Semen Svetloff : Любимый раб

Сегодня мой любимый раб был неимоверно скучен, он как-будто не чувствовал ударов моей плётки. Его ноги как всегда еле волочились, но на лице не было не единого признака того, что ему причиняют сильную боль.
Строить железную дорогу в июне – дело сложное и не благодарное, именно по этому мне пришлось купить нескольких рабов. Изначально я был против эксплуатации бессловесного народа, но когда летнее солнце заслонило практически половину неба и стало беспощадно выжигать освещённую часть земли, я спустился с Олимпа в теневую зону. В высокогорье каждый знал, что именно там можно было купить самых выносливых и неприхотливых рабов.
Для жителей освещённой земли лето – самое страшное время года. В палящие месяцы практически все её жители перебираются в акваторию. Те, кто имеет родственников в высокогорье, отправляются к ним. В пекле остаются только рабы и их владельцы. Первые, потому, что они подневольный бессловесный народ, хорошо переносящий огромное в пол неба солнце, вторые потому, что их бизнес полностью зависит от первых.
Я стал рабовладельцем не оттого, что меня обуревала жажда наживы, мне просто захотелось сделать подарок своим детям. Да, да, я решил, что они должны иметь собственную железную дорогу, пролегающую через освещённую землю, ведь именно здесь можно увидеть самый прекрасный на планете взрыв солнца.
Да чёрт его подери! Почему он не кричит?! Почему не стонет?! Я уже так привык к его вялым подвываниям, что без них чувствую себя не комфортно! Что с тобой мой милый друг? Неужели ты не чувствуешь моих сокрушительных ударов? Может на солнце твоя кожа превратилась в камень? Или окуляры моего скафандра запотели таким образом, что я не вижу твоей корчащейся гримасы? Но даже если это так я бы всё равно слышал твоё тяжёлое дыхание! У меня, между прочим, пожизненная гарантия на слуховую систему! Чёрт знает что! Ты больше не мой любимый раб! С завтрашнего дня прокладкой рельсов займутся другие бессловесные!
Я заглушил мотор своей колесницы и откинулся на спинку платинового сидения. Сегодня мне уже ничего не хочется делать. Хренов бессловесный упырь! Я так дорожил твоими отчаянными криками, а ты так подвел меня.
Раб оглянулся. Он не был похож на обычного представителя своей расы. Его образ больше напоминал мне карикатурное изображение жителя высокогорья. Возможно, именно так выглядели мои недоразвитые предки. Я взял фляжку с приборной панели колесницы и протянул её бессловесному.
- Амброзия, мой друг. Утром я приготовил её специально для тебя. И не смотря на то, что ты разочаровал меня сегодня, она твоя.
Раб не шелохнулся. О, мой бог! Какими тупыми тварями могут быть эти создания! Я потряс фляжкой.
- Подойди, это твоё! – я начинал нервничать. Обычно фляжка вырывалась у меня из рук мгновенно. Может он заболел? Да точно! Его поразил не известный науке вирус, который распространяется только в среде бессловесных рабов. Как я раньше не подумал об этом. Выпрыгнув из колесницы, я сделал несколько шагов на встречу своему невольнику. Фляжка с нектаром покоилась в нагрудном кармане скафандра.
- Ты здоров?
Чёртово одиночество! Я разговариваю с рабом, который даже не понимает что такое речь. Не обращая на меня внимания, бессловесный сел на корточки так, как это делают люди изображающие обезьян, и положил руки на колени. Его новая поза показалась мне вызывающей. Моя рука невольно потянулась к плётке висящей на ремне скафандра.
