Пиздоглазый спермоглот, сын пиздоглазой шалавы : ПЯТЫЙ БЛОК (3 часть)

Увеличивая скорость своего бега, Батырша довольно быстро обогнал задыхающегося от физической нагрузки Ламая, и уже через несколько минут был на месте.
- Помоги мне, Батырша! – взмолился Заур, обхватывая руками окровавленную ногу, которая угодила в волчий капкан. Разжатая пружина грозно смотрелась, заляпанная его кровью, но еще более устрашающе выглядели стальные зубья, мертвой хваткой захлопнувшиеся на его правой ноге.
- Как ты сюда угодил, глупыш? – Батырша присел на корточки и, открыв аптечку, стал в ней искать бинты и перекись. Тут же подбежал запыхавшийся Ламай, чуть слышно проговорил, опершись руками о свои колени и хватая ртом раскаленный воздух:
- Йод! Надо нанести йод!
- Пошел на хрен, овца! – заорал Батырша, кидая в него кусок земли. – В медицине не разбираешься, проваливай!
- Сделайте же что-нибудь! – завопил Заур.
- При попадании йода в глубокую рану, на ее месте может остаться коричневый след, понял? – Батырша нервно повернув голову, обратился к Ламаю. – Поскольку он не годится для промывания глубоких ран. А перекись это то, что надо. Хотя мне кажется, если бы у нас был хлоргексидин, то вообще было бы супер.
- Кончайте болтать, эскулапы хреновы! – взвизгнул Заур, брызжа слюной.
- Дружок, сейчас будет немного больно, - он потрепал его за щеку, и громко подозвал к себе стоявшего поодаль Ламая. – Иди сюда,… будешь держать крышку капкана.
Они засунули Зауру в рот грязную тряпку, чтобы он мог ее зажать в зубах, и попросили его немного потерпеть.
- Раз, два, три!
Заур вытянулся от пронизывающей его боли, громко простонав. Батырша отбросил в сторону вновь захлопнувшийся капкан, и принялся промывать рану перекисью.
«Черт, вон какая глубокая!» - выругался он про себя.
- Я не умру? – просипел Заур, хватая их за руки. – Много крови потеряю?
- Заткнись, Заур. Ты будешь жить долго назло всем окружающим.
Тот снова застонал от еле терпимой боли, пытаясь приподняться. Они помогли ему дойти до кустарника, где и положили на сухую землю. В это время уже подоспели Кама с Хамилем, оба были нагружены сумками, так что от усталости сразу же повалились на землю.
- Ну, как ты попал туда, доходяга?
- И не говорите, - досадливо отмахнулся Заур. – Я сам не заметил, как наступил на этот долбанный капкан. Извините, это все из-за меня, - он посмотрел на них таким смиренным взглядом, что они еще больше стали его жалеть.
- Ладно, крепись, - Батырша хлопнул его по плечу. – Думаю, тебе придется пока остаться здесь. И вам тоже, - он окинул остальных строгим взглядом. – А я тем временем, схожу на разведку. Здесь рядом завод есть, я буду там. Рация останется со мной, остальные две будут у вас. Никуда не уходить, если я вас об этом не попрошу. Разведите костер, потому что кровь Заура привлечет волков. Вы их сегодня обязательно услышите.
- Волки, - сказала Кама и опасливо посмотрела вдаль.
- Да, разведите костер. Все, я пошел, - взвалив за спину рюкзак, Батырша быстро направился в сторону завода. Они проводили его печальным взглядом, и принялись готовиться к ночлегу. Завод находился примерно в километре от них, но в таком состоянии Заур не мог пройти и это расстояние.
Не прошло и часа, как по рации раздался голос Батырши. Он сказал им, что с ним все в порядке, и что он уже во дворе завода. Они к этому времени успели развести костер и начали варить суп в котелке. Не пообедав сегодня, охотники за металлоломом с жадностью дожидались, когда будет готов ужин. Хамиль вытащил из сумки обрез и со злорадной ухмылкой сказал следующее:
- Сегодня не один волк не отведает человеческого мяса, наоборот, набитые свинцом, они будут валяться в радиусе трехсот метров, как самые последние шакалы. Уж я то знаю толк в оружии. Живо у меня попляшут.
- А меня больше интересует тот, кто расставил такие капканы, - добавил Ламай, протирая одеколоном свою шею. – Мне кажется, что не на волков их поставили…
- Ты думаешь, на нас? – перебила его испуганная Кама.
- Не знаю. Все может быть.
Вдали раздался протяжный вой волков, все встрепенулись. Кама прижалась к Ламаю, а Хамиль положив рядом с собой обрез, принялся чистить чеснок. Заур чуть приподнял голову, чтобы посмотреть, откуда слышался этот вой. Тем временем, Ламай потихоньку вытащил из сумки пару бутылок водки.
- Только не говори, что вы собираетесь пить в такую ночь, - предупредила Кама, отстраняясь от него.
- Слушай, выпьем немного и все, - попытался оправдаться он, при этом опустил глаза вниз.
