Мартин П. Stalker : СТВОЛ (часть III)

В выходные я, обычно хожу в кино или, под настроение, в театр. Окультуриваюсь, так сказать. Иногда, если погода благоприятная, гуляю по парку. Правда, полные выходные у меня выпадают редко. Обычно один день уходит на сверхурочку. Что поделать, работа. Да мне и не сложно. Ведь я не семейный. Еще бы оплачивали все это, так я бы сам просился.
На этой неделе выходные были полными. День выдался не по-осеннему солнечный. Поэтому я решил занести испачканную вчера одежду в прачечную, а потом прогуляться.
По дороге я все перебирал в памяти вчерашние события. И в итоге пришел к выводу, что все прошло как нельзя удачно. До дома я добрался бесплатно, плюс благополучно выбрался аж из двух серьезных передряг.
Когда вышел из прачечной, ноги сами собой понесли меня к давешнему ресторану. Я понимал, что могу наткнуться на Широкого, но в дневном свете все выглядело таким безопасным, таким обыденным. Ресторан был как ресторан. И скамейка как скамейка.

***
- Твою мать! Куда ж я его дел?
- Что случилось, Толян? Что орешь как потерпевший?
- Вот засада! Лёха, я, по ходу, вчера волыну свою посеял.
- Опа! Когда ж ты успел?
- Да хуй его знает. В казино я ствол сдавал. Когда в кабаке куролесили – точно был. Я его проверял, когда поссать выходил. И в бильярдной, по-моему, тоже. А когда по блядям пошли, уже не уверен.
- А ты у бомбилы его не выронил?
- А я ебу? Может и у бомбилы. Только я кобуру всегда застегиваю. Даже на автопилоте.
- Тогда ты выкинул его. После накурки нас вчера обоих на измену пробило.
- В натуре! Мы же на набережной накуривались. Значит, утопил я пушку. Жалко. Хорошая машинка была.
- Да не грузись, братан. Волына у тебя засвеченная?
- Да как сказать. Шмалял пару раз на мелких тёрках. Так это года два назад было.
- Тем более не парься. Считай, ты палево обрубил. А волыну я тебе новую подарю. На днюху. Ты какой себе хочешь?
- Стечкина хочу. Чтобы очередями хуячил.
- Говно вопрос. Будет тебе стечкин. Пошли, пивком поправимся.

***
От ресторана я направился к остановке, чтобы доехать до парка на троллейбусе. И тут, похолодев, увидел, как из дверей офисной высотки выходит, в сопровождении своего приятеля, хозяин пистолета собственной персоной. Он выл в каких-то десяти шагах от меня. И смотрел в мою сторону. Подъехал с воем троллейбус. Лязгнув, открылись двери. Мне бы мышкой юркнуть внутрь, но ноги стали ватными и не желали слушаться. Страх неизбежного парализовал меня.
Широкий скользнул по мне равнодушным взглядом красных глаз и уверенно зашагал в сторону ресторана. Неужели не узнал?!
Все еще не веря своему счастью, я кое-как поковылял к полупустому троллейбусу. Благо, то еще не уехал. Когда двери закрылись и транспорт тронулся, я смог более менее облегченно вздохнуть. Упав на жесткое сидение, я ругал себя распоследними словами за эту идиотскую идею, наведаться сюда. Мне еще не хватает посетить вчерашний склад, поискать хачей с арматуринами. И я машинально сжал в кулаке патрон.
Стоп! Давайте-ка разберемся. Широкий меня видел? Видел. Узнал он меня? Не узнал, к счастью. Что из этого выходит? А выходит, что теперь я могу с чистой совестью оставить оружие себе.
И, вдруг, мне до дрожи захотелось ощутить в руке грозную тяжесть рифленой рукоятки, услышать мягкий щелчок передергиваемого затвора, увидеть неяркие блики на вороной стали. К черту все прогулки!
Я выскочил из троллейбуса, прямо через поток злобно сигналящих машин пересек шоссе, поймал такси и помчался домой. В дороге я поймал себя на том, что нервничаю как малолетка перед первым свиданием. Машина еще не остановилась толком, а я уже выскочил из нее.
Вбежав во двор, я чуть не потерял сознание. Возле трансформаторной будки копошились угрюмые муниципальные работники. Плановые работы. Уборка, чистка, покраска. Черт возьми! Как я этого не учел! Что же делать. Они ведь могут и замуровать мой тайничок. Паническое состояние и страх перед потерей подтолкнули меня на отчаянные поступки. Я направился к неохотно ковыряющимся фигурам в оранжевых спецовках. Их было четверо. Два небритых опухших работяги и два молчаливых таджика. Таджики не в счет. Эти даже если что и увидят, предпочтут молчать от греха подальше.
- Здорово, мужики, - бодро начал я.
- И тебе не кашлять, - мрачно ответил один, очевидно старший в этой бригаде, - чего надо?
- Да вот, выходной, погода хорошая, настроение есть, а компании нет.
- Работать надо, - голос бригадира заметно потеплел.
- Так я и не говорю. Мы ж недолго. Ты вон, чучмека своего зашли. Я дам.