Что же замыслил этот неандерталец? Несомненно, он гораздо сильнее меня, но история ещё не знала случаев нападения рабов на своих владельцев. Они слишком глупы даже для самой банальной мести. Возможно, раб просто захотел отдохнуть, хотя продавцы уверяли меня в том, что эти существа не знают усталости. Интересно, какого цвета у него кровь? За всё время владения рабами я так и не увидел не одной капли их артериального сока. Я снял плётку с пояса и замахнулся на невольника. Он сидел недвижимо. Казалось, это существо даже перестало дышать. Обычно вздымающиеся ноздри сейчас находились в абсолютном покое. Точно вирус! Или какой-нибудь неизведанный летаргический сон. Стимулирующее орудие со свистом опустилось на обнажённое плечо сидящего передо мной раба. Я даже подпрыгнул от усилия. Ноль эмоций. Вот дрянь! Надо бы использовать стимул посерьёзнее плётки. Ладно, чтобы с ним не происходило, я должен закончить строительство железной дороги уже завтра, иначе мой подарок не будет актуальным. Взрыв солнца ожидается на днях. Точный прогноз будет известен уже через несколько часов. Я вернулся в колесницу. Разворачивая её, я ещё раз посмотрел на своего невольника и резко вдавил педаль газа в пол. Скорее всего, я больше не увижу тебя мой милый друг. Ты вышел в тираж, а я так и не посмотрел на твою кровь.
В свой лагерь я вернулся уже за полночь. Интересно, завтра, когда я приеду на не законченный участок дороги с новым рабом, будет ли мой любимец на прежнем месте, или, очнувшись, убежит искать свою родную теневую зону? Да уж, долго ему придётся скитаться. Хренов идиот, если бы он работал и стонал, как и прежде, после строительства я бы продал его лучшему рабовладельцу, который нашёл бы ему самое прекрасное применение. А теперь он один, собственно как и я на этой освещённой земле. Здесь мы одиноки вместе. Там куда я вернусь, меня ждут дети. А там где жил он, что там? Я ничего не знаю о его расе. Может быть и у него есть дети? И может быть он тоже, когда-то мечтал подарить им железную дорогу? На этой мысли я отключился.
Мне снились маленькие бессловесные рабы, которые смотрели на меня из круглых окон моего бронированного поезда. Их глаза были в точности такими же мутными, как и у моего любимого раба, сходство с ним замечалось и в остальном. Черты лиц детей-невольников были такими же грубыми и простыми, но вместе с этим было в них что-то божественное. В некоторых окнах вместе с рабами я видел и своих детей. Они не были одеты в защитные комбинезоны, и, кажется, даже разговаривали с рабами.
Я ехал к поезду в своей колеснице и почему-то улыбался. Будильник разбудил меня ровно в пять.
Умывшись, я начал нахлобучивать на себя скафандр. О боже! Как он мне надоел за все эти бесконечно-жаркие дни! Сегодня я буду предусмотрительней и возьму не кожаную, а стальную плеть. Я добьюсь их крови, во что бы то не стало!
Заходя в помещение для рабов, я сразу заметил не естественное для этого времени суток движение. Видимо невольники заметили отсутствие ещё одного члена их строительной бригады. Ну что ж, их право, могут негодовать сколько захотят. Сегодня я задействую их всех, живыми они отсюда не уйдут! Открыв решётчатую дверь, я отошёл в сторону, рабы вышли по очереди, их было трое.
- И так, дорогие мои, сегодня вы либо достроите мою дорогу, либо подохнете как грязные шавки. – По привычке спокойно сказал я и снял свою новую плеть с пояса.
Первый удар пришёлся по спине замыкающему небольшую очередь рабу, он пошатнулся и подался вперед, тем самым, заставляя идти остальных.
Герои социалистического труда! Дети перестройки вашу мать! Я заставлю вас истекать кровью под палящим солнцем этой адской земли! Я уверен, что ваша кровь цвета желчи, глупые бездушные создания!
Загнав рабов в клетку, я прицепил её к колеснице. Мотор мягко затарахтел, и мы тронулись к последнему участку моей железной дороги.
Любимого раба тут не было. Жаль. Я надеялся увидеть его застывшее тело, снять пробу с его кожи, добраться до внутренних органов. Ведь у него обязательно должны были быть внутренние органы. Ну что ж, нет, так нет.
Раб должен умереть сам, забивать его до смерти запрещено законом. Раб умирает от труда, но если честно я ещё не видел ни одного такого. Что делали с мёртвыми рабами рабовладельцы, я не знаю. Да и вообще существуют ли мертвые рабы? Может быть, они уходят умирать в какую-то секретную долину, как слоны? Не важно, надо достроить дорогу.