- Да, - поддержал его Хамиль, откупоривая пробку от бутылки. – Для храбрости не помешает.
Спустя три часа волчий вой раздался уже совсем близко, примерно в двухстах метрах от костра. От Батырши сигналы так и не поступили. Они смотрели друг на друга, и томились в ожидании рассвета.
- Нет, - не выдержала она, и потянулась к рации. – Сейчас надо выяснить, где он и все ли в порядке.
- Пожалуй, ты права, - захмелевшим голосом согласился Ламай.
- Полностью поддерживаю вашу…эту, как его… инициативу, товарищи, - одобрительно кивнул опьяневший Хамиль, и поднял свою руку вверх, будто голосует «за».
- Не отвечает, - она была в смятении. – Сделайте же что-нибудь! Как нужно набрать его? Посмотрите внимательно!
- Давай, - Хамиль выхватил у нее из рук рацию. – Техника в руках женщины это бессмысленная вещь. Так, что у нас здесь? – он кинул взгляд на Ламая и, невозмутимо пожав плечами, пробормотал. – Ничего не понимаю. Не отвечает.
Попытки дозвониться до Батырши оказались тщетными. Он не выходил на связь. Кама не оставляя ни на минуту рацию, продолжала набирать специальный код, но никакого ответа не было.
Но внезапно когда она уже опустила руки от усталости, из рации раздалось шипение, и послышались слабые сигналы. Все соскочили с места и кинулись к ней, дабы услышать, что скажет Батырша. Даже Заур подался телом вперед, стискивая зубы от боли.
- Батырша! Алло! – закричала она, сжимая рацию обеими руками. – Ты где? Ответь, пожалуйста! Алло!
- О-о-о. Не болды? Ш-ш-ш… Ей, не, нах… - раздался скрипучий голос, после чего кто-то неприятно засмеялся. Они стояли и непонимающе глядели на рацию, откуда одновременно издавались какие-то непонятные звуки и шипение. Кама почувствовала, как по ее спине пробежали невидимые мурашки, ибо страх обуял ее. Глядя на остальных, она ужаснулась, так как тот же страх читался и в их глазах. Заур натянул на себя маленькое одеяло и съежился в комок. Ламай в нерешительности смотрел в сторону завода, как будто предчувствуя что-то недоброе.
- Заткнитесь, мрази, - тряся над собой обрезом, прогремел пьяный Хамиль, обращаясь к волчьей стае. – А не то разнесу вам башку! У меня это хорошо получается, гниды!
- Тихо, стой на месте! – закричала она, но он не послушался и стремительно бросился туда, где сверкали в темноте хищные глаза волков. Ламай тут же побежал вслед за ним, пытаясь его остановить. Раздался выстрел, а за ним второй. Кама видела как метрах в пятидесяти от нее, сверкнул огонь ствола. В тот же момент заскулил зверь, и за грозным криком Хамиля - «Банзай!» последовал еще ряд выстрелов, сопровождавшихся сверканием огней.
Испуганная Кама присела вблизи с Зауром, который укрылся под одеялом в надежде, что его никто здесь не увидит. Выстрелы и матерная брань Хамиля и Ламая отдалялись от костра. Впрочем, вой волков тоже стих, что, конечно же, немного успокоило Каму. «Какого хрена я здесь оказалась?» - в какой-то момент подумала она про себя. Но тут же вспомнила как неделю назад, Батырша обнимая ее на съемной квартире, предложил ей отправиться за металлоломом на заброшенные рудники. Они лежали и пили коньяк, когда он сделал ей такое предложение. Она недолго раздумывая, согласилась отправиться, хотя не с каждым бы поехала в такую даль. Он в течение недели собрал всех своих дружков, нанял старика Бена и взял ее с собой. Теперь они здесь.
Она вытащила из дорожного пакета свой сотовый телефон, однако огни на дисплее не горели. Убедившись, что батарейки на телефоне сели, она стала тормошить Заура:
- Где твой мобильник?
- Исключено, потому что здесь ничего не ловит. Связи нет, я уже пробовал.
- И что нам теперь делать?
- Ты меня спрашиваешь? – удивленно посмотрел он на нее. – Ну, ни фига себе, без билетов и на такой концерт попали! Если бы я знал, что все так будет, не поехал бы в эту дыру. Лучше бы у себя на даче алюминий воровал у соседей.
Она больше не подходила к рации, потому что голос, который был на дальнем конце, сильно пугал ее. В том скрипучем голосе чувствовалось нечто дикое, звериное, чего она очень и очень боялась. Косо посмотрев на валявшуюся у костра рацию, она еще крепче прижалась к Зауру.
Так прошло несколько часов, прежде чем начало светать. Глядя в разные стороны, и не видя никого в радиусе нескольких километров, Кама пришла к выводу, что ребята вернуться нескоро. «Если вообще вернутся» - черная мысль посетила ее, и она горько ухмыльнулась. Умывшись теплой водой, она принялась наскоро готовить завтрак. После еды они оба стали дожидаться ребят. Буквально к десяти утра вдалеке показались две точки, которые становились все крупнее и крупнее. Хамиль и Ламай вернулись довольными, словно проказливые коты.
