viper polar red : Симулятор жизни 1
Кот был одарённым ребёнком. Актёром, фантазёром и вруном, как и большинство детей.
С единственной разницей – враньё его было хотя и витиеватым, но правдоподобным.
Стянул как-то раз из соседского холодильника два глазированных сырка. Тайком сожрал их в прихожей, спрятавшись за чьё-то пальто. А обёртки вернул на место, предварительно завернув в них по горстке мусора, который вытащил из-под ящика для обуви.
Вечером следующего дня, когда соседка обнаружила пропажу, подозрение сразу пало на Кота. Он был самым младшим из проживавших в коммуналке детей.
— Серёжа, пойди сюда — позвала его мама.
В коридор уже вывалили охочие до разборок жильцы. Кот вышел, испуганно озираясь.
— Это ты сырки взял?
— Нет, не я.
Хозяйка сырков, бабка Прасковья, поблёскивая бельмом на глазу, сразу выдвинула обвинение.
— Больше некому. Вечно он у тебя, Клава, в кухне толчётся. Так и смотрит, чего бы украсть.
— Неправда, ну зачем вы наговариваете на ребёнка, — вступилась мать.
Сегёже не нужна была защита, он и сам мог легко справиться со злющей бабкой Прасковьей.
— Это не я. Вчера днём электричество перегорело, вот они и растаяли.
— А это что?
Бабка раскрыла ладонь и продемонстрировала соседям содержимое обёртки.
— А что там?
Василий, отставной прапорщик, подошёл поближе и с интересом осмотрел вещдоки.
— Пыль какая-то… у нас в части один раз цистерна с керосином вот так же испарилась, представляете?
Прасковья часто задышала и задёргала веком.
— Усушка, обычное дело – резюмировал прапорщик.
— Да какая к чёрту усушка! Вы что, не видите, что это подлог? Почему остальные продукты не пропали, а?
— Я электрика вызвал – нашёлся Серёжа. – Как только выключился свет, я сразу и позвонил. Он пришёл, и мы все-все ваши продукты на балкон вынесли… на мороз, чтобы не пропали. Из всех холодильников… а потом, когда дядя Толя починил – обратно сложили. А сырки не успели. Они у вас в нижний ящик завалились.
— Точно, я видела вчера Толика… ну, электрика. Он в наш подъезд заходил – подтвердила Марина Павловна, балерина из Большого театра. Я как раз за Сашкой в садик шла… видела, точно.
— А почему вы не на работе были? – спросила Прасковья, позабыв про сырки.
— Вам-то какое дело? У меня ни репетиций, ни спектаклей до нового года нет. Всё вам знать надо…
Кот, предчувствуя громкие разборки по делу сырков, выдавил слезу и, прижавшись к матери, тихонько заныл:
— Я ваши продукты спасал, а вы… ыыыы
— Ну, хватит, хватит, малыш.
Клавдия погладила сына по голове.
— Как вам не совестно только, Прасковья Павловна.
Соседи не сговариваясь, укоризненно посмотрели на бабку.
Та, зло сверкая бельмом, из последних сил попыталась защитить свою собственность.
— Да что же это деется… люди добрые? Этак каждый будет чужое жрать, а вместо него пыль в холодильник подсовывать… я найду управу на вас.
— Мне нельзя сладкое, у меня диабет – выпалил вдруг Кот.
Прасковья испуганно замолчала, а мама Серёжи наклонилась и посмотрела в глаза сыну.
— Что ты такое говоришь то, сынок?
— Мне в поликлинике сказали. Когда анализы делали… летом.
Опасаясь, что инцидент на этом закончиться и разборок уже не будет, в разговор вступил Алексей, потомственный строгальщик и алкоголик.
— Прасковья сырки сама сожрала и забыла. А теперь виноватых ищет.
— Ты ещё поговори, алкаш! Я тебя в вытрезвитель сдам!
— Вы, Прасковья Павловна за собой смотрите. Вчера опять газ не перекрыли, а у нас плита травит.
— Я не перекрыла?
…
Скандал всё-таки состоялся, но уже без участия Кота и Клавдии.
***
Первый раз кот появился, когда Серёже было года четыре.
Летом.
Воздух был липкий и вязкий, как горячая овсянка. Казалось, вся улица вместе с домами, тротуарами и фонарными столбами сейчас расплавиться и потечёт вниз, под эстакаду. Туда, где проходили рельсы железной дороги. И на рельсах всё это варево будет шипеть и пузыриться.
Нет, рельсы тоже горячие, и тоже, наверное, текут. Текут ещё дальше, в сторону Сходни. А потом всё это хозяйство свалиться в реку. И вот там-то уж точно закипит и забулькает.
Серёжа, уткнувшись лбом в горячее оконное стекло, смотрел на плывущую внизу улицу и думал о том, что рельсы, наверное, кипеть не будут. Будут торчать из пенящейся реки, как только что положенные в кипяток длинные макаронины. И станут медленно сползать на дно. Ему очень хотелось увидеть это собственными глазами.
Но он не пойдёт. Пешком – далеко, а номера трамвая он не помнит, да и старший брат должен вот-вот вернуться, а ключей у него нет.
Ужасно пить захотелось.
Серёжа прошел по длинному тёмному коридору, ведущему в кухню и замер на пороге.
На кухонном столе бабки Прасковьи сидело что-то чёрное и мохнатое. Огромной лапой это чудовище выуживало из кастрюли белёсые сардельки и отправляло их в свою пасть.
Серёжа остановился и от неожиданности не мог пошевелиться.
Это был кот. Такой огромный, что с трудом помещался на столе.