Я выпустил рабов, и они принялись прокладывать рельсы. Я всегда поражался их силе и выносливости. За день каждый из них без особых усилий мог проложить до десяти километров железной дороги. Сегодня мы завершим строительство, поезд уже готов выйти из высокогорья. Подарок будет великолепен!
Я бил рабов с нечеловеческим восторгом, наслаждаясь каждым ударом как поцелуем возлюбленной. Я жаждал их крови, но больше этого я хотел успеть построить дорогу до взрыва солнца. Рабы, как и полагается, стонали. Меня переполнило чувство двойственной радости. С одной стороны я добился того, чтобы мои бессловесные были настоящими корчащимися от боли и жары невольниками, с другой стороны моя дорога вот-вот должна была быть достроена. Сегодня самый счастливый день в моей жизни! Я повелитель и благодетель! Я дарую и уничтожаю! Я тот, кто познает вкус крови невольников, тот, кто насладится её видом. Я тот, кто будет купаться в любви своих детей в момент, когда взрыв солнца сделает жару на освещённой земле, невыносимой даже для рабов.
Чёрт с тобой мой любимый раб! Ты не захотел удостоиться чести остаться и поделится со мной своим внутренним миром! Ты не стонал от ударов плетью, не изнемогал от голода и жары! Ты разочаровал меня, и твоя смерть будет одинокой и бессмысленной, такой же бессмысленной, как и твоя жизнь вне рабства!
Через несколько часов, когда всё было уже почти готово, на месте, где моя дорога должна была соединиться с дорогой теневой земли я увидел его. Он стоял как древнегреческий герой, возвышаясь над своими собратьями, мой любимый раб. Возможно, именно так когда-то выглядел гладиатор Спартак.
Чёрт возьми! Зачем ты снова здесь?! Я отрёкся от тебя! Даровал тебе свободу! Что ты хочешь доказать мне?! Ты! Бессловесный раб, который никогда не умел делать что-то по своему собственному желанию!
Теперь его молчание просто бесило меня. Я всегда знал, что он не способен сказать и слова, но его поведение, оно было странным. Со вчерашнего дня раб вёл себя не подобающим рабу образом. Он не стонал и вообще был не похож на себя. Его глаза хоть и были мутными, излучали какой-то особый свет. Подобный свет в глазах я видел ещё ребёнком у одного из представителей расы сладкоежек. Его мне довелось увидеть на школьной экскурсии в колонию для вымирающих цивилизаций. Теперь все сладкоежки – лишь тень далекого прошлого. О них остались только воспоминания, да ещё несколько стариковских рассказов о том, что их пиршества по масштабам можно было сравнить разве что с атомной катастрофой.
Любимый мой раб, я истязал тебя, желая увидеть твою кровь, но ты так и не проронил ни капли этой прекрасной жидкости. Я унижал тебя, наслаждаясь каждым мгновением, проведенным с тобой, но ты всегда был независим от меня. Я отпустил тебя, не желая больше испытывать свою любовь к тебе, но, не смотря на это, ты вернулся. И вот, ты стоишь передо мной, похожий на античного воина, и я не знаю, почему ты снова здесь.
Зачем, зачем ты вернулся?! Зачем снова заставил меня вспомнить мою неистовую любовь к тебе?!
Я вылез из колесницы, оставшиеся в моем распоряжении рабы замерли. Тишина давила мне на уши, я чувствовал её физическое присутствие, она уже не была абстрактным понятием, она ожила в моём сознании и напоминала чёрное облако пепла. Его частицы ложились мне на плечи, затмевали свет, проникали в мои лёгкие через респиратор скафандра. Я начал задыхаться.
- Ты! – из последних сил выкрикнул я, взрывая тишину своим хриплым голосом. – Ты, бездарный клоун, выступление которого не вносят не в одну программу циркового представления! Что тебе нужно от меня?!
Любимый раб стоял не подвижно, на его лице не было и намека на то, что он меня слышит.