- Веселая была ночка! – поздоровался Хамиль с ними, размахивая обрезом.
- Вы где были? – она нахмурилась.
- Бегали, стреляли, развлекались, - улыбнулся Ламай.
- Да, - подтвердил Хамиль. – Если не веришь, можешь посмотреть. Трех волков шлепнули за ночь. Они там валяются, дохлые, - с этими словами он показал пальцем туда, откуда они вернулись.
- Никогда так больше не делайте! – закричала она них, поднимаясь с места.
- А что мы такого сделали? –они на нее возмущенно уставились. – Постреляли волков, зашли на какую-то свиноферму, постреляли свиней. Ну, и провели ночь с какой-то дурой.
- Какая еще дура? – Кама смотрела на них с недоумением.
- Это…как ее там, ну…уродка одна… - попытался объяснить Ламай.
- Короче, я тебе сейчас все расскажу, - Хамиль взял ее за плечи и отвел в сторону. – После того, как мы побывали на вонючей свиноферме, мы по пути столкнулись с худосочной девочкой. На вид ей лет пятнадцать, хотя может и больше, - здесь он принялся ковыряться пальцем в ушах. – Ну, ночью встретится с бабой в такой глуши и не трахнуть ее, это просто издевательство. В общем, мы ее трахнули.
- Какая баба? Вы что совсем сдурели? Идиоты! – она отпрянула от них назад.
- Угомонись детка, - оба рассердились. – Все под контролем. У нас патроны кончились, поедем к Бену и наберем там патронов.
- А как же Батырша? – изумилась она.
- Возьмем патроны и поедем его искать! - хором ответили они, переглянулись и весело заржали. Она недовольно покачала головой, но ничего не сказав, молча стала собирать вещи.
- Что будем делать с пе-да-го-гом? – Хамиль спросил их, презрительно глядя на Заура.
- Возьмем с собой, - решил Ламай, повернулся к тому и сказал. – Вставай, проказник. Пойдем к Бену в гости.
- Я не могу идти, мне больно, - пожаловался Заур, показывая им свою раненую ногу.
- И что нам делать? Тащить твою тощую задницу на своем горбу. Извините, господин педагог, мы не собираемся тащить тебя.
- Да пошли вы, говнюки!
- Или оставим его здесь? – Хамиль нарочно спросил у Ламая. – Того глядишь, и волки за ночь реванш возьмут, сожрав этот набор костей.
- Ублюдки, - пробубнил тот, готовясь подняться на ноги. Кама помогла ему встать, Заур пошатываясь и охая, попробовал сделать шаг, но из-за нестерпимой боли он снова повалился на землю. Убедившись, что он не сможет идти, Кама вытащила из аптечки обезболивающее и вколола ему.
Дорога в обратном направлении у них заняла чуть больше времени, чем в первый раз, когда шли к заводу. Заур ковылял позади, опираясь на нее, что отнимало много времени. Хамиль и Ламай ушли далеко вперед, не останавливаясь на привал. Так прошел день и наступил вечер.
Яркая вечерняя заря приводила их к страшной мысли, что скоро на землю вновь упадут сумерки. И тогда…снова волки, снова ночной ужас. Когда Заур с Камой уже достигли барака, где они оставили Бена, лица Хамиля и Ламая были неузнаваемыми. Они стояли как вкопанные, и не издавая ни звука, глядели на них, словно только что познали нечто душераздирающее. Глядя на их непроницаемые лица, Кама не вытерпела и спросила:
- Что опять?
Они молчали.
- Что случилось? Где Бен?
Ламай показал пальцем за спину. Она посмотрела вперед, нагнув голову – там ничего не было. Зайдя за угол Кама издала истошный крик, отбегая к ним обратно. Положив руки на грудь, она стала истерично кричать Зауру:
- Он там…он в крови…весь! Что…они сделали, ужас!!!! Изверги!...
- Кто там? – не понял ее Заур, медленно шагая в ту сторону, испуганно оглядываясь на нее.
- Бен…он мертв! Его тело там!
Заур в своей жизни видел несколько мертвецов - свою умершую бабушку, соседского ребенка и бомжа. Но то, что он увидел сейчас, не поддается никакому описанию. Перед ним лежало окровавленное тело Бена, видимо исколотое режущими предметами. Но это еще ничего, если бы ни одно ужасающее НО… Тело было без головы, вместо головы к шее была пришита толстыми нитками…СВИНАЯ БАШКА! Вероятно, одной из тех, которых на свиноферме убивали этой ночью Хамиль и Ламай.
-Нет, - тихо произнес он и машинально попятился назад. Ему стало плохо, захотелось блевать, но ему удалось сдержаться. Во рту появился неприятный солоноватый вкус. Он посмотрел на них, и судорожно стал разминать свои пальцы.
