rylcev : ИНОЙ

В нынешнем обществе, равнодушном к человеческой душе, особенно остро встают вопросы о сексуальных меньшинствах. Может быть, кому-то моя история покажется не достойной внимания, не слишком актуальной, но всё-таки я решил написать это эссе, как последний крик моей души о помощи и попытка быть понятым людьми.
Мой роковой поворот в жизни начался с уходом папы из семьи, когда я ещё учился в гимназии. Это был шок для меня, так как это был единственный понимающий меня человек, с ним я мог поделиться своими секретами и чувствовать себя настоящим мужчиной. И началось… . Постоянные упрёки и скандалы со стороны сестры и матери. Конечно, для них уход папы тоже был ударом, но складывалось такое впечатление, что в этом был виноват именно я. Как и всякий нормальный подросток, я интересовался девушками, сами понимаете - журналы, фильмы эротического содержания. Рассказы “бывалых” одноклассников подогревали во мне юношеский задор. Приходя с учёбы, домой, я подвергался жёсткому допросу. Вечером я не мог спокойно посидеть за компьютером и посмотреть свои любимые фильмы: сестра то и дело, как специально, заходила в мою комнату, отрывая меня от занятий, как - будто смотреть эротику - противозаконно. Мать постоянно контролировала меня практически во всех делах, даже интимных, заставляла “сестричку” Ксюшу присматривать за мной. Казалось, что они направляют меня по какому - то “правильному” пути, хотя жил я совсем другой жизнью. Безусловно, я понимал мать, как родителя, желающего лучшей жизни для меня, но с другой стороны измениться я не мог, чувствовалось, что моя душа была закована в кандалы. Настоящая ярость охватила меня, когда, придя домой, я обнаружил, что все фото, фильмы (вся личная жизнь, отдушина) удалены с компьютера. Я понял, что это сделала “сестричка”, хотя вину свою она отрицала, ссылаясь на какие- то вирусы. Я возненавидел всех женщин, очень замкнулся в себе. К одиннадцатому классу я потерял почти всех друзей. Мать развила во мне такой комплекс, что я даже не мог нормально общаться с ровесниками, особенно с девушками. Будучи приглашаемым, на дни рождения, вечеринки, я всегда искал повод, чтобы не появляться там, дабы избежать общения с женским полом. Начали появляться проблемы со спиртным. К концу учебного выпускного года я совсем выбился из колеи. Учителя постоянно “сверлили”: “Саша, когда ты возьмёшься за свою голову? Выпускной на носу!”.
Всё-таки учёбу я кое-как окончил и стал подумывать о поступлении в Политех. С этим проблем не было, так как мать работала в ВУЗе. Моё мнение в выборе специальности её не интересовало – место на экономическом факультете было уже забронировано под меня. Как известно, экономист - большей частью женская профессия, и я знал, какой ад ждёт меня на лекциях.
Начало учёбы, как я и предполагал, оказалось сплошной мукой – я даже не мог спокойно войти в аудиторию, стеснялся. Парней оказалось совсем немного. На парах было скучно, чувствовал, что не моё, но слово “матушки” – закон. Так я и проучился полгода, пока в один день не увидел ЕЁ. Как будто тёплый поток пронзил мою одинокую душу, это - любовь, я был уверен. Некоторое время я даже пытался противиться этому чувству, поскольку знал, как к этому отнесётся мать, но так себя и не переборол. Моё мировоззрение, на удивление, поменялось кардинально, сердце начало оттаивать. Алина училась на факультете ТКМ – весенняя хохотушка в зимнюю пору, она растопила меня как солнечный лучик в серый, ненастный день. Мы познакомились при сдачи зачёта по начертательной геометрии. Я этот предмет не понимал напрочь, как и Алина. Шёл третий час сдачи. Профессор был “зверь”, ну и как результат, и она, и я провалились. Выходя из аудитории, она сказала: “Да, ладно тебе, не расстраивайся, в следующий раз сдадим”. Меня как молнией ударило – это была первая девушка с универа, которая так благодушно обратилась ко мне. Оказалось, что мы живём в одном районе, и я с радостью предложил ей пройтись пешком, так и разговорились. Матери ничего не сказал. Я думал об Алине каждый день. Мне хотелось объять весь мир. У нас было всё как у обычной пары: свидания, кафе, мороженое, кино. Об учёбе я стал забывать. Но я и не смел предполагать, что это будет очередной поворот (как мне надоел этот зигзаг судьбы)……………………..

Шёл пятый месяц наших отношений, и они вступили в стадию знакомства с родителями. Я думал, как отреагирует мать, и ужасался, ведь в скором времени мне бы тоже пришлось представить Алину семье.
