ПОРК & SonЪ : Елизавета

День первый

Готовлю холст и краски. Сегодня необычный день, я чувствую в себе силы вдохнуть жизнь в свою мечту. Перенести в реальность то, что давно тяготит моё подсознание, будоражит воображение и лишает сна. Сегодня мою мечту зовут Елизавета. И не спрашивайте меня кто она и откуда. Для вас она просто женщина средних лет с печальной улыбкой и снисходительным взглядом. Я у неё не первый и не последний, таких как я, у неё было сотни, и будут ещё тысячи. Но сейчас она моя. Только моя и ничья больше, я чувствую запах её волос, слышу её бархатный голос, ощущаю тепло её тела. Я осторожно поднимаю кисть и поборов внезапно охватившее меня волнение делаю первый штрих, затем второй, третий...

День второй

Ночью почти не спал,одолевали мысли и чувства ,да и разразившеяся нивесть откуда гроза ужасала отблесками апокалиптических молний и необратимыми раскатами грома.
Утро появилось внезапно,настежь открыв балконную дверь, оно просто вошло и наполнило мой дом запахом влажных цветов и озабоченным урчанием пробудившихся от сна Монмартровских голубей.
Чашка ароматного кофе с коньяком, круасан и размеренно умиротворённое побулькивание кальяна до предела обострили мои чувства и как то строго, но в тоже время искренне и по-дружески подтолкнули меня к мольберту, вложив в руки краски и кисть...

День третий

Смотрю на холст. На холсте белый силуэт женщины в полный рост на фоне несколько нудного деревенского пейзажа. Необъяснимый почти суеверный страх не даёт мне прикоснуться кистью к этому силуэту. Но я обязан это сделать и вдохнуть жизнь в этот безликий фантом, наполнить душой и одарить красотой. Я сегодня создатель, бог, вселенная. Вместо глины краска, вместо ребра кисть, она моё яблоко раздора и плод созидания. Я сотворю её, чего бы мне это не стоило!...

День четвёртый

И снова бессонная ночь с привкусом абсента и запахом гашиша. Я мечусь по комнате, размахиваю руками, говорю сам с собой. Выйдя на балкон, немного успокаиваюсь, смотрю на пурпурные брызги зарождающегося рассвета блуждающие по блестящим от утренней влаги лезвиям крыш. Воздух чистый как вода и густой как деревенская сметана. На ещё немного мрачноватых и пустынных улицах слышится одинокая и грустная песня скрипучей телеги непроспавшегося от извечного пьянства молочника. Я резко оборачиваюсь и уверенными шагами подхожу к мольберту. Срываю покров и вот, перед моим взором предстаёт она! Моя Елизавета! Робкие солнечные лучи играют в её распущенных волосах, нежно поглаживая её грудь, пышные бёдра, живот и колени. Мои ноги подкашиваются, и я опускаюсь к её стопам. Часы превращаются в секунды, мой взор прикован к её обнажённой красоте, я раскуриваю кальян и увязаю в блаженном омуте небытия...

Ночь

Я вздрагиваю от какого-то необъяснимого чувства и с трудом вырываюсь из липких объятий Морфея. Мой разум холодеет от того что я чувствую нежное прикосновение чего-то тёплого и родного к моей, усыпанной трёхдневной щетиной, щеке. Я инстинктивно протягиваю руки вперед, и мои пальцы нащупывают что-то упругое и горячее, очень сильно напоминающее женскую грудь. Я открываю глаза и вижу перед собой откровенное в своей наготе сказочное, фантастическое создание - мою Елизавету. Я слышу её нежный шепот, чувствую её жаркое дыхание на своей шее и бесконечную нежность губ. И во внезапно поглотившей меня блаженной нирване я поднимаю её на руки, делаю несколько шагов и опускаю её на блестящую гладь шёлковых простыней. Я заключаю её в объятия, и мы исчезаем в нахлынувшей на нас волне безумной любовной неги. Вселенная в моей голове разрывается на тысячи маленьких атоллов состоящих из абсолютного блаженства, я покрываю её божественное тело поцелуями - такими страстными на какие я только способен. Её стоны испепеляют мой затуманенный рассудок, я медленно вхожу в неё и проваливаюсь в зияющую пропасть первобытной страсти...

Полдень (день пятый)

Настойчивый стук в дверь заставляет меня открыть глаза и подняться с кровати. Медленной, неуверенной походкой, хватаясь руками за стены я пробираюсь в прихожую.
- Кого там чёрт принёс?
- Прошу прощение мосье Алле*. - На ломаном французском произнёс голос из-за двери. - Мы с вами договаривались о встрече в "Le grand vefour" позавчера, но вы не изволили прийти, вот я и надумал сам к вам заглянуть. Мое имя К........(остальное я не разобрал уж больно мудрёные имена у этих иностранцев)- вы помните меня?
- Да-да припоминаю сюрреалист с севера, как же, как же… минутку.
С десяток секунд полязгав в замке ключом я всё-таки открыл дверь и впустил нежданного визитёра в свои покои.
- Ну что ж проходите в столовую коли припёрлись, я что-то голоден, бурная ночь, понимаете ли..
- Ха-ха, вы типичный француз - ни ночи без амура! - Прохихикал визитёр и проследовал за мной к столу.
- Месье жрать что-нибудь будет или в сухую переговорим?
- Ну зачем же в сухую! Я к вам, кстати, не с пустыми руками пришел, вот например водочки "Русской" штоф, икорочки чёрной жбан.- Очень рекомендую, особенно с утра!
- Да мне месье К..... или как вас там, собственно всё равно в какое время, хотя сейчас оно самое что ни на есть подходящее. Так что выпьем, закусим и попробуем вникнуть в цель вашего визита...