- Что вы с ним сделали? – Кама бросилась на Хамиля с кулаками. Оба пугливо смотрели на нее и не сопротивлялись, потому что они сами не знали, кто это сделал. Но в одном они были полностью уверены – они этого не делали.
- Послушай, мы его не убивали! – виновато оправдывался Ламай, разводя руками.
- А кто тогда это сделал? – в ее глазах сверкала ненависть. – Кто? Вы перебили свиней на той чертовой ферме, изнасиловали девочку, а теперь удивляетесь, почему у Бена вместо головы вот это вот! – здесь у нее из глаз брызнули слезы.
- Короче, - Хамиль начал немного приходить в себя. – Сейчас я с Ламаем двину на поиски Батырши. Вы будете здесь нас дожидаться. В машине было все наше оружие, но видимо оно теперь у убийц Бена, так как они угнали «газель». Но…- здесь он зашевелил желваками со злорадством. – Я не был бы самим собой, если бы не припрятал пару пистолетиков на всякий пожарный.
Пораженные его признанием, они еще не верили своим ушам. Кама приблизилась к нему, и недоверчиво задала очередной вопрос:
- Ты на самом деле спрятал оружие? Зачем ты это сделал?
- Что значит «зачем»? Глупости не говори мне! – раздраженно отмахнулся он. – Что пришло на ум, то и сделал. Ладно, нечего терять время, за мной!
Зайдя за барак, Хамиль принялся руками рыть рыхлую почву. Немного погодя, он наткнулся на твердый предмет. Вытащили два револьвера с патронами. Один он положил себе в карман, а второй отдал ей, предупредив:
- Не вздумай стрелять в воздух, мочи сразу.
- Хорошо, но думаю, оружие будет сохраннее у Заура.
Хамиль неодобрительно взглянул на нее и, пожав плечами, добавил. – Знаешь, я не доверяю этому типу, какой-то он не такой. Зачуханный, слабенький, трусоватый. Беда у тебя будет с ним, уж поверь.
Она ничего не ответив, отмолчалась. Осмотрев комнаты в бараке и проверив работоспособность раций, Хамиль с Ламаем отправились на поиски Батырши, оставив девушку вместе с раненным. Кама и Заур даже не предполагали, чем это все обернется.
- Последняя ампула, - предупредила она его, вкалывая очередное обезболивающее перед сном. – Больше нет, но мы что-нибудь придумаем.
- Это плохо, - чуть улыбнулся Заур. – Но хоть сегодня не буду скрежетать зубами.
Ночь в бараке прошла на удивление спокойно. Зауру даже не приснились кошмары, хотя казалось, после таких переживаний и злоключений они то и должны были появиться. Проснувшись утром, он повалялся немного на простынях, разглядывая пыльный потолок и паутины, которыми были покрыты все углы. Зевая, он накинул на себя рубашку, и, покряхтывая от ноющей боли, поплелся в уличный туалет. Он долго тужился, тем не менее, ему так и не удалось сходить по большому. От досады и бессилия он пришел в раздражение, и даже уже хотел обратно натянуть штаны, как внезапно услышал вопль Камы. Вероятно, он не расслышал, как к бараку чуть слышно подъехала машина. Насторожившись, он сквозь щель попытался разглядеть картину происходящего, но ему удалось увидеть лишь прихрамывающего уродца, вооруженного ружьем.
- Тез бол!!! – противным голосом кричал уродец, размахивая ружьем. Еще один уродливый мужчина, но повыше ростом и худее, тащил за волосы вырывавшуюся Каму. Маленький уродец прокричал еще громче почти над ухом худого мужчины. – Тез!!! Сарышаян, тез!!! Ха-ха-ха!!! Те-е-е-ез!!! Ха-ха-ха! У! А! Ха-ха-ха!
Заур почувствовал, как оцепенели его конечности. Он чувствовал, что должен выйти и перестрелять всех их, но перед ним моментально возник труп Бена и…ему стало страшно, ибо его могла постигнуть та же участь. Он с чувством обреченности нащупал в кармане револьвер, который Кама дала ему еще вчера ночью, а также рацию, которую забыл оставить в бараке, когда выходил на улицу.
- Заур!!! – заревела она не своим голосом. – Помоги! Заур!!!
- Ей! – уродец подбежал к ней и наотмашь ударил пощечиной. Она вскрикнула, и больше не сопротивлялась. Сарышаян взвалил ее на плечи и потащил к старому уазику. «Уезжают» - с облегчением вздохнул Заур, но…
Его в определенный миг обуял дикий ужас, он просто окаменел, потому что настолько это было неожиданным. Буквально в пяти метрах от туалета стоял и курил огромный гигант, ростом более двух метров. Жилистый, он был немного сгорблен. Завидев его, Заур пришел в замешательство, а когда гигант резко повернул голову и, посмотрев прямо на него, вернее, на дверь туалета, двинулся туда, тот ничего не соображая, на автомате сквозь дырку спрыгнул на дно сортира. Зловонное месиво доставало ему до кончиков нижних губ, в одной руке Заур сжимал револьвер, а другой вытащил испачканную дерьмом рацию. Он с трудом прижался к деревянной стенке сортира, когда гигант попытался открыть дверь.
