Kaizer_84 : Снисхождение

Иногда мне хочется сказать: откажитесь от анимации, вокруг нас и так слишком много воображаемых вещей. ..

Хаяо Миядзаки

Говорят, что дети, как правило, либо повторяют сценарий жизни родителей почти под копирку, либо отрицают его напрочь, и тратят море сил на то, чтобы повторения не случилось.

Эта история, продолжая линию кино-метафор – скорее случай крайне дурного ремейка на фильм пусть и посредственный, но в целом на вид довольно безобидный.

Нина выросла в семье, которую можно было бы назвать благополучной, если не считать того факта, что родного отца она почти не помнила – тот рано умер, а отчимы менялись как президенты США – раз в восемь лет.

Мать Нины Елена Викторовна сумела извлечь материальную выгоду из каждого брака – она всегда была трезвой и прагматичной женщиной, понимала, как устроен мир, и легко принимала его правила игры.

Елена Викторовна охотно делилась своей житейской мудростью и с нами – хотя при этом как бы давала понять, что и до нас – друзей Нины она тоже, что называется, снисходит.

Идея снисхождения в ее личной системе представлений, несомненно, занимала одно из первых мест.

Все ее мужья были таковы, что она на их фоне априори во всех случаях смотрелась значительно более выигрышно. Первый любил закладывать за воротник, второй имел жутко вспыльчивый и мизантропический характер, третий, самый молодой из них, изменял ей направо и налево, и даже не только с женщинами, четвертый был настолько тонко душевно организованным, что регулярно угрожал вскрыть себе вены, короче, в глазах окружающих неизменно выходило – она до них снизошла, то есть, выражаясь благороднее, принесла на алтарь брака некоторую жертву, которую, впрочем, довольно трудно внятно определить на словах, но в современном обществе, как известно, далеко не обязательно быть, вполне достаточно казаться. В этой псевдовиктимной ипостаси Елена Викторовна себя замечательно чувствовала и в том же духе воспитывала дочь.

Я почему-то особенно хорошо помню первого отчима Нины – любителя выпить и неудавшегося великого баскетболиста. Он всем и каждому рассказывал, что вообще-то должен был бы стать минимум вторым Сабонисом, если бы не одна гнида, которая нанесла ему какую-то запредельную травму, после которой все мечты рухнули и он по доброй русской традиции, начал сильно пить. Мне не очень верилось в его немощь – то был дядька типа «двустворчатый шкаф» но что-то ему возражать тоже было не с руки.

Нина активно навязываемую ей «снисходящую» модель на словах презирала, и говорила, что такого с ней никогда и ни за что.

Однако, заложенные в детстве установки вылезли как это водится, в неожиданных местах.

Нина, благодаря матери имея перед глазами целую галерею разнообразных пороков и перверсий, мало верила в то, что бывают люди и из другого теста. Это внутреннее недоверие сыграло с ней злую шутку – она везде искала подвох и второе дно примерно с тем же упорством, с каким Генрих Шлиман искал Трою. Ей ничего не стоило рыться в чужих карманах и мобильниках, поднимать годичные архивы в ICQи читать не ей предназначенные электронные письма. Найдя малейший повод для подтверждения подозрений она устраивала кавалерам безжалостные психологические битвы в которых никогда не было победителей.

Вконец измучив и себя и окружающих, Нина пришла к неутешительному выводу – все обстоит именно так, как ей внушалось изначально. «Ах, мама, мама, как же ты была права». Решила, что делать нечего, надо следовать заветам и снисходить.

Основная проблема к тому моменту состояла в том, что в отличие от своей расчетливой и хладнокровной матери, Нина, воспринимающая все перипетии этой невидимой войны совершенно всерьез растеряла все остатки здравого смысла и адекватной самооценки.

Довольно трудно «снисходить», когда ты и сама, мягко говоря, не ощущаешь себя наверху.

В результате, планка снисхождения со временем падала все ниже и ниже.

Ее избранники уже не были тихими интеллигентными алкоголиками – нет, через пару лет дело запахло тяжелыми наркотиками и недосиженными тюремными сроками.

Все материальное благополучие в таких скользких обстоятельствах, разумеется, растаяло вмиг.

Елена Викторовна, стоит отдать ей должное, выдержала избранное амплуа до конца.

Она нажала на все оставшиеся рычаги влияния, чтобы хоть как-то изменить текущее ужасающее положение дел, но, увы, мало что удалось ей спасти.

Сейчас Елена Викторовна практически махнула рукой на беспутную дочь и вместе с очередным слегка ущербным сожителем воспитывает прекрасную трехлетнюю внучку Машеньку. Знакомые и друзья Елене Викторовне хором сочувствуют, а она ничего, не вздыхает и не жалуется, держится, одним словом, молодцом.