Серёжа от страха громко икнул. Кот медленно повернул голову в его сторону. Огромные щёки ходили ходуном, перемалывая очередную сардельку. Дожевав и проглотив еду, кот бесшумно спрыгнул на пол и сев по центру кухни, облизнулся.
Серёжа мог теперь хорошо рассмотреть кота.
Жёлтые, горящие изнутри круглые глаза, блестящая шерсть. Короткий, как будто купированный хвост. И такие же короткие, чуть загнутые вперёд уши.
— А ну… пошёл вон.
Серёжа произнёс это еле слышно, и испуганно посмотрел по сторонам, ища поддержки. При этом прекрасно понимая, что помощи ждать ему не откуда. В огромной гулкой коммуналке он был совершенно один.
Кот широко зевнул, поднялся на все четыре лапы и, глядя на Серёжу немигающими глазами, медленно направился в его сторону.
Сергей зажмурился, и почувствовал как кот, проходя рядом, задел его ногу. Постояв минуту, Серёжа приоткрыл сначала один, а затем и второй глаз. Оглянулся назад. В коридоре никого не было. Он прошёл в просторный холл, дёрнул поочерёдно все соседские двери. Заперто.
Заглянул в ванную и туалет. Пошарил шваброй за холодильниками. Кота нигде не было.
Мама и старший брат Лёшка, только посмеялись, когда Серёжа рассказал им про кота.
— Врун – сказал Алёша.
— Не врун, а фантазёр – поправила его мама.
Из всех соседей, Серёжа рассказал о случившемся только прапорщику Василию. Тот пожал плечами.
— Бывает. У нас заправщики частенько глюки ловили. А от нашей кухонной вони и не такое может примерещиться. И коты, и чёрт знает ещё что…
С тех пор кот стал появляться в коммуналке почти каждый день. Но чаще всего, когда никого кроме Серёжи в квартире не было. Сергей настолько привык к присутствию кота, что практически перестал удивляться его внезапным появлениям.
Слухи об огромном чёрном кошаре, ворующем чужую еду со временем приобрели огласку, и с лёгкой руки прапорщика Василия за Серёжкой и закрепилось прозвище – Кот.
***
Серёжка забрался с ногами в огромное кресло и рассматривал альбом с марками. Он перевернул страницу и в который уже раз восхищённо прошептал:
— Ух ты…
На серебристом матовом фоне были изображены танцующие фигурки аборигенов Бенина. В яркой раскраске и при полном военном снаряжении.
В этот самый момент из-под кровати сверкнули два жёлтых глаза, и появилась чёрная мохнатая голова. Серёжа перевёл взгляд с нарядных воинов на кота.
— Мне из-за тебя снова попало. Зачем ты вчера у тёти Марины сыр стащил, а?
Кот медленно выполз из-под кровати, осмотрелся и не спеша подошёл к креслу. Присел и, легко оттолкнувшись от пола, запрыгнул на подлокотник. Понюхал воздух, смешно поводив головой и, внезапно лизнул Серёжу в щёку.
Впервые кот был так близко, но мальчику совсем не было страшно.
— Бабка Прасковья всё время кричит на меня. Думает, что это я еду ворую. Я брал, конечно… несколько раз. Но это не считается.
Казалось, что кот внимательно слушает Серёжу. Поэтому мальчик продолжил, уже более нравоучительным тоном.
— Тебя что, не кормят совсем? Кто так делает вообще? Это их продукты, понимаешь… чужие. На их деньги купленные. Тебе не стыдно?
Серёжа осторожно положил ладошку на широкую спину кота и погладил его длинную блестящую шерсть. Кот слегка прогнул спину, прилёг на подлокотник кресла и, наклонив голову, понюхал альбом.
Серёжа продолжал гладить кота, а тот рассматривал серебристые марки. Так продолжалось несколько минут, а затем, кот повернул голову к мальчику и произнёс странным, исходящим откуда-то изнутри голосом:
— Бенин… раньше, эта страна называлась Дагомея.
Серёжа вскочил с кресла, уронив альбом с марками на пол. Мальчику стало не по себе, комната поплыла перед его глазами. Серёжа смотрел то на кота, то на раскрывшийся на полу альбом. Ему казалось, что фигурки аборигенов шевелились, отплясывая какой-то им одним известный ритуальный танец.
Мальчик начал медленно отступать к двери, ведущей из комнаты в коридор. Кот тем временем спрыгнул на пол и, провожая взглядом Серёжу, снова промурлыкал своим утробным голосом:
— Подумаешь, сыр… ты напрасно переживаешь, Серёжа. Им недолго осталось. Они все умрут. Скоро.
— И Марина Павловна тоже?
— И Марина Павловна.
— И Василий?
Кот едва заметно кивнул.
— И… мама?
Кот ступая мягкими лапами, направился к кровати.
— И мама? – повторил свой вопрос Серёжа, но кот уже исчез из виду. Так же внезапно, как и появился.
Мальчик подбежал к кровати и, плюхнувшись на пол, вгляделся в чёрную пустоту. Затем вскочил, схватил веник и стал шарить им под кроватью.
— Эй, ты где там? Выходи, давай… слышишь!
Но кот как сквозь землю провалился.
— Серёжа, в чём дело? Опять с котом своим разговариваешь?
Мальчик обернулся и увидел стоящую на пороге Клавдию. Бросился к ней, заливаясь слезами.
— Мама, ты ведь не умрёшь, правда? Я не буду больше врать, только не умирай… пожалуйста.
— Не говори глупостей. Никто не собирается умирать.
(продолжение следует)