В ПОЛНЫХ АХУЯХ : Мортадель. Новые герои. Зарождение.

Он смеялся. Он смеялся над ними, над всеми этими недалекими, плоскими образами... Все таки Интернет – преинтереснейшее изобретение. В самом деле, ну где еще он смог бы спровоцировать такие масштабные словесные баталии с элементами расчлененки? В автобусе, винном магазине? Нет, там оперируют более приземленными категориями, да и риск многократно увеличивается. Нет, его удел – мерцание монитора в полумраке неприбранной комнаты. В такие минуты он чрезвычайно доволен собой. А как все начиналось? Иногда он вспоминает свое детство.

Окраина Москвы. Домики, больше напоминающие хлев для скота. В одном из таких домиков он появился на свет около двадцати лет назад. Отца своего он не знал, но подруги матери иногда вспоминали вечерами о заезжем торговце канцтоварами, обладавшем греческим профилем и слегка завышенной самооценкой. Похотливое семитское семя, впрыснутое в незатейливую пашню плодородного русского лона, дало свои сумасшедшие плоды. Еврейская хватка сочеталась в нем странным образом с гипертрофированной, граничащей с шовинизмом, одержимостью так называемой Русской Идеей. В его речи часто проскакивали непонятные окружающим, забытые уже слова вроде «зело», «блядна», «вельми».

Однажды они шли с матерью мимо церкви. Мать остановилась, обратив свой взор в сторону куполов, сверкающих на солнце желтыми, оранжевыми бликами. Перекрестилась. Он засмеялся. Мать удивленно посмотрела на него.
-Ты чего? Чего же тут смешного?

С трудом сдерживаясь, он прыснул в кулак.

-Мам, ну просто вот эта штука похожа... – он опять не сдержал переполнявшего его смеха, ..- похожа на...пиписку.
Тут уже его пробрало до истерики. Мать, непонимающе глянув на чадо, двинулась дальше по тропинке. В тот вечер они не разговаривали.

Разносол. Встреча с ним надолго ему запомнится. Они познакомились в метро. Он сразу обратил внимание на этого высокого длинноволосого парня, читающего в вагоне книгу, сидящего напротив. На обложке изображены древние воины с мечами, один из них восседает на боевом коне, их лица решительны и насуплены. Он рассматривает обложку слишком пристально, и тут взгляды их встречаются. Парень подсаживается к нему сбоку.
-Ты верующий? – спрашивает он.
-Нн..нет – неуверенно выдавливает из себя вопрошаемый.
- Так не бывает, все люди во что то верят. Только не надо поддаваться и верить в поповские сказки. Наша истинная вера, вера русских людей заложена в нас генетически. Сварог, Даждьбог, Ярило - вот наши истинные боги, а не эти.. - - парень презрительно сплюнул.
-В общем так, приходи завтра, мы встречаемся в шесть, много разговариваем обо всем, в том числе и о том, как очистить нашу землю от всяких... – парень выразительно посмотрел на сидевших в конце вагоны смуглых парней в кожаных куртках, лузгающих семечки. Протянул ему бумажку с адресом. Не прощаясь, вышел из вагона. Он остался сидеть, мысли его путались. Придя домой, он быстро съел ужин и лег спать. Его ждали новые свершения.

Вечер следующего дня. Он идет по улице. Его походка легка, он словно летит над мостовой. Находит нужное здание, спускается в полуподвальное помещение. Там уже довольно много народу. В воздухе плотной завесой висит табачный дым. Собравшиеся – длинноволосые молодые люди, некоторые в косухах, тяжелых ботинках на толстой подошве. В воздухе витает нечто, это трудно объяснить словами, но все будто чувствуют, что-то должно произойти. Висящие на стенах мечи с зазубренными краями, флаги с древними гербами, черепа и свечи на столах усиливают накал происходящего. Какой-то парень, сидя в углу на корточках, поет под гитару песню, в ней много древнеславянских слов. Что то о том, как древние воины-славяне собираются в боевой поход. Имена присутствующих также непривычны для обывательского слуха. Велотрек, Разнобой, Коловрат – так кличут друг друга спустившиеся в подвал вместе в ним.

