Катана Окадзаки Массамуне : Жрец

Двуречье, Кута
ноябрь 1760 г. до Р.Х.

Нет в мире ночей темней, чем первая ночь новолуния… Красные камни верхнего яруса массивного зиккурата казались чёрными. На каждом ярусе храма ярко горели пучки смолистых факелов, но и они не могли разогнать густую ночную мглу. Воздух был такой вязкий и тягучий, что его приходилось буквально пить, как ячменный отвар.
Эмтентар устало потянулся. Потная туника неприятно липла к телу. Несмотря на начало ноября, жара не желала выпускать измученный город из своих удушающих объятий.
- За-ми-дуг Энлилю(1) , - тихо пробормотал мужчина, ощутив на лице легкое дуновение ветра, - до чего же хочется дождя.
Он поёрзал на каменном сиденье скамьи, устраиваясь поудобнее. Скамья, на которой расположился мужчина находилась на площадке четвёртой башни зиккурата Нергала. С высоты Эмтентару была отлично видна вся спящая Кута. В городе царила тишина, периодически нарушаемая перекличкой стражников у ворот храма и редкими пьяными песнями прохожих. На соседней с Эмешламом(2) улице расположилось самое известное в Куте питейное заведение.
Послышалось шлёпанье босых ступней по камню, и из-за поворота лестницы показался худощавый раб-нубиец с круглым бамбуковым подносом в руках.
Высокий чернокожий юноша низко склонился перед Эмтентаром и молча поставил свою ношу на скамью рядом с мужчиной.
Раб был одет в одну лишь набедренную повязку из шерстяного полотна, с одной стороны украшенного бахромой.
Небрежным движением руки Эмтентар отпустил раба. Дождавшись, когда его шаги стихнут на лестнице, мужчина придвинул к себе поднос и, откупорив кувшин с вином, принюхался. Судя по удовольствию, написанному на его лице, вино оказалось весьма неплохим. Он отпил глоток прямо из кувшина и, довольно причмокнув губами, потянулся за ячменной лепешкой. На подносе, принесенном рабом, громоздились финики, несколько лепешек и пара ломтей молодого сыра в глиняной миске.
Эмтентар отпил ещё глоток и невесело усмехнулся. Сегодня у него праздник, прошел уже почти целый год, как он стал верховным жрецом Нергала в славном городе Куте. До этого радостного события Эмтентар служил простым ишибом(3) при храме Мардука в Вавилоне. Он, как и полагалось знахарю-жрецу, занимался ритуальным очищением статуй храма и отгонял от верующих, страдавших душевными болезнями, злых духов.
Для верховного жреца Нергала мужчина был довольно молод. В следующем месяце ему должно будет исполниться всего лишь тридцать три. А ведь верховный жрец божества главного храма города был не только главным духовным лицом города, но и стоял во главе администрации всего нома. А это великая ответственность, и не менее великая честь. Мало кому удавалось занять столь высокий пост раньше тридцати семи – тридцати восьми лет.
Как и большинство шумеров Эмтентар был смугл, невысок ростом, с темными глазами и курчавыми чёрными волосами. Впрочем, волосы, будучи жрецом, он полностью сбривал. Эмтентар сумел стать Верховным жрецом Нергала только потому, что совет жрецов Ана(4), Мардука(5), Энлиля, Шамаша(6) и Инанны(7) видимо не сумев подобрать кандидатуру получше и учтя военные заслуги его отца – одного из младших лугалей Императора, решил, что он уже вполне ме-те-на нам-ду(8).
Эмтентар задумчиво доел оставшиеся лепешки и приподнялся на скамье, отряхивая тунику от просыпавшихся крошек.
Жрец высоко задрал голову допивая вино из кувшина. На чёрном бархате неба угрожающе блестел рубиновый глаз Нергала – кровавый и воинственный Марс.
Когда-то Нергал был хоть и кровожадным, но светлым богом. На самой грани света, но всё же, не переступая её. Но однажды он встретил тёмную богиню Эрешкигаль(9), владычицу Кура и поклялся сделать её своей женой.