Тут лицо Заура побледнело, он вспомнил, что закрыл дверь сортира изнутри на крючок, и что теперь, здоровяк будет его искать. Послышался глухой треск, гигант ворвался в туалет в надежде поймать здесь спрятавшуюся жертву, но, не увидев никого, диким голосом заревел от досады. Этот жуткий рев напоминал звуки, издаваемые проголодавшимся львом. Прижавшись к стене и закрыв от ужаса глаза, Заур даже позабыл, какие нужно шептать молитвы в такие моменты. Половицы дрожали под тяжестью этого гиганта, на пару секунду тот замолк, было слышно лишь его учащенное дыхание. «Это реальный монстр! Это пришелец из ада! Неужели мне конец?» - поток мыслей мгновенно пронзил сознание Заура.
- Тажал! - надрывал глотку коренастый уродец, которого все называли Куыршаком. – Кел, тез болсай!!! - Словно по команде гигант прогремел своим нечеловеческим голосом и рванул в сторону машины, так что с груди Заура словно убрали тяжелый камень.
Раздался выстрел, уроды громко заулюлюкали, и вот, по визгу шин и громкому реву мотора, стало понятно, что пришельцы умчались на огромной скорости. Тут Заура вырвало, только сейчас после первого шока он не выдержал и начал рыгать на дерьмо, которое окружало его. Кроме дерьма повсюду валялась огрызки туалетной бумаги, мятые газеты, фантики от конфет и даже рваные носки. Но больше всего мерзким было дерьмо и глисты, которые буквально кишмя кишели вокруг него. В яму падали лучи солнца, и в этих лучах глисты отвратительно блестели в своем беспорядочном движении.
Нужно было выбираться из ямы, но как только он попытался дотянуться пальцами до дырки в полу, наверху послышались приближающиеся шаги. Стискивая зубы от боли в раненой ноге, Заур снова отпрянул назад в темноту, чтобы не попасть в лучи солнца.
Кто-то вошел в туалет и, пошаркав ботинками по полу, звучно расстегнул ширинку. На несколько секунд воцарилась полная тишина. Заур напрягся в ожидании, ему даже пришло в голову, что незнакомец его заметил и просто делает вид, что не видит. Это его так напугало, что он просто стал готовиться к самому худшему, однако ничего не произошло, просто наверху на него начали мочиться. Брызги теплой мочи обдавали его, но он зажмурившись, молчал, чтобы не выдать себя. Этот незнакомец оказался Сарышаяном. По-видимому, дружки оставили его здесь для выжидания. И вот, он стоял и писал на него сверху.
Завершив этот процесс, Сарышаян громко чихнул, и, повернувшись, стал еще ниже спускать свои замасленные штаны. «Нет, только не это! Матерь божья!» - кричал про себя Заур, с отвращением глядя на волосатую задницу, свисавшую над дыркой. Громко пуская газы, Сарышаян мурлыкал себе под нос какую-то песенку, а из его задницы колбаской спускалось все ниже и ниже дерьмо, пока оно не плюхнулось рядом с лицом Заура. Прямо напротив ноздрей бедолаги, медленно погружалось в зловонную массу свежее дерьмо. Отчаявшийся Заур навел ствол револьвера на задницу Сарышаяна и какое-то время просто стоял в нерешительном ожидании.
Внезапно над ним раздалось шипение. По рации раздался голос Хамиля:
- Ястреб, ястреб! Я комар! Как слышите меня! Ха-ха-ха!
Этот несвоевременный выход Хамиля на связь не оставил Зауру шанса. Прогремел выстрел, Сарышаян дернулся и громко закричал, после чего кубарем выкатился из туалета. В этот момент Заур со слезами на глазах, схватившись пальцами за края дырки, медленно, но упорно поднимался наверх. Когда его голова вылезла из дыры, взглядом он столкнулся с яростными глазами Сарышаяна, лежавшего на животе и стонавшего от боли. Увидев Сарышаяна, у Заура екнуло сердце – таким уродливым смотрелся этот тип. Все лицо покрыто бородавками и шрамами, а на шее торчал эндемический зоб, что придавало ему еще более мерзкий вид. Зауру бросилось в глаза то, что на голове этого страшного человека была большая соломенная шляпа, которой украшают пугал на кукурузных полях. Глядя на него, паренек пришел к мысли, что сейчас ему придется убить его, так как на кону теперь стоит его собственная жизнь.
Урод плохо разговаривал, больше мычал, мучаясь от боли. Пуля попала в левую ягодицу, с голой задницы стекала кровь, но Сарышаян не смотря на боль, силился приподняться и вытащить из кармана своих штанин пистолет. Тем временем Заур с большим трудом вылез из ямы, он был весь в дерьме, а рация в руках по-прежнему надрывалась голосом Хамиля. Не теряя ни минуты, парень двинулся прямо на лежавшего Сарышаяна, автоматически нажимая и нажимая на курок. Всадив в него все пули, и убедившись, что больше патронов не осталось, он остановился и устало повалился на землю.
