elephantfish : Вариации на польские темы.

Игнацы Мосьцицкий уже берёт,
Что он берёт, мало, кто разберёт.

Лучшие друзья бросили в самый неподходящий момент, засранцы.
И вот, корабль Шлезвиг-Гольштейн входит в порт Данциг.
Мы будем называть его «Шлезвиг-Крольштайн».
Зачем?
Это одна из тайн,
Которыми настоящее стихотворение наполнено, как роман писателя Пруса «Кукла»,
Как зеркало, которое с одной стороны выпукло, с другой впукло.
Польша, пожалуй, самая таинственная страна,
Чем, собственно говоря, и привлекает она.

А Игнацы Мосьцицкий уже берёт.
Он из прошлого видит всё наперёд.
Он вспоминает, как прекрасна азотная кислота,
Всё остальное, думает он, суета.

На этом фоне начинается dance-macabre,
В него включается всякий, кто недостаточно храбр,
И в скором времени уже весь народ
Ведёт этнически-макабрический хоровод.

Но вот,
Маршал Спыхальский появляется из-за кулис,
Мудрый, как ворон, хитрый, как лис,
Красивый, как в краковском зоопарке павлин,
Сияющий, как намазанный маслом блин.
Под ногами крутится инженер Дрозд,
Который, хотя не хватает с неба звёзд,
Но тоже не так прост.

Маршал Спыхальский железной рукой
Сразу же начинает устанавливать в робких сердцах покой.
Все врассыпную, и только Дрозд
Следует за маршалом Спыхальским, как хвост.

А Игнацы Мосьцицкий уже берёт,
Что он берёт, мало, кто разберёт.
Но если мы прислушаемся, то постепенно
Поймём, что он берёт первые аккорды похоронного марша Шопена.
И грустно бормочет какой-то дядька в папахе:
«Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?»