Азин : Пыль снов

Всем плевать на перипетии и хитросплетения истории, когда жрать нечего. Жизнь в родном городе напоминает рассказы Шаламова – мрём с голоду, горбатимся за пайку. Только вот нам даже колючка и решетка не нужна. Мёртвые просторы былой страны – вот наша ограда. Серый, разрушенный, давящий мир – больше всего он напоминает дешевое аниме в стиле киберпанка.

Гнетомый тяжёлыми мыслями я бреду на вокзал. Помню, когда был подростком, ночевал несколько раз на вокзалах. Это всегда было пристанище отбросов. Но тогда это было приключение, путешествие – добраться на электричках, до столицы родины, не заплатив и гроша. Теперь все вокруг бичи, завалившие телами залы ожидания. Раз в день по наспех восстановленной железной дороге привозят воду и паёк. В момент прибытия поезда, стадо вымирающих тюлений превращается в толпу зомби. В такие моменты со слезами вспоминаешь первую картину братьев Люмьер. Не верится, что железная дорога, когда-то была просто чудом, а не местом водопоя двуногих зверей. Но ничего, месяц назад было ещё хуже – воду скидывали с вертолетов, как кости голодным псам, а жрали мы только друг друга.

Как всё это началось? Вы не поверите – полное повторение истории – перерисовка под кальку. Народ кормят красивыми баснями с экранов мониторов и страниц:

— Поднялась из пепла великая страна! Перевыполнили план! Новейшие разработки во всех областях меняют жизнь!

— Самодержавие, православие, народность!

А за окном совсем другая картина: мир окончательно разделился на бедных и богатых. Одни стоят в пробке, дабы купить/продать, чтоб выплатить кредит за очередные хоромы. Другие не могут, позволить себе даже проезда в общественном транспорте, не говоря уже о роскоши своего жилья.

И на этом фоне власть возомнила себя империей – ввязала страну в очередной передел ближнего и дальнего востока. И опять вдули Японии. Нет, чтобы отдать им к черту все их острова, с которых народу кроме морской капусты нечего взять. Брали бы пример с Китая. Сидели потомки Конфуция тихо-смирно, пока им само всё в руки не упало…

Но истощение истощенных войной – это полбеды. Зачем подавлять кроваво народные волнения? Пусть люди бесятся, слемятся – Жалко? И ведь повод для гуляния – призрак из учебника истории: проклятие Романовых. Археологи откапали в очередной раз настоящие кости царской семьи. Но ведь церковь уже давно старые кости признала святыми мощами, зачем в занозу лезут? Нет, правдоискатели залупились. Их кончили расплодившиеся черносотенцы. Да еще и СМИ сверху грязью полило их ненайденные тела. На защиту памяти убиенных за науку ученных, встали профессора старой закалки. За ними их студенты. Следом остальная интеллигенция. Короче собрались все лодыри и бездельники. Всяческие книголюбы, доморощенные философы, либералы-любители, и т.д. и т.п. Все у кого была больная самооценка, иллюзии своей разумности, комплекс свободы и страничка в ЖЖ.

Ну, пусть бы рыпались. Подумаешь, кричали на каждом углу:

— Что же это? Власть плюет на свободы и конституции! Церковь как при царе – часть административного ресурса! Произвол! Куда мир смотрит! Фанатики чинят произвол, погромы и всё с них как с гуся вода! Ладно, власть, церковь-то – посмотрите: сделка религии с государством – это сделка с дьяволом!

И что, чего они нового людям открыли? Все это всё и так знали? Зачем сапёрными лопатками?

Но лавину было уже не остановить. Хорошо хоть мировой войны в этот раз ждать не стали – сразу начали гражданскую.

Каждый год телевизор показывает танки на улицах Москвы. Но только два раза в моей жизни это были не игрушки для парада, и не кадры хроники, а прямая трансляция: Первый раз в детстве, при развале СССР. Второй раз тогда. Это же надо, какое счастье на мою голову – за одну жизнь увидеть, как гибнут две твои страны. Два государства на одной и той же земле за один человеческий век обращаются в прах. Каково?