Заур хотел зарыдать, потому что он чувствовал себя опустошенным. Он сжал руками горсть сухой земли и громко выругался, посылая всех к чертям. Немного придя в себя, он приподнялся и включил затихшую рацию:
- Хамиль! Как слышишь?
- Ш-ш-ш-ш…Отлично слышу, братец! Короче, Батыршу мы не нашли, не знаем где он. Но зато мы нашли кучу металла! Понимаешь, мы попали в пятый блок! Улетное место, этот пятый блок, ты даже не представляешь!
- Я понял. Здесь…форс-мажор произошел.
- Что еще?
- Сюда приезжали какие-то недочеловеки, - тут голос Заура дрогнул и он вновь заплакал. – Они забрали ее…Они…
- Кого? Каму?
- Да, мне страшно. Кажется, я убил одного из них.
- Черт, ладно, иди к нам навстречу!
- Куда?
- В сторону завода. По старому маршруту.
- ОК, но мне тяжело идти, ведь я ранен. Обезболивающее уже перестает действовать.
- Ладно, иди, как можешь. Мы тоже уже выходим. Давай.
Куыршак и Кубыжык силой затащили Каму в комнату и бросили на старую железную кровать. Кубыжык схватил ее за ногу и попытался лизнуть нежную кожу юной девушки, но тут Куыршак дико взвизгнул и с треском стукнул того деревянной палкой по голове. Обидевшись на действия маленького уродца, Кубыжык громко заорал и выскочил из комнаты на улицу.
Кама заметила, что Куыршака побаивались практически все. Тот же гигант Тажал ему полностью повиновался, хотя физически мог в момент стереть того в порошок. А Кубыжык если и сердился на него, то свою злость вымещал на других. Так и сейчас, выскочив из комнаты, он принялся пинать собак, а потом убежал в соседний дом, где томился истекавший кровью Батырша.
Кубыжык был крепко сложен, но его голова…она была жутко деформирована. И постоянный оскал на лице, кривые зубы. Голова выглядела так, будто съехала на бок. Он ненавидел зеркала. Потому и бил их, сразу, как только они бросались ему в глаза. У него чесались руки, так как хотелось кого-нибудь замучить. Его обуяла ярость, и он со злорадством представлял, как сейчас начнет избивать раненного человека. Спустившись в подвал, он рассвирепел еще пуще прежнего – оказалось, что дверь в комнату, где связали Батыршу, была закрыта на ключ. Выскочив наружу, он стремительно бросился искать Укропную Маму, которая хранила ключи у себя в фартуке.
- А-а-а-а! – остервенело кричал он, врываясь в каждую комнату, надеясь найти Маму. В это время Куыршак начал домогаться Камы, которая не смотря на сопротивление так и не сумела отбиться от его похотливых рук. От него неприятно пахло табаком, а изо рта разило гнилью. Он жадно ощерился и стукнул ее головой об стену. После этого сломал ей нос и бросил ее на кровать.
- Не надо! Прошу вас! – слезно умоляла она его, убирая челку с лица. – Я болею СПИДом, я заражу Вас! Честно, я инфицирована! Вы потом умрете!
- Хе-хе-хе! Тез, давай! – ее мольбы распалили в нем сексуальную страсть еще сильнее. – Ей, топас! Ал, тез бол, маймыл!
- Навалившись на нее, он судорожно стал водить своей рукой по ее бедрам. Когда она начинала одергивать его руку, он бил кулаком ей по носу, откуда кровь обильно стекала на скомканную постель. Кама была в шоковом состоянии, ей казалось, что это не с ней происходит. Она не ожидала, что все примет такой оборот. После нескольких мощных ударов по уже сломанной переносице она бросила попытки одернуть его руки, которые уже начали шарить по ее животу. Убедившись, что рыдавшая девушка не сопротивляется, довольный своим упорством Куыршак принялся стягивать с нее одежду. Раздев ее, он схватил ее за волосы и попытался резко войти в нее. Однако она вся напряглась, сжимая себя. Раздосадованный тем, что не может войти в сухое лоно, он схватил пальцами за ее кровоточащий нос и принялся дергать в разные стороны, причиняя ей адскую боль. Она застонала от мучений, и он удовлетворившись ее стоном, вновь сделал попытку проникнуть в нее. На этот раз получилось.
- Боже, ты весь в дерьме, чувак! – присвистнул изумленный Хамиль, встречая поникшего Заура. – Слушай, что с тобой?
- Все очень и очень хреново. Они увезли Каму, а мне пришлось драться с одним из них, и думаю, я его прикончил.
- Ты его?!
- Да, а что такого? Иначе он бы…
- Ладно, ладно! Понятно. Кажется, теперь я знаю, куда они увезли ее, - сказал и странно сощурился, а потом обратился к Ламаю. – Помнишь, после траха с той уродкой мы проезжали мимо какого-то рабочего поселка? – Ламай утвердительно кивнул головой. - Там было темно и неприятно. Мертвое поселение. Уныло стоявшие дома, и ни в одном из них ни одной горящей лампочки или свечки.