Эмтентар мрачно кивнул сам себе, - все беды от женщин! Неважно, смертных или богинь. Бедный Нергал, если бы он знал к чему приведёт его это союз, то не стал бы добиваться любви тёмной богини. Не рискнул бы подкупать её глашатая демона Намтара и не связался бы с демонами-стражами, которые провели его в Кур. Попав в царство мёртвых Нергал пересек незримую черту и оказался на тёмной стороне. А обратной дороги нет… Жаль Нергала.
- Да! Кстати о Нергале, - спохватился жрец, - через восемь дней осеннее равноденствие - время суда бога Шамаша над живыми и мёртвыми. А сразу за ним придёт пора почитания судей загробного мира Аннунаков.
- Надо бы завтра съездить в Сиппар, зайти в Эбаббарру(10) – принести жертвы Шамашу. Да и о Нергале забывать не стоит. – Нахмурился Эмтентар. - Ритуал почитания аннунаков с кровавыми жертвоприношениями Нергалу и Эрешкигали лучше мне провести лично.
Он неторопливо поднялся со скамьи и поклонился верхнему храму, возносившемуся к небесам с седьмого яруса зиккурата. Считалось, что именно там на прекрасно убранном ложе иногда проводит ночи сам Нергал.
По ночам в верхний храм не дозволялось подниматься никому, кроме избранной жрицы Нергала – девственной и прекрасной, с которой тот мог, если вдруг пожелает, провести ночь. Никому, даже самому верховному жрецу божества.
Выборы жрицы проводились каждый год после ритуала почитания аннунаков. Прежнюю жрицу забирал себе сам Нергал в свое загробное царство. Таинство передачи жрицы Нергалу проводилось Верховным жрецом, и Эмтентару предстояло совершить его в этом году в первый раз. К глубочайшему сожалению жреца его предшественник не дал подробного описания ритуала, ограничившись невнятным сообщением, что мол ошибиться невозможно. Главное исполнять свой долг без страха и жалости.
Утром Эмтентар, как и собирался, выехал из Куты в Вавилон. Он решил въехать в город через врата Мардука, пересечь его насквозь и попасть на дорогу в Сиппар. Путь неблизкий, а через восемь дней он обязательно должен успеть вернутся в Куту, чтобы присутствовать на церемонии принесения жертв Нергалу.
- Как же жаль, что нельзя задержать в Вавилоне хотя бы на пару дней, - в глубине души сокрушался жрец.
Там осталась вся его семья. Отец и две младших сестры. Правда обе они уже давно были замужем, но Эмтентар продолжал любить их всё так же нежно, как и когда они были детьми.
- Паланкин Верховному жрецу! И шевелитесь быстрее, ленивые верблюды! – громко заорал храмовый колесничий – маленький уродливый человечек с огромным, как у беременной, животом. В его руке огромный хлыст смотрелся так, как будто он взял его у кого-то из взрослых. Просто поиграть. Но тот, кто посмел бы озвучить эту мысль, сильно рисковал. Толстяк управлялся с хлыстом, словно с ним и родился. Рабы боялись его до помрачения рассудка.
- Верховный жрец, - склонился он перед Эмтентаром, - провизию и дары уже погрузили, ты можешь отправляться в путь сию же минуту.
Верховный жрец обязан был путешествовать в паланкине, что замедляло и без того долгий путь. Красный паланкин жреца Нергала тащили четверо рабов. И ещё дюжина сопровождала жреца, дабы в любой момент сменить уставших носильщиков. Эмтентар торопился.
- Стой жрец! Подожди!
Эмтентар обернулся на крик и с недоумением воззрился на бегущую к нему со всех ног Симбиртлах – юную жрицу, проводящую ночи в верхнем святилище Нергала.
- Что тебе, женщина? – Недовольно нахмурился Верховный жрец.
-Во имя Мардука, господин, возьми меня с собой в Вавилон. Молю тебя! – Девушка пала ниц рядом с паланкином, - мне необходимо попасть в храм богини Иштар, что находится близ её Ворот, на проспекте Айбуршабум.
Эмтентар отрицательно покачал головой. В его планы не входило путешествие в такой сомнительной компании.
