Ульяна Владимировна : Нови

Нови любит читать. Очень любит. С детства. И читает много. Я ей в этом завидую. За мою недолгую жизнь я собрала немалую кипу недочитанных книг. Нови же, мне кажется, глотает книги, а после облизывает нежные, тонкие пальчики, вкусно причмокивая. Нови любит читать.

Нови пишет. Это её метод осмысления жизни. Это её суть и смысл. Это её изнанка. Все прочитанное нею долгое время бурлит, пениться в её голове. Информация, будто пища по кишкам, путешествует по многочисленным извилинам в виде электрических импульсов попутно, бит за битом, собирая шлаки эротических фантазий, детских страхов и заскорузлых влюбленностей. Этот процесс очень смутно напоминает пищеварение, но близок ему по сути. В это время сотни гениальных дум, миллионы вычурных фраз разномастных писак перемалываются в однородный фарш, который Нови заправляет псевдодуховностью, светлыми чувствами и собственным жизненным опытом. А после её нежные, тонкие не так давно облизываемые устройства вывода информации лепят из этого говнеца котлету. Ведь «читателю нужно насрать в рот» (с: Нови).

Интересно вот, вначале она пишет свои произведения от руки или сразу отпускает руки гулять по пружинистой долине клавиатуры, созидая в цифровом формате? По мне, так идеальный образ Нови – это хрупкая, изящная женская фигурка в слабоосвещенной комнате, которая, слегка сутулясь, борется с массивной печатной машинкой, остервенело вбивая свою душу через белые круглые кнопки. И ударяются молоточки об лист, оставляя смех её и слезы черным оттиском на пожелтевшей бумаге. И звенит каретка малиновым звоном обозначая новый абзац и предвещая радость грядущего. У Нови нет печатной машинки.

Нови любит человеческую голову. Не то, что твориться в этой голове, нет. Ей нравится сама голова, её физическое проявление, её форма. Она любит влажные лбы и локоны, обрамляющие виски, возможно, нравятся ей и макушки. Но более всего обожает она затылки. Если захотите сделать Нови приятно – поцелуйте её в затылок. А лучше отвернитесь от неё, чтобы она смогла разглядеть Ваш затылок. Нови любит поцелуи в затылки.

От Нови постоянно чем-то пахнет: цветами, кровью, эфирными маслами, льняной тканью, рыбой, сладостями, молоком, вообще разной едой, но редко неприятно – это в креотивах. В откровениях её запах – горчинка. Это из-за желчи. Это её ласковая рука дает нам полизать оборотную сторону шоколадной медальки (с: «Маруся и червячок»), а ведь «Шоколад это испражнения господа» (с: «Святочный рассказ о боге»). Терпите Нови в откровениях! Чем больше скверни изрыгнет она там, тем поэтичнее и ажурнее будут ее творения.

Навряд ли я дорасту до Нови (в значении смогу её читать, не прилагая таких невероятных усилий, а то и удовольствие при чтении получать). Наверняка что-то было упущено в моём воспитании и не привито мне еще в детстве. Жаль, что вся эта пафосная канитель, морозным буквенным узором сковавшая мой монитор, не находит отклика в моей душе. Я могу прочесть абзаца два-четыре, но после синапсы и нейроны утомляются так, словно я производила какие-то немыслимые действия над интегралами. Но автор в этом не виновата. Просто это не моё. Просто, чтобы читать Нови, нужно читать Буковски, Сорокина и российских классиков, и переписку Толстого (или Шевченко, Горького Чехова, Гоголя… нужное подчеркнуть) невесть с кем. Просто, чтобы читать Нови, нужно знать другой мир и пытаться удовлетворять потребности иного уровня.

ЧК когда-то сказал: «пишет она хорошо. но хорошо ли то, что она пишет. этот вопрос тот ещё вопрос. пишет она хорошо, да»

Мне кажется, что написанное нею пропитано отчаянной злобой и ненавистью мира, которую она впитала через книги, фильмы и обиды. Но если бы она не писала, не выдавливала из себя эту боль, она действительно начала бы убивать людей. И делала бы это методично и с особой жестокостью (не верьте ей, если она скажет, что она и так это делает. Но виду что не поверили не подавайте – нарветесь на неприятности). Пиши, Нови!

У неё шикарный авторский стиль, этого не отнимешь (разве что инсульт или тяжелая травма головы и то не факт). Я понимаю эти метафоры и образы головой, но душа к ним не лежит, и не сможет уже, а причины я уже называла.

Ах, еще вот. Когда Нови говорит, что не любит нас тоже не верьте, в ней живет сама вселенская любовь, но закупорена она в разных уголках её тела, таких, как низ живота и слёзные железы.

Я люблю тебя Нови, оставайся такой, какая есть