Дикс : Икотка

Князь Икотка трясся вместе с Наумом в дынном кабачке-карете и указывал худенькой ручкой с расшитой манжетой куда-то за окно.



- Вон видишь, барина порют?

- Не-ет… — проблеял Наум, пытаясь отмахнуться от кружевной занавесочки, которая затмевала обзор.



Икотка достал из кармана пузырек с неведомой жижей и залпом её выпил.

По всей карете разнёсся ужасный едкий запах тухлых яиц.



- А это ещё зачем?

Наум отшатнулся от него в сторону и зажал нос.



- Это для бодрости духа! — хвастливо прикрикнул Икотка, заглушая шум деревянных колес кареты.





***



Проснулся Наум на кухне, лежа на полу, головой под табуреткой, а рукою в собачьей миске. Во рту был дикий сушняк, тело трясло и знобило и слабые руки похоже не были способны согнуть даже пальцы.



- Ёбаный грибной суп… — с трудом прохрипел он и перекатился на спину.

Потолок причудливо извивался, расходясь мелкими волнами от лампочки к стенам.



Толян закрыл глаза и вновь провалился в мутное царство бредней.



***



Он всё ещё ехал в карете выглядывая в узкое оконце, затянутое бычьим пузырем.

За окном рослый дракон только что поджег бородатого мужика с коротким мечом и тот, охваченный пламенем, с визгом катался по земле.



- А..

Наум повернулся к Икотке.

Но вместо принца рядом с ним сидела иссохшая мумия с мелкими зубками в гнутой ржавой короне.

Да и вообще карета давно изгнила и наполовину ушла в трясину поганого болота, посреди которого Наум имел честь находиться.



- Бля.

Седой с трудом выбрался на крышу останков кареты через развороченный люк, встал во весь рост и приложил руку к ебалу, чтобы заслонить глаза от солнца.



Вокруг, насколько хватало глаз — мёртвые черные тополя торчали из зыбкой трясины, вороха ржавой колючей проволоки пузырились у их основания и не было ни единого повода полагать что из этой залупы вообще можно выбраться живым.



Впрочем пялился он недолго — вскоре на него налетела голодная варона и принялась с силой долбить стальным клювом в седое темечко.



- Ай-ай! Пошла вон, поганая!

Седой наклонялся и так и эдак, приплясывая на крыше покачивающейся кареты, но проклятая варона-людоед не желала отставать. Ей видите-ли щенков надо было покормить свежей человечинкой.



Наконец Толян изловчился добраться до трупа извозчика, сидящего на вожжах, сразу перед каретой и выдернул из-за его спины добротный ржавый ятаган, который, с победным воплем, разрубил чертову ворону пополам без помощи Наума. Седой только руки успел отдёрнуть.



Проказница закаркала, взорвалась облаком чёрного вонючего дыма и седого усыпало перьями от подушки с головы до ног.

Сквозь тьму дымовой завесы в лоб с лязгом прилетел ятаган-бумеранг.



Наум, зашатавшись от столь ярко выраженного чиновничьего произвола, чуть было не наебнулся в топи, но вовремя сбалансировал на краю и даже успел подхватить металлический тапок вароньего клюва — по форме обычный утюжок — который падал в болото.



На всякий случай он положил его в карман и присел на краешек кареты, чтобы хорошенько всё обдумать.



***



- Пип. Пип. Пип. Пиииииииип. В Москве полдень. Турурым-турым-мырыры-ты-ры...



Сильный гул в голове склонил Наума предположить то, что он проснулся в трансформаторной будке.

Но тем не менее он всё ещё оставался на кухне.

Лишь адское радио, висящее на стене, выносило ему мозг.



Седой кряхтя приподнялся, с трудом дотянулся до провода, идущего от приёмника в радио-розетку и дёрнул за него зубами, обрушив назойливый источник шума на обеденный стол.



Грохот посуды возвестил об удачном завершении операции.

Стало немножко тише.



На трясущихся ногах, словно старый сраный дед, Наум поплёлся в ванную и слабыми руками принялся тянуть за дверную ручку.