Однако избавиться от жрицы оказалось не так-то просто. Она вцепилась рукой в край паланкина и продолжила свои мольбы. Никто из слуг и рабов не посмел вмешаться. Храмовый колесничий даже отступил на несколько шагов и отвернулся, притворившись, что разглядывает что-то, находящееся в дальней части двора. Каждому было прекрасно известно, дотронешься до жрицы, предназначенной Нергалу, – потеряешь собственную голову.
Эмтентар грустно вздохнул и, смирившись с неизбежностью, протянул девушке руку, помогая ей взобраться в паланкин. Не верящая своему счастью, жрица принялась многословно восхвалять его доброту, но Эмтентар молча откинулся на подушки и прикрыл глаза, прерывая поток её красноречия.
Нельзя сказать, что он не любил женщин, он просто их не понимал. Крикливые, болтливые и излишне эмоциональные существа его раздражали. Даже с сестрами, которых Эмтентар искренне любил, ему трудно было провести больше пары часов без того, чтобы не впасть в бешенство.
- Отчего боги создали нас такими разными, - отрешенно размышлял он под мерное покачивание движущегося паланкина. Неужели мужчины умудрились так сильно прогневить богов, что они создали женщин столь капризными, упрямыми и навязчивыми.
- Верховный жрец, позволь украсть у тебя несколько минут твоего бесценного времени и задать один тревожащий меня вопрос, - прожурчал нежный голосок.
- Началось, - обреченно промелькнуло в мозгу Эмтентара, - может притвориться спящим, и тогда она сама отстанет?
- Верховный жрец, ты не спишь? Я прошу прощенья, но мой вопрос и в самом деле очень важен, - продолжал назойливо зудеть над ухом голос юной жрицы.
- Не отстанет, - печально констатировал сам себе Эмтентар открывая глаза.
- Чего тебе ещё нужно, женщина?
- Верховный жрец, через семь дней мне впервые предстоит участвовать с тобой в принесении жертв Нергалу. Я пыталась спрашивать жрецов, но никто так и не ответил мне, в чём состоит ритуал. И какова моя роль.
- И чего ты ждёшь от меня, - отозвался Эмтентар с удивлением? – Что я расскажу тебе то, что отказались поведать другие? Часть ежегодного ритуал – это таинство, суть которого известна лишь Верховному жрецу. Примешь в нём участие, тогда и узнаешь, какова твоя роль. А теперь молчи, женщина, или клянусь всеми богами, я выкину тебя на дорогу.
Девушка испуганно сжалась в уголке паланкина похожая на затравленного зверька. Сердце Эмтентара кольнула острой жалостью, но он заставил себя закрыть глаза и погрузиться в собственные мысли. Незаметно для самого себя жрец задремал.
Оставшаяся часть пути прошла для него более, чем благополучно. Навязавшаяся ему в попутчицы жрица тихо сидела в своем уголке и, то ли дремала, то ли просто притворялась, но главное не докучала жрецу с просьбами и вопросами. Разбойников, настолько безумных, чтобы совершить нападение на паланкин Верховного жреца Нергала, им тоже не попадалось, да и погода вполне благоприятствовала. Рабы бежали ходко, делая короткие остановки каждые три часа для замены уставших носильщиков на свежих. Пару раз Эмтентар покидал паланкин, чтобы размять ноги, а в остальное время он спал. Ему не снились сны, некоторые жрецы посчитали бы это проклятием, но сам Эмтентар полагал такое положение дел благословением богов.
Из очередного сновидения жреца выдернул громкий крик одного из рабов бежавших впереди паланкина, - Расступитесь! Дорогу Верховному жрецу Нергала! Расступитесь!
- Прибыли, - отметил про себя Эмтентар. Он потер глаза и сладко потянулся.
Юная жрица всё так же лежала в своём уголке паланкина не открывая глаз.
- Притворяется, - окончательно решил для себя Верховный жрец, - этот раб орёт так, что даже глухой бы проснулся. Ну и хорошо. Довезу её до храма Иштар и оставлю там. На обратном пути заберу. Ничего с ней не случится.