- Ты глупый потомок обезьян! – я упал на колени. – Ты знал, что я сегодня буду здесь. Что ты скрывал от меня всё это время? Зачем снова появился на моей территории?
Мои глаза разъедал пепел тишины. Я уже не мог различать прекрасные очертания своего любимого раба. Встав на четвереньки, я протянул правую руку в его направлении и перестал чувствовать землю под собой.
Проваливаясь в чёрное беспамятство, я уже не думал о рабах и дороге. Моё воображение рисовало высокогорные просторы, играющих детей – моих детей. Я дышал свежим воздухом, который никогда не накаляется до критических пределов, мягкий, тёплый ветер играл в моих волосах, я был дома, я был на высоте, я не был строителем железной дороги – подарка. Если быть честным, я всегда знал, что кроме моего дурацкого самолюбия эта дорога вообще никому не была нужна.
Я очнулся на кровати от жуткой боли в коленях. Туман в глазах не позволял мне увидеть того, что происходит вокруг меня. Скрипя зубами, я поднял руку и нащупал шероховатую поверхность стены своей усыпальницы. Может всё, что произошло со мной всего лишь сон? Я приподнялся на руках, боль в коленях усилилась. Превозмогая её, я сел. Что, чёрт возьми, случилось? Что со мной произошло? И почему так болят эти грёбаные колени? Простынь подо мной была мокрой и липкой. Гнетущая тишина заполняла пространство вокруг. Я слышал лишь свое тяжёлое дыхание.
Я уже давно привык к молчанию и тишине освещенной земли, но сейчас эти факторы моего существования здесь пугали меня. Откуда эта адская боль? Почему я снова в своей комнате? Почему я не могу пошевелить ногами? И почему я чувствую этот непонятный отчаянный страх? Ответов на эти вопросы я дать не мог.
Через какое-то время ручка дверного замка пошевелилась. Я оглянулся. Полоска света в дверном проеме вернула меня в реальность. Туман в глазах был уже не таким плотным, и я смог разглядеть силуэт человека входящего в комнату. Человек был не высокого роста, коротко пострижен и определённо в смокинге. В руках у него был стакан.
- Кто ты? – произнёс я на вдохе. Мой рот настолько пересох, что звуки, исходящие из него напоминали скорее треск грампластинки, чем человеческую речь.
- Успокойтесь, вам нельзя волноваться – ответил незнакомец. После месяцев тишины его голос показался мне волшебным. От восторга я окончательно прозрел.
Передо мной стоял не молодой с проседью в висках человек. Стакан в его руках был наполнен вязкой жидкостью тёмно-красного цвета.
- Вот выпейте, - сказал он. – Это поможет унять боль в ногах.
Я послушно взял стакан из его руки и сделал глоток. На вкус жидкость напоминала амброзию.
- Что это? – спросил я, наслаждаясь освежающим напитком.
- Кровь, – спокойно ответил мужчина в смокинге.
Я поперхнулся.
- Какая кровь?!
- Кровь вашего любимого раба и моего господина. Вы же так мечтали о ней. Она поможет унять боль и подействует как успокоительное. До начала пира вы не должны волноваться. Волнение сделает вас не вкусным.
После этих слов я потерял дар речи. Покорно смотря на странного незнакомца, я впитывал каждое его слово.
- По древнему приданию взрыв солнца в этом году ознаменует новую эру сладкоежек. Мой господин долго ждал этого момента. Сегодня он и его дети станут полноправными владельцами освещённой земли, а впоследствии и всего мира.
Приятный успокаивающий голос незнакомца постепенно превращался в усыпляющее мурлыкание. Колени уже не болели, а все последующие слова воспринимались мною как тихая сказка на ночь.
- Служа вам, господин преследовал только одну цель – создать дорогу, которая сможет привести сюда жителей высокогорья. Ведь только их плоть может сделать его таким же сильным, как и прежде. Сегодня вы и ваши дети станете свидетелями великого взрыва солнца, и удостоитесь чести быть съеденными новой сверхмощной расой сладкоежек.