Одним воскресным деньком моя девушка позвонила мне домой, к трубке подошла сестра, разговор получился коротким. Я вышел из душа и она как ошпаренная бросила трубку телефона.
“Кто звонил?” – резко бросил я.
“Никто, ошиблись номером” – встревожено сказала сестра.
Представьте моё удивление, когда, спустя пару минут, Алина звонит на мой мобильный и спрашивает: “Привет, мой хомячок, когда из библиотеки придёшь, хотела тебя сегодня пригласить к себе домой”. Какая библиотека? – подумал я про себя.
“Я вообще – то целый день дома сижу” – слегка растерянно сказал я.
“Хм, странно, твоя сестра сказала, что ты в Горьковской “.
Я совсем растерялся, чувствовал себя как двоечник на экзамене.
“Не знаю, с чего бы это?”.
“Ну, так, что, ты придёшь?”.
“Конечно, давай ближе к вечеру созвонимся”.
“Хорошо, буду ждать, целую, пока!”.
“Пока, пока, моя земляничка!”.
Естественно, библиотека – была выдумкой Ксюши, я и не сомневался. Более того, были подозрения, что она и раньше так поступала – уж, очень редко я разговаривал с кем -нибудь по телефону. С сестрой я даже говорить не желал. Тем более что под надёжной защитой матери, у неё на всё найдутся отговорки.
Вечер не заставил себя долго ждать, и, надев свой самый нарядный костюмчик, я собрался было выйти из квартиры, как меня окликнула мать: “Куда это ты собрался на ночь, глядя?“ – упрекающее спросила она. Ярость завладела мной окончательно и, психанув, я хлопнул дверью и вышел.
С Алиной мы встретились у ЦУМ’а, затем купили подарки родителям, папе – сигары (по рассказам Алины, он был большой их ценитель), маме – набор кухонной утвари, вся стипендия ушла как сквозь пальцы.
Подходя к её квартире, сердце у меня колотилось бешено. Дверь открыла мама (как будто с надетой маской благодушия и дружелюбия) и пригласила нас войти. Вечер прошёл так, как я и ожидал – что тут лукавить, всем было якобы интересно слушать меня, с их лиц не сходили эти наигранные улыбки, только Алина была рада. Оказалось, что у неё есть двоюродный брат, случайно оказавшийся в этот день у Алины дома. Его звали Филипп – добрый парень, умеющий найти подход к человеку, заинтересовать его. У нас с Филиппом быстро нашлись общие интересы (музыка, политика, японское искусство, поэзия, компьютеры). Он привлёк меня своей харизмой, и стал, пожалуй самым близким мне другом. Девушки у Филиппа не было, но мы с Алиной были не против того, чтобы он присоединялся к нам во время прогулок, могли общаться часами. Я был действительно счастлив с этими людьми, и никто другой нам был не нужен.
Но всё хорошее когда – нибудь кончается; для чего меня так испытывает судьба? Последние месяцы нашего знакомства Алина охладела ко мне, врала иногда, постоянно возникали какие – то неотложные дела. На свиданиях у неё не было того былого задора, возникали неловкие паузы во время разговоров; куда делись те смеющиеся весенние глазки?
Окончательно меня похоронил её телефонный звонок. Благо к телефону подоспел я. Услышав мой голос, Алина мрачно произнесла: “Саша, нам надо расстаться”. Ничего, не говоря, я повесил трубку. Я думаю описывать моё состояние душераздирающими эпитетами излишне – я был болевым центром печали вселенной, мою душу окончательно похоронили. Целыми днями я ходил как живой мертвец, не обращая ни на что внимание.
В институте слухи быстро расходятся, и я узнал, что моя бывшая девушка ушла к некому “богатенькому Риччи”. Мне даже было противно думать, что она спит с ним; даже во время нашего знакомства я не требовал секса с ней – Алина была настолько чиста и невинна, что только наши души купались в любви. Я дал себе клятвенное обещание – больше не сближаться с девушками, они приносили мне только боль, и я перестал верить в любовь.
Моё унылое (мягко сказано) состояние прервал звонок Филиппа. Он посочувствовал мне и, дабы меня развеять, пригласил на редкую выставку японского искусства. Это был настоящий понимающий друг. Мы начали чаще видеться (только как друзья), но постепенно эта дружба переросла в нечто большее.
Я с ужасом стал осознавать, что я превращаюсь в одного из “иных”, о которых я слышал. Сильная половина стала привлекать меня больше, нежели женщины, не только с сексуальной точки зрения, но и с нравственной тоже. Филипп стал моим идолом, и я благодарю судьбу за этот подарок.
Не грех на свете этом быть иным, но с чистой душой, чем жить лукаво, и не любить.