- Хм. Дело говоришь, дядя. Даже не знаю. Ну, разве что по маленькой.
Через пятнадцать минут, таджик примчался из магазина с пакетом. Расположились, как и полагается, за гаражами. Этого мне и надо было. Правда, пришлось потревожить язву четырьмя порциями водки. Зато теперь бригада на полчаса прочно привязана к застолью. Я отошел под предлогом справления естественных нужд в неестественных местах, быстро достал сверток, сунул за пазуху и направился к подъезду. Муниципальники, конечно, понедоумевают, куда это я запропастился, но горевать особо не будут. Благо и водка и закусь осталась в их распоряжении.
Дома скинул куртку прямо на пол, кое-как разулся, сел на софу и начал разворачивать сверток. Медленно и трепетно, будто раздевал любимую женщину. Вот он. Вот он, красавец. Мой. Теперь ты стопроцентно мой. Я стал обладателем боевого оружия. Я обрел способность отбирать жизни у людей.
Надо хоть узнать, как тебя зовут, приятель.
Все-таки интернет, великая вещь. Десять минут поиска, и вся информация как на ладони. Пистолет Ярыгина 6П35 (МР-443). «Грач». Дурацкое прозвище. Какай же он грач! Он больше похож на ротвейлера. Мощный, черный, тупорылый. И опасный. Всю жизнь мечтал завести собаку. Ротвейлера или добермана. Но все не решался. А тут, получается, ротвейлер сам меня нашел.
Значит, дружок, судьба нам вместе быть. И назову-ка я тебя Тайсон. Ты тоже черный и тоже бьешь наповал.
Когда за окном стемнело, я, не задумываясь, отправился на прогулку. Тайсона, естественно, взял с собой. Ведь домашних любимцев полагается выгуливать. Я ходил по людным ярко освещенным улицам, наполненным спешащими и бродящими, деловитыми и праздными, хмурыми и веселыми людьми. Я заглядывал в их лица, пытаясь понять их мысли, их заботы. Они суетятся, не задумываясь, насколько тонка нить, на которой подвешена их жизнь. А ведь их смерть может ходить совсем рядом.
Рукоятка Тайсона, заткнутого за ремень, приятно надавливала на поясницу. Изредка, когда появлялась возможность, я заводил руку за спину и сквозь ткань щупал изгибы рубчиков рукоятки. Особенно приятно было проходить мимо скучающих милицейских патрулей. Они безразлично смотрели сквозь меня. Для них мой тип внешности не представлял никакого интереса. Я был прилично одетым, трезвым и вменяемым обывателем. Им и в голову не могло прийти, что я ношу с собой огнестрельное оружие. Эта мысль приятно щекотала нервы. Я открывал для себя новые стороны жизни. И эти стороны мне определенно нравились.
Я гулял до тех пор, пока ноги не взмолились об отдыхе. Я взглянул на часы и присвистнул. Было уже полпервого ночи. Пора домой.
В подъезде меня снова ждал неприятный сюрприз в виде малолетней тусовки. Похоже, они облюбовали себе это место на время холодов.
- А вот и наш суровый друг, - оживился длинный Фил, перегораживая мне проход, - ну что, герой, похмелился? Давай-ка и нам подогрей кайф.
- Хы-хы-хы!
Холодная волна страха проснулась было внутри, но, наткнувшись на могучий черный волнорез теплой рукоятки, неожиданно стихла. На ее место пришло злое раздражение. И незнакомая доселе уверенность.
- Ну что застыл, дядя? – продолжал меж тем выделываться перед дружками, - Бабки давай извле…
В неконтролируемом порыве, я схватил Фила за грудки и резким толчком припечатал его к стене. Спина глухо ухнула об облупленную покраску стены. Не ожидавший такого поворота Фил стукнулся затылком и выпучил глаза. Смех среди тусовки стих.
- Послушай сюда, переросток, - процедил я, - я человек спокойный и терпеливый, но вы меня уже достали. Особенно ты. Сейчас ты заберешь своих имбецилов и сдрыснешь отсюда на хрен.
- Что происходит вообще! – приподнимаясь, подал голос сосед Леха.
- А ты вообще заткнись, придурок, - не отпуская Фила, повернулся я к нему, - а то помимо меня тебе еще отец жопу надерет как следует. Понял, нет?
Я отпустил длинного и демонстративно вытер руки о его куртку. Оторопевший Фил по стеночке, по стеночке отполз в сторону. В глазах всей компании читались изумление и испуг.
- Быстро свалили все отсюда! – обратился я ко всем, - И чтобы я больше вас здесь не видел. Ясно?
Малолетки, не издав ни звука, суетливо пособирали свои бутылки и спешно покинули подъезд.
Я зашел домой, с грохотом захлопнул дверь и судорожно выдохнул. Елы-палы! Ничего себе я выдал. Они ведь могли же меня прямо там запинать до смерти.
И совсем другой новый я ответил – нет, не могли. Ты был сильнее их. Не физически. Просто сильнее. И они это почувствовали.
- Я могу, - удивленно произнес я вслух и достал из-за пояса Тайсона.