Уже не разбирая слов, я вкушал кровь своего любимого раба. Она была прекрасна. Её вкус вновь вызвал в памяти те великолепные моменты моего самоотверженного рабовладения. О, как отчаянно я унижал своих ничтожных бессловесных невольников. Какую любовь и ласку нёс за собой каждый мой беспощадный удар плетью. Я вспоминал любимого раба и улыбался. Я до сих пор был переполнен нежным чувством к нему. А теперь, когда я всё же попробовал его божественную кровь, мои чувства стали настолько сильны, что я был готов простить ему любое не укладывающееся в моём сознании поведение. О, раб! Моя плоть – твоя! Мои дети теперь принадлежат тебе! Мой мир теперь в твоих руках и я верю в то, что ты найдёшь ему правильное применение!
Человек в смокинге продолжал что-то говорить. Моя умилённая улыбка нисколько не смущала его.
- … Но не беспокойтесь, вы будете оставаться живым ещё долгое время, - слышал я мягкий голос сквозь дымку своих мыслей. – Вы понравились господину, и потому есть вас будут не сразу, а только в самые торжественные моменты. Сегодня ваши нижние конечности станут украшением праздничного стола. А как почётный гость вы должны будете отдать своё ухо старшему сыну господина.
Мой взгляд плавно переполз на алую от крови простыню, которая закрывала мои ноги. Надо же! Он подрезал их мне, чтобы я больше никогда не ушёл от него! Какой смышлёный, милый раб! Я вновь улыбнулся. В моей груди вырос огромный ком не выплеснутого восторга. Я затрясся в экстазе. В уголках моих глаз появились сладкие слёзы умиления.
Незнакомец аккуратно поднял меня с кровати. Несмотря на свой небольшой рост, он был неимоверно силён. Вытащив меня за дверь, он посадил меня в кресло-каталку, которое видимо было приготовлено заранее.
- Господин ждёт вас, начало церемонии возрождения великой расы уже скоро, - после этих слов раб моего раба встал позади моей новой колесницы и я довольно стремительно покатился по длинному коридору бункера, в котором мне пришлось провести не один день своей рабовладельческой жизни.
Доехав до лифта, ведущего на нижние ярусы бункера, мы остановились.
- Дальше мне нельзя, - сказал незнакомец. – Желаю вам удачи.
Он закатил коляску в лифт и нажал кнопку. Только в этот момент я сумел разглядеть, что вместо рук у него кибернетические протезы. Я схватился за лацкан его смокинга. В моих глазах он успел прочитать немой вопрос.
- Да, я такой же, как вы, - сказал он. - Возможно, скоро вы замените меня, а сейчас мне пора, скоро прибудет поезд с вашими детьми и супругой. Они посмотрят взрыв и присоединятся к вам. Вы же будете наблюдать это великолепное зрелище через охранный монитор.
Я ослабил хватку и незнакомец, освободившись, отошёл в сторону. Лифт тронулся. Я спускался в новую обитель своего единственного и неповторимого любовника.

С того момента как были съедены мои жена и дети, прошло уже, наверное, больше года. Я давно потерял счёт времени. Теперь я любимый раб своего господина. Я наслаждаюсь каждым мгновением общения с ним. Его кровь – нектар для меня. По сравнению с этой божественной жидкостью моя плоть ничего не стоит. Мир уже не такой как был прежде. Умопомрачительные пиры размножающейся семимильными шагами великой расы стали для меня откровением. Каждую часть тела, которую я дарю детям своего господина, мне великодушно заменяют кибернетическим протезом. В моём распоряжении по-прежнему есть несколько бессловесных, которые продолжают строить железную дорогу. Скоро ею будет охвачена уже половина земного шара. Скоро каждый разумный житель планеты, который захочет посмотреть на взрыв солнца сможет купить билет в один конец, для того чтобы удостоится чести стать завтраком, обедом или ужином для бесчисленного потомства моего господина. Каждый день я делаю подарок всем детям Земли, строя дорогу, ведущую в пасть безысходного трепета перед его совершенством! Каждый день я отдаю себя в его полное распоряжение, для того чтобы вы были счастливы, так же как и я. Ведь боль – это блаженство, даже в тот момент, когда её причиняют тебе.