тень простого : С наступающим

Сегодня день моего рождения. Хм. Тридцать семь слишком банальная дата, чтобы баловать себя изысками новых ощущений. Хотя… В прошлый год было интересно. Прошлый год…
Тегусигальпа. Уже из последних сил, второй месяц благостного ничегонеделания, второй месяц беспробудного пьянства, кутежа, махровых оргий с мулатками, нигерными, косоглазыми и прочим всемирным человеческим женским мясом со всего света.
Танцпол найтклаба « Твинс». Виски в голове толкает в центр, в ритмы сальсы. Выжранное, выпитое и закуренное сигарно-хемповым коктейлем чуть ниже по ватерлинии – в сторону туалетных гребенок. Выбираю первое. Меня здесь знают. Завсегдатаи скалят белозубые рты, хлопают грязными ладошками по плечу. Народ ждет шоу. Шоу как говорится маст гоу он.
Вы заметили? А, сорри, Мы же не вместе. Вокруг начинает образовываться плотная толпа клубящихся, участников будущего действа…
Ди-джей, ставит мои треки. Я пьяным прыжком бегемота за фантомной бабочкой, оказываюсь рядом с ним.
- Ну что, суки, сегодня особенный вечер, – микрофон проглатывает слоги, не успевая попасть в синхронную кондицию с вещающим. – Многие уже знают, что русский язык это вам не ебтнахуйблятьвашуматьвпизду. Поэтому, разучиваем новые обороты и стараемся проглотить акценты или засунуть язык в задницу, - это уже на более понятном английском. – А ю реди, мясо?
Мясо уже реди. Импортный народ и местные аборигены нестройным диссонансом выражают бурную готовность приобщиться к прекрасному. Прекрасному и могучему.
Слегонца пошатывает и подташнивает. Ничего не в первой.
- И так для разминки: Всем кто стоит – стоять, кто сидит или лежит – встать нахуй резко! Правую руку прикладываем к груди, у кого большая, можно подержаться. Лица каменно- счастливые.
Треки прервались. Щас, блять будет всем трекам трек. Администратор выводит на простыню экрана, за дидж-пультом картинку с шеренгой нашей сборной по футболу, на хуй знает каком матче. Ха, молодцы, нашли, как просил, перед игрой с голландцами на чемпионате Европы. Внизу побежало караоке в английской транскрипции российского гимна.
- Поем, твари! Поем самозабвенно и величаво! Хором, по одному и вперемешку! Кто старается, проходит во второй тур!
Разношерстный народ пьяными голосами выводит милые для каждого нормального человека строки. Предательская слеза нехитрым слаломом спускается по небритой коже в уголок моего рта. Родина. Из ступора выводит ликование стадиона и энергичная разминка Акинфиева.
- Так, хуй с вами, можете остаться все. Разбередили душу, суки.
Картинка на экране меняется.
В новом сюжете я в ювелирном салоне. Салон солидный и на слуху даже у последнего забулдыги местных трущоб. Реклама работает. Вот я выбираю не хилый камешек. Вот я зову эксперта, который таращится в монокль, цокает языком и бережно передает брильянт мне. Вот я, кривляясь и строя рожи в камеру, укрупняюсь в плане кладу его на язык и проглатываю. Время в углу экрана показывает полдень. Прошло пятнадцать часов…
- Дамы и господа! Хотя хуй. Только дамы! Сегодня вы имеете шанс завладеть двух-каратным углеродом, очень высокой степени чистоты. Условия вы знаете. А сейчас в сторону.
Массовка расступается, освобождая центр танцпола. Снова играют мои треки. Я выхожу на середину, снимаю джинсы и сажусь на корточки. Не первый раз конечно, но знаете ли, срать при таком стечении народа, к этому трудно привыкнуть. Немного посмущавшись, чертыхнувшись на собственный член, за подметание грязи, я выдал на гора ожидаемое. По количеству и наверно качеству…
Я занимаю место на диване в окружении близких друзей, посетивших эти заморские ебеня по Случаю. Началось. Понеслась пизда по кочкам.
Все таки насколько условна зыбкая грань между разумным и реальным. Между повседневным «фи» и сиюмоментным «о, да». Руки, рвущие ногтями другие, в попытке дотянутся до кучки заветного говна. Как там, у классика: «… все смешалось, кони, люди…». Ага, кони. Кобылы заморские. Конкистадоры, разрывающие чашу Грааля, как грелку на жиденькие кусочки мираточащей фекальной массы, в поиске философского камня…
А вот и победительница. Исполняя оглашенный ритуал, она приближается ко мне, неся в кулачке коричневый комочек, мало напоминающий исходный предмет. Она разжимает ладонь и кладет бурый катыш себе в рот. Смотрит мне в глаза. Даже на расстоянии, я давлю рвотные порывы и жду развязки. Через минуту, снова на ее ладони – ОН. Кристально чистый и безупречный как сама безупречность.
Я … двумя пальцами, все еще брезгливо, забираю камень и кладу в карман брюк. Девушка получает пятьсот евро одной бумажкой и счастливая растворяется в восторженной толпе.
А вы что подумали? Нет, нихуя. Ибо здесь, поверьте, это достаточная цена счастья…

В ноябре обязательно есть снег. Я курю, выдыхая дым в открытое окно. Вечер одиннадцатого. Напротив моего дома, на окраине Коломяг, походкой изнасилованного краба идет больной человек. У него проблемы с опорно-двигательным. Он тоже курит, на ходу разглядывая сквозь бутылочную лупу сизый люминесцентный свет дорожных фонарей. Я знаю его. У него неплохо, в свое время, получалось с продовольственными контрактами на бюджет и оборонку… Время меняет людей, или действительно – лечит. Время. Тридцать семь. С наступающим…