И ведь кто против церкви и «царя-батюшки» пошёл? Опять большевики! Теперь только национал. Да, представьте НБП! Кто бы мне до этого сказал, что эти ряженые будут реально что-то делать. Ну, правда, легче было бы поверить в атаку с марса…

Гражданская война – это лишь повод для интервенции. Ядерный потенциал сослужил нам хорошую службу: мировые копы ввели войска, дабы в ходе междоусобицы, ужас двадцатого века не ушёл на лево. Теперь делят нас как Речь Поспалитую, а ракеты проклятые как гнили, так и гниют. И войска эти нас стерегут, а не ядерную мощь былых времён.

Люблю думать о политике, истории – время летит незаметно. Вот и сейчас не заметил как время к раздачи подошло. Сейчас главное быстро схватить кусок хлеба, дутую консерву, бутылку с ржавой жижей и забиться в дальний угол – ЖРАТЬ!

Жадно довылезав жестянку, прячу остатки воды и бреду прочь от вокзала. Пайку от оккупантов получил теперь бы еще нарваться на раздачу гуманитарщины!

О эти всемилостивые европейцы! Как меня радуют их преисполненные жертвенностью подачки второго сорта странам третьего мира. Одна беда, их общественные организации раздачи начинают рендомно – в случайных местах. Мол, чтоб не всё на чёрный рынок уходило, а немного и в правду безвозмездно раздавалось. Только все равно все очереди уже давно поделили. Неважно в одном месте люди собираются, или нет. Весь товар, что оказывается к северу от реки уходит уралмашу, за юг бьются химмашевские и вторчерметовские. Да, кое-что в этом мире так и не успело измениться со времён перестройки – левое и чёрное делят также и теже. Но ничего, есть шанс перекупить сразу на месте, подешевле. Я сегодня удачно помародёрствовал. Хотя это не мародерство – это сталкерство. По крайней мери так приятней себя величать тем, кто побирается по родным руинам.

Суть: в чудом уцелевшей общаге, нашёл за батареей здоровый кусок плана. Здоровенный! Хвала студентам-растаманом! Эти пареньки наверняка уже давно на небесах. Попали под первую повальную мобилизацию. Мне тогда повезло – я в МГУ учился, а его и еще несколько самых престижных ВУЗов пожалели. Хотя может эти ребята были сынками персон и всё же откупились? Не могла же такая драгоценность здесь пролежать прям с тех самых времён. Скорее всего, бежали её хозяева от первых бомбежек. Этого хватит и на то, что бы вписаться в метро на пару дней (говорят там открыли еще советские убежища и теперь там рай – целый подземный город отгрохали, как в фантастических романах. Всё как прям в старые добрые времена, даже наружная реклама есть, только нет дневного света. Говорят там даже интернет есть, а некоторые по мобильнику троцкают. Мол, там оккупанты сами живут, и счастливчиков готовят новый мир строить – настоящую демократию по западной модели. Там все шишки оставшиеся. Вроде нечто похожее уже делали в Японии после второй мировой. Там тоже из таких оазисов возродили страну. Только сказки все это. Одно точно: лучше там, чем на вокзале. Паёк армейский. Вместо лежанок койки. Может даже помыться есть где, а того гляди и сортир со сливом. Неровен час даже душ и постельное бельё). И на то, что бы сейчас харчей выкружить. И на то, что бы в бригаду строительную пристроили (Тянуть лямку имитируя разборы завалов, и восстановление инфраструктуры куда легче, чем, так как сейчас – каждый день искать, где чего урвать. Там ведь и барак и пайка нормированная. Баланда даже наверно горячая и хлеб). И на то, что бы попытаться к партизанам затесаться (не знаю кто их спонсирует, но платят им солидно. Купаются в шоколаде, там у себя в лесах. Жрут от пуза, пьют. Даже баньки походные делают. А дело то не пыльное – солдатиков молодых пугать). И на то, чтоб к северным в друзья затесаться…

Ладно, хватит, кого я обманываю? На жратву бы вымутить – и хвала небу на этом. Вот кстати и фургончики с оцеплением, да в прикрытии бронетранспорта.