У ворот Мардука всегда скапливалась такая толпа, что пробиться через неё на паланкине было мягко говоря крайне непростой задачей.
Эмтентар отодвинул край паланкина, чтобы желающие получить благословение Нергала могли коснуться руки его жреца.
Всё шло, как обычно, паланкин медленно вплывал в ворота, людские пальцы робко дотрагивались до его правой руки, раб продолжал надрывать глотку, как вдруг кто-то резко ухватил жреца за руку, едва не выдернув с насиженного места.
Эмтентар потянул руку на себя, но неизвестный сжал его пальцы ещё крепче. От неожиданности жрец во все глаза уставился на наглеца, осмелившегося на подобное святотатство, вместо того, чтобы приказать толпе разорвать его на части.
Наглецом оказался грязный старик, в рваной набедренной повязке с давно немытыми седыми патлами. Его сморщенное лицо было испещрено старческими пятнами и украшено бельмом на месте левого глаза. Старик вцепился второй рукой в паланкин и зашептал:
- Слушай меня, Эмтентар, молчи и слушай. Через шесть дней ты станешь проводить ритуал. Случится страшное. Всё пойдет не так, как ты ожидаешь. И спасения нет. Ты умрёшь. Твоё тело навсегда останется гнить на седьмом тайном ярусе нижнего зиккурата Нергала. Но ты же не хочешь сгинуть бесславно и бесполезно?
Эмтентар машинально кивнул. Даже такое просто движение далось его телу с огромным трудом. Тело не слушалось жреца, он почти не мог шевелиться. Ему захотелось спросить у старика, откуда он знает о нижних ярусах зиккурата. То, что храм Нергала продолжается под землей. И не просто продолжается, а на самом деле начинается под землёй знал только Верховный жрец. Это запретное знание передавалось от одного Верховного жреца к другому.
И больше никто из живущих не мог быть посвящен в таинство. На уста Верховного жреца налагалась печать молчания, нарушить которую было невозможно. При попытке рассказать о запретном сердце нарушителя останавливалось в мгновение ока.
Эмтентар попытался произнести хотя бы одно слово, но ему не удалось выдавить из себя ни единого звука.
Во всём мире для него сейчас существовал только голос старика. Все остальные звуки отодвинулись, шум толпы доносился до него теперь словно сквозь густой туман. Ему показалось, что они со стариком отделены от остального мира туманной завесой, сделавшей их невидимыми и неслышимыми для окружающих. На мгновение жреца охватил леденящий ужас. Но почему-то его сознание устремилось навстречу старику.
Страх исчез. Эмтентар весь обратился в слух. Он верил.
- Сделай, как я скажу и ты спасешь мир. – Задыхаясь продолжил старик, - Своей смертью ты отсрочишь наступление демонов и гибель всего живого. Возьми этот дротик и не промахнись, жрец! Ты поймёшь… Когда отрубленная голова жертвы покатится по плитам, не промахнись жрец! Ты будешь смертельно ранен! Но не смей жалеть себя! Спрячь топор под алтарь на седьмом ярусе нижнего зиккурата. Тогда ты умрешь не зря.
Старик исчез так же внезапно, как и появился, а на ладони онемевшего Эмтентара остался лежать дротик из странного металла, испещренный рунами, единственное подтверждение того, что старик был реальностью, а не порождение кошмара.
Впрочем, Эмтентар никогда не видел снов.

1. хвала (др. шумерский) Энлилю – богу, чьё имя переводится, как «Владыка Ветер»
2. шумерское название храма Нергала – бога кровопролитной войны и владыки преисподней.
3. жрец-лекарь в древнем Шумере
4. Ан – старейший. Отец богов.
5. Мардук – верховный бог шумерского пантеона.
6. Шамаш – шумерский бог солнца.
7. Инанна, она же Иштар – богиня красоты и любви в др. Шумере.
8. приближен к своей сущности и имеет благоприятную судьбу (др.шумерский).
9. Эрешкигаль – тёмная богиня, супруга Нергала – владычица загробного мира.
10. шумерское название храма Шамаша.