- И? Ты думаешь, она там?
- Может быть там, а может, и нет. Пойдем туда, там и выясним.
К вечеру они добрались до рабочего поселка. Стоя на холме, неподвижно наблюдали за ним, словно не решались переступить порог этого странного царства. Не увидев никого с дальнего расстояния, они стали приближаться к стоявшим поблизости домам.
- Аккуратнее, братцы, - обратился к ним Хамиль. – Пушка только у меня, да и то не ахти. Одним словом, старая пукалка.
- Слушай, - обрадовался Заур, сверкая глазами. – У меня есть пистолет!
- Откуда ты его взял? – недоверчиво посмотрел на него Хамиль.
- У страшилы, в которого всадил все пули револьвера.
- Супер, - резюмировал он. – Пошли.
Вступив на территорию поселка, они брели по безлюдной улице, на которой и стояли все дома. Пройдя мимо трактора, Хамиль отдал свой револьвер Ламаю и приказал ему идти дальше, сам же выхватив у Заура пистолет, тихо приоткрыл дверь маленького домика. Внутри почти не было света, все окна были залеплены черной изоляционной лентой. Жестом Хамиль пригласил Заура за собой, кругом было тихо, если не считать отдаленный гул, который доносился с другого конца поселка. Обойдя множество домов, оба не встретили никого из жителей, в домах было пусто, хотя признаки обитания людей там были налицо.
Чуть позже в одном из больших домов они услышали звук играющего радио. Диктор вел беседу с экологом о вреде выбросов выхлопного газа в крупных мегаполисах. На столе как попало лежали тарелки с недоеденной пищей. Видимо кто-то недавно ужинал, хотя по объедкам ползали крупные зеленые мухи, а на лепешке выступила серая плесень. Увидев, что на кухне никого нет, Хамиль и Заур осторожно прошли по коридору и вошли в зал. В маленькой люльке лежал ребенок-мутант, страшный, с перекошенным личиком. Он не плакал, но чуть слышно похрипывал, содрогаясь своим крохотным тельцем под тонким одеялом.
- Жуть, - полушепотом признался Хамиль, разглядывая ребенка. – Это ж надо таким уродиться. По-моему, здесь все такие…ужас, какие страшные. Глаза, как у куклы, выразительные, неестественные.
- Смотри сюда, - Заур дернул его за рукав и кивком головы показал на диван. – Смотри, это…кто?
На диване сидела жирная женщина с прыщавым лицом и в ночнужке, а на голове были бигуди. Она выжидающе глядела на них выпученными глазами, не издавая ни звука. Но когда они вдвоем обратили на нее внимание, она стала звонить в колокольчик, который был привязан к ее пухлой руке.
Не зная, убегать или остаться, они стояли и с нерешительностью смотрели на то, как она кому-то громко подавала сигнал колокольчиком. Не выдержав этого беспрестанного звона, Хамиль схватил хоккейную клюшку, которая лежала на коробке со старым спортивным барахлом еще советского производства, и резко размахнувшись, полоснул этим предметом по ее безобразному лицу. Хлынула кровь, женщина повалилась на пол, но тут же попыталась подняться на ноги.
- Уходи!!! – прокричал Хамиль Зауру, нанося клюшкой удар за ударом по ее голове. - Уходи из дома, быстрее!!!
Тут раздался выстрел с улицы. Резким движением открыв дверь, Заур оцепенел в диком ужасе – перед ним стоял тот самый гигант, которого он совсем недавно видел в уличном сортире. Тажал схватил паренька за шею и выволок на крыльцо, где подняв одной рукой над собой, стал медленно сжимать свои пальцы. Тому стало дурно, нечем было дышать, он чувствовал, что теперь близится его конец.
Однако гигант потерял всякий интерес к нему и отбросил в сторону, словно недобитого щенка. Теперь его интересовал Хамиль, который успел расправиться с Укропной Мамой. Тажал бросился в дом, снося все на своем пути. В это самое время продолжалась перестрелка на улице, которая завязалась между Ламаем и спохватившимися жителями. Кубыжык и какой-то сутулый старик получили тяжелые ранения и валялись за грузовиком, истекая кровью. У Ламая закончились патроны, и он вынужден был спрятаться в доме напротив, который был захламлен разными вещами.
Не успел Заур подняться с земли, как разбилось окно, и оттуда вывалился Хамиль с порезанным лицом. И тут же разрушилась стена, которую снес гигант своим плечом. Он медленно ступал своими великанскими ногами, грозно ощерившись, словно хищник, готовящийся к расправе над жертвой. Заур медленно прополз мимо него, оглядываясь назад в сторону на то, как Тажал наступил своей ногой на голову Хамиля и начал с силой вдавливать ее в землю. Хамиль застонал от боли.