— Колька!

— Серега!

— Здарова… — узнавший меня человек брезгливо протянул мне чистую руку. Вот сука! Какие щеки-то жирные у него, как они румянцем пылают! И как же это тебя Сережа в палицаи занесло? Ты же гнида всю жизнь мечтал о глобальной заварухе, и конце цивилизации? Чтобы все полетело к чертям, и ты бы взяв свой тревожный чемоданчик и вспомнив все, что перечитывал об искусстве выживания ушел в леса? Всегда же мнил себя героем одиночкой из кино «безумный Макс». Что же ты тварь не подалась в безжизненную глушь, строить свой собственный мир на развалинах старого? Перекантовался бы пидорок в лесах, пока тут новый порядок не наведут? А там бы вернулся в новую страну несломленным духом?

Наверное жена, дети… Хотя какие к черту дети? Что-то, а человечков из сиротских домов Европа с руками отхватила. На тех, кто остался, столько благотворителей нашлось, что родители предпочитают в приюты сдавать детей, чем заставлять делить свою долю. Полюбому ты пристроил своих к Рональду Макдональду. Или хотя бы в приход к святой Терезе. А жену, поди, в бордель сдал, а может даже на органы продал. Хотя я бы на твоем месте выбрал самый выгодный вариант конечно. С семьей прикинуться за беженца и на невольничий рынок. Язык аглицкий вроде все вы знаете, образование имеете. Европейский трафик живого товара, имеет большой спрос на таких качественных слуг. Да еще и русские к тому же. Белые всегда ценней, чем перегарки и ускоглазы. И жить среди золотого миллиарда, даже в качестве рабов и рабынь – оно все же лучше. Хотя кто знает, может быть надежного посредника не нашел, да испугался – вдруг поимеют, да и всех по запчастям распродадут.

Ладно, плевать. Не мне тебя судить: сам бы в этой форме, да с такими щеками, красовался бы. Ещё и руки чистые! Пора тебе брат товар предложить:

— Что можешь в замен? – показываю ему в кусок в надежде, что проведет без очереди к раздачи горячего, да еще может в добавок чего с собой даст. Но то, что он протянул мне в ответ, превзошло все мои ожидания:

— Разовый пропуск в солдатский бордель! Тариф всё включено!

Да видимо прав был Иваныч:

— Окончательный передел мира закончен. Теперь и опиумные войны прекратятся. Наркоторговля без поддержки спец служб – загнется. Некого больше скуривать, скалывать, даже спаивать не надо. Некого и некому. Нет больше врагов, а оставшееся население они и без того селекционировать смогут: планирование семьи нах. Раньше оно же как было? Сначала в Китай опиум ввозили, чтоб сим-сим открылся. Потом нам гречу гнать стали. Ну и мы в ответку тоже из южной в северную дерьмо лили. Куча всего разводилось. Наркота – это ведь тоже хим оружие. Её и НИИ теже готовят, что и зарин. А теперь всё – нет больше врага. Хотя может чо оставят в поддержку полиции так сказать, против внутреннего врага.

Ага, оставят. Даже больше. Они суки легализовали всё, что можно. И обложили налогами и сборами как сигареты в Англии. Теперь наркота и в правду на вес золота. И рынок черный держат в ежовых рукавицах по этой теме.

Я было после интервенции думал податься варить добро. Благо в химии шарю. Но они все лавачки прикрыли, а хим завод тока на казну работает, и пробиться в их штат, это не в полицаи пойти – ещё тяжелее.

Но ладно плевать я хотел. Сегодня у меня будет душ, постель и баба! Даже жрать от счастья расхотелось. Не прав был Маслоу со своей пирамидой потребностей. Может самореализоваться и хочется тока, когда жопа в тепле, но вот ебаться точно и под пулями можно – проверенно электроникой. Так, что не будем делить житейское счастье на первичное и вторичное. Сегодня всего будет вдоволь. Хотя бы денёк поживу как белый человек. Со всеми благами цивилизации на полную катушку.

