Гнилые Буратино : Отморозок

Ледяные трупики падали с неба легко и плавно – как летние тополиные пушинки, но цинизм заключался в том, что на улице были замечены январь и минус сорок. Вдарил мороз тем утром по самый небалуй, а я шел на работу с дикого похмелья и без шапки.
До котельной, где я вкалываю кочегаром, идти минут пятнадцать – тогда же мне эти минутки показались целым часом. Когда мои уши превратились в сине-красные снежки, я крякнул. Случилось это на десятой минуте погружения в русскую стужу.
Что делать? Домой возвращаться? Ага, разбежались. Там у меня жена Любка – тоже, кстати, с перепою. Лучше уши потерять, чем без особой надобности с ней беседовать. Она же специально мою шапку спрятала. Месть импотенту. Правда, с такой свиньей жирной и пидарасом станешь не заметишь. Сука! Больше шапчонку мою тырить некому – детей у нас нет, а собутыльников вчера я домой не звал. Нажрался, можно сказать, в одиночку, – Любка не считается.
Так вот. Крякать от беспредельной минусовости я начал на десятой минуте, а на одиннадцатой я уже стоял, прислонившись ушами к батарее, в каком-то подъезде. Уши разморозились к пятнадцатой минуте. Я закурил, поссал за батарею и взялся за мучительный мыслительный процесс: как добраться до работы без шапки, но с ушами? Выручил случай.
Наверху скрипнула дверь, и вялые шаркающие шаги направились вниз – к площадке мусоропровода, где я, собственно, и тусовался с батареей в обнимку. Показался старичок столетний с ведром, тельняшкой, лицом простатика, мятой беломориной и шапочкой вязаной на босу бошку.
Я, разумеется, тут же с ним поздоровался и деликатно подвинулся, чтобы ему было удобнее мусорок свой вываливать в желоб. Старый хрен покосился на меня, мол, опять в его подъезде ссут нелюди, но промолчал. Это понятно. Я-то парень крупный. Сто двадцать вешу, и столько же жму лежа без напрягов. Старикан сразу просек: со мной лучше ветерана не включать.
Упырь ковырялся в ведре, повернувшись ко мне задом, а мой валенок с шипованными крюками (как у альпинистов) летел, рассекая воздух, к его пояснице. Хрясть! Старичок даже боли не почувствовал. Сразу откинул копыта – от внезапности. Ну, я, дело ясное, старичка пополам сложил и отправил вниз. А что? Крысам с голодухи помирать? Морозы-то какие нынче! А крысы хоть и уродливые, но все-таки – твари божьи.
Шапочку стариковскую натянул я на правое ухо, – размер у ветерана оказался мелковат. Левое ладошкой прикрыл. Так и побежал вкалывать. Я ж не тунеядец какой. Хотя честно признаюсь: до сих пор немного стыжусь того эпизода.
Мародерствовать нехорошо.