На стол взбирается уже знакомый ему парень. «Разносол!!! Разносол!» – в исступлении заводится подвал. По кругу идет початая бутылка водки. Разносол начинает свое выступление. Он говорит о древних силах, заключенных в знакомых каждому словах. О том, что слово «хуй» произошло на территории древней Украины. Смачно описывает сцену полового акта украинского хлопца со своей первой дивчиной. При этом в глазах многих присутствующих загораются похотливые искорки, а бутылка водки заканчивается и откуда-то появляется новая. Разносол упоминает также и то, что недаром очертания древних языческих божков и русских церквей напоминают мужские члены. Но не так все просто. Члены напоминают также: тюбики зубной пасты, пульты от телевизоров, огурцы, автобусы «Икарус», кабачки, кукуруза...

На этом месте толпа приходит в неистовое ликование. «ХУЙ, ХУЙ, ХУЙ!!!» - скандируют стоящие вокруг, разгоряченные парни в кожаных куртках. Он чувствует, что наконец то он нашел своих.. Своих, которые думают как он, чувствуют как он. Наверняка и эти простые парни смеялись в детстве, первый раз увидев церковные купола. Почувствовав на себе крепкие дружеские объятья, он не удивился, а даже обрадовался, обняв кого-то в ответ. Выпитая водка уже давала о себе знать. По-видимому, в нее что-то было подмешано, и вот он с ребячьей радостью взирает на то, как на столе режут непонятно откуда взявшуюся кошку, собирая кровь в заботливо подставленный небольшой таз.

Следующий кадр – он уже по пояс голый, и чьи то руки расстегивают на нем джинсы. Разносол стоит перед ним, его лицо серьезно и сосредоточено. Несмотря на то, что пил он наравне со всеми, взгляд его абсолютно трезв. В его руках таз с кошачьей кровью.

- Ты должен пройти крещение. Крещение для новой жизни. Теперь ты один из нас. – С этими словами он рисует на его груди перевернутый крест. Рисует кровью, которая затекает ему под джинсы. Сняв джинсы, он стоит голым перед толпой разгоряченных, пьяных парней, и один из них рисует на его теле непонятные символы кошачьей кровью. Неясное возбуждение охватывает все его тело, он чувствует на себе десятки рук. Ему немного неприятно, но он знает, что так надо. Что на него испытующе взирает Разносол.

-Давай, Самосад, давай, Камертон – возбужденно пыхтело месиво мужских тел. Когда через час все кончилось, на полу в центре круга осталась лежать фигура. Он был обнажен, весь в кровавых и белесых подтеках. Кто-то из толпы протянул ему руку. Это был Разносол. Он поднялся, чувствуя в теле какую то новую, доселе неведомую истому. Торопливо оделся, не обращая внимания на красно-белые разводы по всему телу. Разносол снял со стены тяжелый меч.

- Опускайся на колени..Так, ближе, ближе, вот так нормально. – Мечом он дотронулся до ушей посвящаемого, сначала левого, затем правого. – Теперь ты называешься... Мортадель. Да, Мортадель, - удовлетворенно кивнул он, видимо вспомнив что-то свое...
- Если расскажешь кому-то – откушу уши, - непонятно, то ли Разносол шутит, то ли серьезно.

Поздний вечер. Метро. Пустой вагон, два или три пассажира. Он сидит посередине, глядя на свое расплывчатое отражение в окне вагона. Он спокоен и сосредоточен. Теперь он знает, как ему жить. Для чего он ходит по этой земле. И главное, теперь ему не надо думать, под каким ником заходить в Сеть. Теперь это имя узнают все. «Мортадель... Трепещите, недоумки, скоро вы узнаете обо мне». Его путь только начинается.