В бордель я полетел словно на крыльях. Представляете, я даже стал замечать, что весна на дворе. А ведь и правда весна! Всё зеленеет кругом. Вон непримиримые одуванчики лезут из под остатков асфальта и бетонной крошки. Поросль в парках и скверах есть. Многие здания уже заросли. А те постройки, что остались нетронутыми. Вдруг из серых превратились в свежие, аккуратные, чистые и красочные. А ведь не полностью город с землёй сравняли, многое же оставили? Как ни крути: зажигательные бобы – это не термояд. Да и бомбили не все. Вон вокзал же вообще не тронули – он ведь всем нужен. И жизнь – она же тоже всем нужна. Могут же прохожие улыбнуться. Могут. Люди ведь мы. Можем же радоваться делиться эмоциями, мечтать, творить. Пусть и по мелочам но это хоть что-то. Всё же не звери, и не хотим вот так всю жизнь рвать друг друга. Как лагерные крысы. Все-таки даже последней падали ничто человеческое не чуждо. Да и вообще:

— Небо синие, солнышко ясное… все прям сказочно и волшебно, как в детстве.

В общем вот. Вот, что делает с человеком гормон. Хорошо, что они еще играют, могут играть. Хорошо! Хочется расцеловать любого прохожего, первую встречную. И вообще, зачем мне тратить этот пропуск? Что я и так себе бабу не найду? А пропуск можно выгодно перепродать…

Тут во мне вдруг что-то дрогнуло. Шевельнулось в душе при мыслях о любой бабе и спекуляции. Как будто противовес какой включился. Повеяло чем-то из прошлого. Возникло нечто туманное, забытое:

— Светка…

Нет, гнать от себя эту мысль. Взашей её образ. Почему я должен на эту стерву тратить свой счастливый билет? Она же мне даже не дала ни разу? Скока я для неё делал? И в мирное время, и в смутное. Да я её за все это растраченное время ненавидеть должен. Она же со мной игралась, как с куклой. А на войне как я из-за нее попотел. Легко было ребятам объяснить, что эта сучка-снайпер, которую мы стока ловили, которая стока наших положила – моя одна, единственна? А она ведь даже потом не отплатила той же монетой, когда я к ним в лапы попал. Сдала, и повили меня как всех, в трудовые лагеря для военнопленных. Американская подстилка! Сколько я этой репатриации ждал? Потом брел бродягой к дому, которого больше нет. Клейменный, ничейный солдат. Ни врагов, ни друзей. Никого и ничего. А ведь был не последним у большевиков. Мог бы и сейчас по лесам отсиживаться, ждать, пока все наладится, и всех выживших простят и примут. Моя бригада наверно до сих пор по лесам скитается.

Нет, не могу… Не могу, потому что в жизни-то моей кроме неё особенно ничего и не было. Не скажу что это прямо любовь. Нет. Просто она единственный человек, который прошёл через всю мою жизнь. Собственно и роднее никого нет.

Сколько было в моей судьбе баб, возможностей, желаний, целей… Но всё это суета и пыль. Всё приходило и уходило. Всё это – речной песок. А она была всегда. И сейчас есть. И сейчас ей наверняка тяжело. Лишняя краюха хлеба не помешает…

Не выдержала душа поэта – бреду к невзрачным палаткам черного рынка. Палатки расположились под разрушенным мостом. Охраняли торговлю когда солдаты, когда полицаи, когда банды. Да и черный он только так – одно название. Просто нет у нас белого рынка, есть только чёрный. Здесь продают и выменивают всё, что можно на один единственный товар – еду. Тащат всё что сохранили, или нашли.