Вечер (день пятый)

....К...аааа..Каааазиии Тьфу, блять! Короче ты понял, брателло! Так что ты говоришь, тебе для выставки работы мои нужны? Да дам я тебе их не бзди! Сколько надо столько и дам... А сейчас, давай-ка по абсентику пробежимся гыыыы... Марсельезу кстати поёшь?!!!

- Allons enfants de la Patri-i-i-i-i-i-i-i-e
- Le jour de gloire est arrivé-e-e-e-e-e .....

Полночь (начало шестого дня)

Продираю слипшиеся веки. Нахожу себя под столом с остатками абсента в бутылке. Внезапно вспоминаю про Елизавету, меня охватывает тоска, пытаюсь ползти по направлению к спальне, но руки не слушаются, я вырубаюсь.

Утро (день шестой)

Меня бьёт озноб, и я просыпаюсь, допиваю абсент, поднимаюсь на ноги и, накинув на плечи какой-то свитер пошатываясь, бреду в спальню. Открываю дверь и ошарашено застываю на пороге...
На моей растрёпанной кровати лежит моё творение, мой шедевр, моя Елизавета. А на ней широко раскинув руки, заливаясь молодецким храпом, валяется бородатый русский сюрреалист, абсолютно голый и пьяный вдрызг.
- Тварь блять! Да как ты посмел свинота ...в моём доме!!! - я, задыхаясь от ярости, схватил его за волосы и с силой взбешенного минотавра отшвырнул его в другой конец комнаты. Русский укатился под трюмо так и не подумав просыпаться и продолжая храпеть, как ни в чём не бывало. А я, обхватив голову руками, плюхнулся на край постели и исступлённо уставился на опороченную Елизавету. Мою и только мою Елизавету! Аааааааааа я как укушенный подскочил на ноги, слепая ярость горячей кровью заливала мне глаза. Я бросился на кухню, достал огромный "мясницкий" нож и, вернувшись в спальню, резко поднял Елизавету над кроватью и одним махом разрубил её пополам. Я орал и топтал ногами нижнюю часть своего шедевра...
- Шлюха! Тварь! Сука! - мои слёзы тропическим ливнем разлетались по комнате.
И когда у меня под ногами осталась бесформенная груда краски и тряпья я немного успокоился. Затем, взяв верхнюю часть картины, я судорожно вставил её в подходящую по размеру рамку и водрузил на мольберт как злодея на эшафот. Быстрыми движениями кисти я начал "одевать" мою Елизавету,мне хотелось как можно быстрей прикрыть её срам,оградить от похотливых глаз ,что бы только я ,что бы больше никто....Затем немного успокоившись я придвинул поближе стул и, оседлав его как коня, уставился на остатки падшего ангела. Я не чувствовал абсолютно ничего. Просто пустота. А с холста на меня смотрела совершенно чужая женщина со странной улыбкой, насмешливыми глазами и даже было заметно, что она отворачивается от меня, и как бы хочет развернуться и раствориться в окружающем её обыденном деревенском пейзаже...

Полдень (шестой день)

Я медленно поднялся со стула, покачиваясь, добрёл до буфета и, достав оттуда бутылку "божоле", медленно вернулся к портрету. Взял кисть, с силой обмакнул её в чёрную краску и сделал уверенный мазок ровно посередине её лица...
Где то в углу слышалась возня и ругань на непонятном мне языке, но мне было совершенно наплевать, я опять творил, я творил тьму...
Я очнулся через какое-то время и увидел перед собой идеально чёрный холст такой же чёрный и глубокий как моя потерянная душа. Я смотрел на него и ничего не чувствовал, он был холодный и чужой, я понимал что у меня украли всё, любовь, мечту да и меня самого.
- Это гениально месье Алле! Это взрыв! Это именно то, что нехватало моей экспозиции! Я прошу вашего разрешения забрать этот шедевр к себе в Россию, я заплачу вам любые деньги, все, что захотите только позвольте мне вывесить это полотно в моей галерее...
да и скажите, как называется эта картина...
Я с трудом поднялся на ноги и, впитав остатки сил в лёгкие, заорал...
- Да мне похую как! Назови хоть бездной,хоть Моной Лизой, хоть затмением у негра в жопе! Мне уже всё равно! Она ушла! Понимаешь блять! У-шла! Ограбила мою душу, растоптала мечты, предала и съебалась как портовая шлюха! Что смотришь? Пошел вон тварь! Проваливай на хуй с глаз от греха!...
- Да ладно, ладно тебе, не кипятись. Ухожу я. - затараторил мордатый иностранец, судорожно запихивая в холщовую сумку многострадальную картину.
- Я сам придумаю ей название и как только так сразу тебя оповещу. Ты не против, если я её вывешу?
- Во-о-он!!! Пошел прочь!
И бутылка с недопитым "божоле" с треском разлетелась по комнате ударившись об стремительно закрывшуюся за ненавистным посетителем дубовую дверь .

(седьмой день так и не наступил)

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Алле *
Альфонс Алле (1854- 1905) — французский журналист, писатель , юморист, музыкант, художник , композитор .Так же Альфонс Алле известен тем что за четверть века до Казимира Малевича явился автором знаменитого «чёрного квадрата» в его интерпретации как «Битва негров в глубокой пещере тёмной ночью»,«белого квадрата» - «Первое причастие бесчувственных девушек в снегу» и соответсвенно «красного квадрата» - «Уборка урожая помидоров на берегу Красного моря апоплексическими кардиналами»

P.S

Данный рассказ является исключительно плодом больной фантазии автора подпитанной произведениями Да Винчи, Алле и Казимира Малевича.