- Я могу! – повторил я, глядя на палец, лежащий на курке.
Да. Теперь, когда у меня есть ты, Тайсон, я могу то, на что раньше не решался. Я всегда был один в этом мире. После смерти мамы я даже не мог поговорить ни с кем по душам. И вот, у меня появился ты. Мой верный друг. Помощник и защитник. Ты всегда поддержишь меня. В трудную минуту. Ты не предашь и не обманешь.
Блики на затворе мерцали, словно Тайсон подмигивал мне. Мол, не унывай, мы еще с тобой повоюем. Он признал во мне хозяина.
Я понял, что дико хочу выпить. И плевать на эту чертову язву. В доме спиртного я не держал, зато в трех кварталах отсюда был круглосуточный магазин, в котором уж всяко найдется то, что мне нужно.
Я снова оделся и вышел из дома. Подростков не наблюдалось ни в подъезде ни во дворе. Надо же, как я их шуганул-то!
Магазин оказался закрыт на ремонт. Причем, судя по разгрому внутри, уже не первый день. А я и не знал. Вот что значит редко гулять. Впрочем, это меня не сильно огорчило. Прогуляюсь до другого. И плевать, что этот другой в непосредственной близи от неблагополучного района.
В круглосуточном было пусто. Одинокий продавец лениво листал порножурнальчик. Я окинул взглядом полки с бутылками и остановился на коньяке. Из всего ассортимента это было наиболее подходящим. Гулять так гулять.
- Коньячка бутылочку будьте любезны.
Продавец поднял на меня глаза, отложил журнал, встал и медленно, напоминая движениями экзотического зверька ленивца, полез за бутылкой.
- Пятьсот двенадцать рублей.
Ого! Ничего себе цены по ночам! Ну да ладно. Я протянул ему тысячу.
- А мельче нету? - говорил продавец, как и двигался, медленно и лениво.
- Только такое, - пожал я плечами.
- У меня сдачи не будет.
- Как это?
- Ты что, глухой? Я же говорю – сдачи нет.
- И что теперь?
- Иди, разменяй где-нибудь.
- Где же я разменяю в такое время? – я оглянулся по сторонам. Магазинчик окружала непроницаемая мгла.
- Не моя забота.
- Закрыто же все!
- Тогда набирай на штуку.
- Да не надо мне больше ничего.
- Что ты докопался. Не хочешь набирать – вали отсюда нах.
Я в растерянности посмотрел на продаваемую продукцию. Все было левым и невероятно дорогим. Покупать все это совершенно не хотелось, но, похоже, другого выхода не было.
- А чего это ты мне грубишь, приятель! – неожиданно для себя самого возмутился я. Кожа на пояснице, где был Тайсон, пылала огнем.
- Ты что, совсем страх потерял, сучара? – продавец поднялся и достал из-под стойки бейсбольную биту.
Я невольно отступил на шаг. Тайсон горел и рвался наружу. Повинуясь его призыву, я завел руку за спину. Рукоять мгновенно вросла в ладонь. Пистолет выпрыгнул легко, как на пружине. Продавец, увидев направленный ему в лоб ствол, выронил биту и стремительно побледнел. Зрачки его глаз сильно расширились. Теперь они, пожалуй, были одного диаметра с дулом, в которое они смотрели.
- Нет, это ты, мудак, страх потерял, - сказал я, - Сидишь тут, загоняешь паленое бухло втридорога. Так тебе этого мало. Ты еще решил себе кассу на отсутствии сдачи сделать, гнида! Да я ни за что не поверю, что в ночном магазине нет сдачи.
- Слышь, парень. Ты чего это? – оторопело забормотал продавец, - Ты успокойся, парень.
- Я-то спокоен. Это вот ты что-то начал нервничать. Хотя ты сам виноват в том дерьме, в которое вляпался. Я же к тебе вежливо, как к человеку. А ты, урод, ведешь себя как последнее быдло.
- Извини, я погорячился. Не сердись, парень. Я же не со зла. Я маленький человек, что мне говорят, то я и делаю, - голос торгаша заметно дрожал. Я видел, что сейчас он готов говорить что угодно, лишь бы спасти свою вонючую шкуру.
- Ты же никаких выводов из этого инцидента не сделаешь, мразь, - я поражался самому себе, оказывается, я могу быть еще и таким. Воистину – я могу!
- Сделаю. Уже сделал, - зачастил продавец, - я никого больше не буду обманывать или обсчитывать. Я реально все понял.
- Я искренне на это надеюсь. Давай, открывай кассу… Да не нужна мне твоя выручка, сыкун, сдачу давай!
Я получил свои кровные четыреста восемьдесят восемь рублей и положил коньяк в карман. Захотелось как-то закрепить все это.
- Не надо относиться к тем, кто к тебе приходит, как к швали, - сказал я, - Понимаешь?
- Конечно, друган, конечно!
- Вот и славно, - я кивнул головой, и тут Тайсон выстрелил.
Отдача была мягкая и незначительная. Грохот выстрела в закрытом помещении тут же хлестанул по ушам. Запах пороха резко ударил в нос.