Сейчас надо найти Рината. Он тот еще ловелас – выложит за пропуск всё, что я скажу. Вон он как всегда скупает драгоценности, давая взамен немножко хлеба, да консерв. Где-то он даже дичь берет. Откуда – ХЗ. Зверья давно уже не осталось нигде. Мышей и то всех выжрали. Чем там партизану кормятся, кроме кореньев – ума не приложу. Я в лес не ходок. Там смерть верная. А здесь даже медицинскую помощь иногда можно получить, если постараться. И харчи есть. И зимой прогревают вокзал и прочие пристанища (где-то печки поставили, где-то отопление наладили). Хотя летом народ уходит в леса и деревни, но зимой многие вновь возвращаются. Как ни крути, а средние века не вернуть. Не могут люди без города. Не могут. Пусть это город призрак, а они зомби, но это хоть что-то. А там где тлеет цивилизация, есть спрос и предложение – есть рынок. А там где рынок всегда найдётся свой Ринат.

На ловца и зверь бежит. Я встретил Рината, у самого входа. Он был чем-то озабочен, и куда-то торопился. Но встретив меня, улыбнулся, скрыв тем самым все свои душевные смятения. Этой поставленной улыбки продавца сейчас и не встретишь.

— Нужна одежда, еда, безделушка. Для бабы короче – полный комплект. Как? – не умею я торговаться, поэтому выдав запрос, протягиваю пропуск. Знаю, Ринат не обидит. Все нужное даст по самому низкому курсу. Я же его, кулака от расстрела спас.

— Не надо брат, я тебе и так помогу, а это… подаришь кому – сказал он со своей непроницаемой миной, словно он как раньше сидит в офисе контракты подписывает миллионные, а я ему забавный знакомый зверёк? Не надо… Это пропуска в бордель не надо? Зажрался, поднялся? Опять решил кидать подачки с барского плеча? Вновь почувствовал себя всемогущим джином? Прижился, снова во властителя душ играет: миловать и одарять – удел королей?

— Что случилось?

— Я карточку беженца получил, и вид на жительство в Германии. Про меня друг старый вспомнил – партнёр заграничный. Одарил великодушно. Прям как я раньше. В бога решил поиграть. Буду у него работать на побегушках. Всю жизнь слушать придется из какого дерьма он меня вытащил.

— Ну, рад за тебя – я даже смутился – хотя мог бы подождать, пока восстановят тут всё, к власти бы пробился. У тебя же все на мази, да и связи есть: старые, новые? Ни как раньше конечно будет, но лучше чем слугой?

— Не будут они ничего восстанавливать. Бросят как Африку, когда последнее выкачают. Что бы мы сами себя жрали. Они нас всех хотят кончить. Это же геноцид. Ты понимаешь это? Они ведь и за кордон только единицы пускают. Нет там за бугром никакой второй и третьей волны эмиграции. Я говорил с людьми, что уйти пытались. Всех на границе держат.

— Ну, тогда тем более молодец. Смог вырваться. Прямо коченею от зависти. – Я улыбнулся. Смешно мне от всего этого. Давно уже плевать на судьбы мира и судьбы народа. Это всё слова. В итоге все равно у каждого своя рубашка ближе к телу. Ну сгонят они нас всех в могилу здесь. Ну и ладно. У меня все равно ничего кроме жизни не осталось. А она еще не завтра кончиться. Так, что досуществую как-нибудь.

И тут я вновь вспоминаю про Светку.

— А ты Светку помнишь?

— Да… Она еще на оккупантов работала…

— Она и сейчас с ними дружит. Правда они её кинули – не уехала она ни в свой Нью-Йорк. Не добилась бедняжка города своей мечты, что бы не делала. И до смуты не вырвалась, и после…

— Мечты так и остаются мечтами – он протягивает мне сигарету. Отходим в сторонку, подальше от рынка, от чужих глаз. Закуриваем: я жадно, он привычно. После пары затяжек продолжает: — Что ты на диване сидишь и ничего не делаешь, что ты ради них предаешь и убиваешь. Разные это миры: мечта и реальность…

— Она сейчас в приюте работает. Детей учит… — начинаю я свой хитрый маневр сватовства. А что? Это реальная тема: пристрою её к Ринату, отправлю в Европу и буду спокоен. Ничего меня уже больше держать не будет в этом мире

— Я знаю.

— Не нужна тебе для переезда благонадежная спутница жизни?