- Кто там?! — послышался из ванной задорный голос Наумы.

- Открой сука, мне срочно надо… — прохрипел седой и бухнул кулаком в дверь.



- А вот не открою, не открою! Бе-бе-бе-бе!!!

И под дверью показался длинный красный язык, которым сеструха болтала, чтобы подразнить Наума.



Седой приподнял трясущуюся от слабости ногу в мешковитой штанине и тяжелым кожаным башмаком наступил ей на язык.

За дверью послышался гулкий грохот падающих костей и бутылок, мычание и скрежет ногтей об дверь.

- Ммм!!!



- Вот я и говорю… открывай..



Замок щёлкнул.

Наум ввалился внутрь, толкнул седую в лицо, так что она завалилась в ванну, а сам открыл кран и принялся жадно пить.



***



Казалось, он пил вечность.

Влага пьянящею рекою затекала к нему в глотку и бурлящим пенистым потоком проникала в скукоженный желудок, распрямляя и растягивая его как резиновую грелку.

Он не замечал даже то, что вода была горячая и с хлоркой.



Напившись вдоволь, Наум в очередной раз проклял ёбаный грибной суп, опрометчиво съеденный им на ужин, пошёл было обратно, но в глазах вдруг всё поплыло и он опустился на холодный кафель, прислонившись к нему лбом.





***



- Посвящаю тябя в лыцари, святой отрок!



Яркое солнце слепит глаза. Толян зажмурился и отшатнулся.



Лишь после того как зрение сфокусировалось, ему удалось осмотреться.

Он во дворе чудного замка принца Икотки.

На длинном красном ковре, расшитом расписными псами и поросятами, а по бокам вся свита и родственники, за ними чернь и стража.



И сам Икотка прямо вот перед ним, положил ему меч на плечо.



Наум понял — его посвящают в рыцари.

Затем, немного подумав, он также понял что понял это лишь потому, что Икотка сам только что прямо это озвучил и сложно было бы вообще не понять сей факт при понятных обстоятельствах.

Иначе наврядли бы он смог бы понять бы где находится и что здесь собственно делает. Бы.



- Ээ… — седой зарделся. Он не ожидал столь высокой чести.

- Ну-ну! — подбадривал Икотка.

Они с Наумом были давнешними друзьями, по-крайней мере в рамках этого трипа, поэтому седой даже не знал как отблагодарить его за оказанное доверие.



Тем не менее он привстал на колено в горох и склонил кучерявую голову.

И тут ему в спину со свистом воткнулась отравленная стрела!



Приспешники гадкого Людвига Ядовитого таки добрались до его белой спинушки.

Седой заплакал и упал на живот, напоминая трактор, у которого сорвало крышу и остался лишь один единственный рычаг, роль которого в данном случае исполняла деревянная стрела.



Голова неистово кружилась, вся картина вокруг подернулась красной шалью и ноги перестали слушаться своего маленького хозяина.



- Ыыы… — хрипел Наум, пытаясь подползти к Икотке, чтобы попрощаться.

Но тот, словно обезумев, палил из минигана по толпе, пытаясь выследить тайного киллера, убившего седого.



Холод окутал ноги. Он обнимал и сковывал всё тело, начав с нижних конечностей и не было ни единой мысли о том, как его прогнать.

- Харош харанить… меня ещё можно спасти — шипел Толян на последнем издыхании.

- ААААААААА!!! — орал Икотка, ложа очередями пласты вельмож и черни.



Тем не менее, судя по всему, киллер скрылся.

Всё было напрасно.



Сознание седого покрылось черной мантией неопределенности и зашуршало черно-белыми искрами потерянного сигнала. Шум в ушах вполне соответствовал заброшенному радиоканалу связи, заполненному исключительно помехами.



Наконец, щелчок — и изображение вновь вернулось в воспалённый мозг.

Толян лежал на грязном кафеле в ванной, а в спину ему упирался твёрдый вантуз.



Дверь была настежь открыта и по полу неслабо сквозило.



- Блин..

Наум приложился горячим лбом к холодной плитке и закрыл глаза.





Дикс 17/02/2010