Юркнув в дом сквозь развалины, Заур терпя боль в ноге, стал быстро искать в зале пистолет, который Хамиль уронил во время схватки с гигантом. На полу лежала Укропная Мама в неестественной позе, а чуть поодаль с размозженной головкой распласталось тельце грудного мутанта.
Найдя пистолет, валявшийся под диваном, Заур захромал к выходу.
Бах! Бах! Бах! – три выстрела в спину гиганта прогремели один за другим. Тело Хамиля было неподвижным. Тажал рухнул наземь рядом с ним. В магазине было еще несколько патронов. Заур автопилотом повернул за угол, где увидел валявшегося в мыльной луже обезглавленного Ламая. Внутри стало словно холодно.
Где-то рядом прокричали. Парень понял, что крик исходил из-за грузовика. Пригнувшись, он заметил раненого Кубыжыка и уже неподвижного старика, замершего в скрюченной позе. Не раздумывая Заур вошел в соседний дом, откуда внезапно раздался крик Камы. «Боже, да это же она!» - пронеслось у него в мыслях. Она лежала совершенно обнаженная на железной кровати, привязанная бечевкой к спинкам. Ее кожа была заляпана кровью и чьими-то отпечатками пальцев. Одной груди у нее не было – ее просто срезали. Отсутствовали пальцы на левой ноге, которые валялись в чашке на тумбочке. Ее нос распух, кусок кости угрожающе торчал оттуда. Заур ужаснулся при виде ее.
- Что…эти уроды с тобой сделали? – закричал он, прижимая ее к себе. – Сейчас я тебя освобожу! Потерпи немного!
Он взял лежавший на столе нож (которым ее резали), и высвободил ее. Она опираясь на него, начала медленно передвигать ногами. Ее состояние было очень тяжелым – находилась в прострации, как бы отключилась сама в себе. Только сейчас его взгляд упал на потолок, откуда нанизанная на крючок, свисала голова, некогда принадлежавшая Батырше.
Вывел ее на улицу. Быстро приблизившись к Кубыжыку, приставил к его виску пистолет и пригрозил:
- Ключи от машины!
Тот в ответ жалобно заскулил, виновато размахивая руками. Не сдержавшись, Заур прострелил ему ногу, тот затрясся от пронзительной боли и с большим трудом вытащил из кармана ключи. Затащив Каму в кабину машины, он быстро сел на водительское место и только уже приготовился вставить ключи в замок зажигания, как услышал истерический хохот лежавшего Кубыжыка.
Чувствуя, что это не к добру, он провернул замок и вдавил педали газа до упора. Колеса завизжали, машину занесло чуть-чуть в сторону, так что пользуясь возможностью, Заур с шумом проехался по Кубыжыку. Грузовик гнал на огромной скорости по бездорожью. Объехав высохший канал, а также песчаные холмы, он взял курс на старый мост, через который можно было добраться до ближайшего населенного пункта. Обернувшись, он убедился, что теперь ему ничто не грозит, невольно улыбнулся.
Грузовик бросало из стороны в сторону, но, тем не менее, он не сбавлял скорость. До моста оставалось рукой подать, и Заур уже приготовился к переезду через него, как вдруг из-за бугра выскочила фигура маленького человека с ружьем в руках. Он преградил дорогу грузовику и прицелился, но Заур решил идти до конца. Разгневанный, он стиснув зубы, нажал на полный газ и никуда не съезжая гнал прямо на него, на Куыршака. Все произошло так быстро, что парень не успел ничего сообразить. Конечно, Куыршака он сбил, но был ли тот мертв, он не знал. Посмотреть в боковое стекло не было возможности, так как Кубыжык когда-то разбил его, увидев свое мерзкое лицо в его отражении. Заур сидел, вперившись руками в руль, а его губы дрожали, потому что он боялся посмотреть направо, ибо догадывался, что Кама мертва. Шестнадцатый калибр превратил ее в труп. Ведь Куыршаку удалось один раз выстрелить, перед тем как проехались по нему колесами.
Заур все также боясь повернуться к ней, обратился с надеждой что она ответит:
- Кама, малышка.
В ответ тишина.
- Кама, ответь мне, прошу.
И снова тишина.
- Кама, я умоляю, - на его глазах выступили слезы, а губы надулись. Смотря далеко на горизонт, он даже не осознавал, о чем думал и думал ли вообще. – Кама…
Верхняя часть ее головы отсутствовала, пулевой охотничий патрон разнес все в клочья. Целым осталась лишь нижняя часть - рот, губы, часть щек. Раздробленные косточки, частицы мозга, кровяные ткани налипли на стенки водительской кабины. В лобовом стекле зловеще зияла небольшая дырка.
- Мразь! Сука! – выпрыгнув из кабины, он стремительно направился к неподвижно лежавшему Куыршаку. – Я тебя сейчас порву, урод! Тебе крышка, сволочь!!!
Заур подобрал неподалеку валявшееся двуствольное ружье и, проверив, есть ли там патрон, подошел к еле дышавшему уродцу. Приставив ствол к его лбу, он решительно произнес:
- Гореть тебе в аду, подонок.