— Уже… Об этом и хотел поговорить. Я ведь о твоем отношении к ней знаю. Мы завтра вертушкой из штаба, до Татарстана, а там теперь уже совсем другая страна. От туда и самолётами и поездами до германии добраться можно.

Ну вот, всё устроилось уже давно и без меня. Можно со спокойной душой в бордель. Хотя нет, не хочу я уже никуда, побреду на вокзал – спать. Забыться и во снах можно. Уйти от всего. А прощаться я не хочу. Зачем? Ведь на самом деле мы совсем чужие люди. Это только во снах, в мечтах. Она моя, родная…

Я развернулся и побрел. Не прощаясь. По английски.

— Постой – Ринат догнал меня, остановил. И нервно, заговорщицки начал говорить по сути:

— Я большому брату подарок хочу оставить на прощание. Думал через тебя передать…

А вот это уже интересно? Что-то ему от меня ещё и надо. Мне от себя и жизни уже ничего не надо, а ему счастливому беженцу, обладатели путевки прекрасный новый мир надо?

— Я на отряд твой вышел. Они всё еще действуют.

— Нет, ты что. Борьба это уже не для меня. Не за что бороться, да и не зачем. И смысла не имеет…

— Пойми, когда они уйдут надо будет хоть кому-то хоть что-то делать, что бы люди выжили. Что бы ни перебили друг друга, что бы с голоду не передохли. Что бы хоть что-то возродить. Что бы хоть какая-то страна была? Кто-то должен будет власть взять? Здесь и так уже лагерные порядки, а после просто хаос будет. Понимаешь?

— Ринат, ты скользкая жаба. Сам валишь за бугор, но еще и страховку здесь оставляешь. Вдруг выгорит, что бы вернуться королём? Мне кажется ты просто хитрый иуда. И ехать тебе надо не в германию, мало ли там что повториться, а на родину. Благо она у тебя выросла и расширилась.

— Ну, есть же в тебе еще хоть что-то.

— Всё Ринат, я не играю. Дай мне дожить до конца. Мне пешкой быть больше не светит. Я проще помру от голода в канаве, как собака, чем голову положу за твои бесхитростные планы возвращения. Ищи другого. Не буду я больше в этой возне участвовать.

— Не верю. Ты же человек, ты не можешь так бесцельно прожить. Это де не жизнь, это просто существование. Как так, всегда есть то ради чего стоит. Всегда можно найти зачем. Не стоит гнить. Не стоит гробить себя.

— Отвали. – я отпихиваю его и ухожу. Не могу терпеть больше эту возню. Кто сказал, что в жизни нужна цель? Ринат и такие как он? Я вот оглядываюсь и вижу к чему их цели привели. Почему я не могу просто существовать? Что в этом плохого? Почему должен бежать как спортсмен. Почему я должен куда-то тратить свою жизнь, надеясь с этого выиграть? Что я выиграю – еще одну жизнь? Дак ведь — Нет! Хватит, надоел этот спорт. Эта бесконечная игра. Я просто хочу прожить отрезок своего существования. Прожить, прочувствовать, провести и всё. Всё, кончились игры. Жизнь это не игра, в ней нельзя выиграть или проиграть, потому что у неё один конец. Один, и без вариантов и альтернатив. Я просто хочу насладиться оставшимися простыми вещами: своими снами, маломальской едой, солнечным светом, и всё… Мне больше ничего не надо. Я и хотел то всю жизнь совсем немногого, совсем чуть-чуть. Но приходилось требовать от себя всё больше и больше. Куда, зачем? На самом-то деле для счастья не много надо – просто радоваться миру и своему наличию в нём. Просто быть счастливым. Ведь человек счастлив когда ему ничего не надо? Вот я и счастлив. Всё.

— Она просила. Она хочет потом вернуться к тебе.

— Врёшь!













PS Это на пробу: обьем, и жанр с темой попопулярней. Типа альтернативная история/фантастика и аж 20 000 знаков. попытка понять — каково этотексты хуярить по шессот тысч. Воды наверно много.