FUNT : Мразь

Не мог с собой ничего поделать. Не мог, и все!
Вышел с зоны…
Здесь, на гражданке, блин, темно и сыро. Почти, как там…
Вернулся к матери, куда ж еще?
Живу себе, греюсь. Замерз за шесть с половиной лет.
Так прошел год...
Дождался, наконец!
Поездом, потом на автобусе…
Зона. Женская. Я вроде как вольный, хорохорюсь…
Зэк я. В натуре, зэк! Подошел к воротам – ан, вот он, страх. Все, готов. Боюсь? Да!
Она вышла. Я представлял… Как много лет я представлял ее, но вышла не она, увы.
Выползло сморщенное несчастное существо, плохо переставлявшее ноги…
Ее – к моей маме. Все – для нее. Я обещал, я сделал. Я обещал… Все – для нее...
Приезжала ее матушка, целовала меня, обнимала, пыталась что-то сказать. На хрена?! Что я, маленький? Ничего не понимаю, что ли? Да я сам такой! Только хуже. Хуже во много раз.
В сознание вернулась через полгода. Сразу уехала к себе домой. Ничего страшного... Ко мне не собиралась – проблемы, видимо. Я сам рванул к ней. Нашел. В принципе, не очень удивился – проблемы были, не маленькие…
На руках нес ее в наркодиспансер, затаскивал, затем вталкивал. Думал, временно.
Потом пристегивал-привязывал руки-рученьки-вдоль-поперек…
Весной пришел встречать. Ждал, волновался – ведь я любил ее.
Она не вышла – врачи сказали: «Подожди неделю» – какой базар!
Так еще полгода. Двадцать четыре недели.
Дождался!
Все стало хорошо. Жили долго и счастливо… Месяц.
Я чувствовал – что-то прет, что-то уж слишком все замечательно! – так и есть.
Ушла.
Знающие люди сказали – она ни на секунду не останавливалась, все время кололась… Ну, вранье же!.. вранье! Кто-кто, но я-то могу определить, под кайфом чел или нет. Я пять лет смотрел на эту бодягу, я анатомию изучал по венам своих сокамерников. Кому вы хоте впарить эту лажу за мою девушку, жену? Но, видит бог, так все и было…
Нашел ее, выволок из подвала, прижимая к груди, – я никогда так сильно не любил, – ведь вместе с ней я укачивал-убаюкивал всю правдами-неправдами задавшуюся жизнь. И если я спасу ее, – себя-то вряд ли удастся, – то… хоть что-то в этом мире потеплеет.
Я знал, я чувствовал...
Три года я лелеял наше с нею мирозданье.
Она сказала: «Все, возврата нет!»
Я верил.
Да и не сомневался, вообще-то... Я сам оттуда, снизу, со дна. Уверен, что именно я – исчадье ада. Что хуже нет самого меня!
И по сравнению со мной – хе-хе, о чем мы, господа?
Ты почему не хочешь сына, а?.. Не вовремя? Ну, как не время? Чего же ради столько лет я в зоне, в лагере проходу не давал своими письменами-полустонами? Я, успевая что-то заработать, еще и от тебя не отходил почти что ни на шаг… уже на воле.
Ведь я люблю тебя, всегда любил.
Любил с тех пор, когда и вовсе было не до чувств.
Не вслух, конечно, это…
Эмоциональное тряпье! Расслабился – и ладно, с кем не бывает? Хватит, все! Ты где?!
Дождался!
Где ты?