Alexandr CHoo : По колено.

«Когда не хочешь писать за себя, пиши за свое поколение…» Кто-то из моих немногих друзей.





Мое поколение тихой сапой перевалило за двадцать, нарочито с угрюмыми лицами, впалыми щеками и стоптанными кедами «конверс». Мы как усталый заблудившийся отряд, который с каждой новой выволозкой все мельчает и мельчает, сокрушая последние остатки дисциплины. У каждого третьего здесь нет отца. Война? Скажите тоже, нет, конечно, нет. В Чечню уходили не папки, а старшие парни с соседнего двора, которые в лучшем случае возвращались недолюдьми. Во всяком случае, внешне, а мы видели все и уже не решались с ними заговорить. Мое поколение четко уверен, что каков человек внешне, тоже самое у него и внутри. И если скажем, Витька вернулся без правой ноги, то и доброту или чувство умора потерял вместе с правой своей конечностью.

А отцов у нас нет толи из-за лихих девяностых, которые мы не помним вовсе, толи из-за свободны и новомодного слова полигамия, все-таки после развала союза ( о котором мы тоже ни черта не помним, кроме того что там было так хорошо, что было хуево одновременно) в страну пришел секс и забрал наших папок в свои сети. Они уходили, дезертировали, съебывались, вставали на ногу, или просто исчезали, словно грузовики в фокусах Коперфильда. Такие огромные грузовики, БАЦ и нету его. Вот только у Коперфильда все было иллюзорно и не по-настоящему, а в жизни все гораздо больнее.

Я в детстве даже расстраивался, что мой папа обычный спасатель. Ведь во всем дворе он у меня был единственный кто жил вместе с семьей. У большинства пацанов отцы были летчики герои, которые разбились, космонавты, которые не вернулись, и путешественники, которые сейчас в Африке, но совсем скоро приедут и привезут много много бананов. И вот на рубеже почти на цыпочках, чтобы никто не узнал, мы разменяли третий десяток. Так сказать перешли с 1.0 на 2.0. И выражение «за нас» перекочевало в выражение «мы».

Мы мечтаем проснуться и вогнать эту жизнь в долги, одной удачной статьей, одним разрушающим кору головного мозга слоганом, одной беспрецедентной акцией, мы хотим взорвать этот мир пустотой, самим воздухом, тем из чего сотканы и что заполняет нас.

Наши отношения похожи на посещение фонтана. Мальчики кидают мелочь в девочек, чтобы вернуться, а когда мелочь кончается, уходят до обменника, чтобы не прийти никогда.

Расстаемся мы тоже как дети, не по-настоящему, очень трогательно, с настоящими слезами и верой, что все еще будет. Помните, как кто-то уезжал из вашего детства в другой город. Никто не верил, что это навсегда, ну да будни теперь не вместе, но ведь на день рождение и новый год она приедет и все будет по-старому. Наступал праздник, который к нам приходит, как уверяет кока кола, а подруги нет и это уже не важно. Мы ее забыли, она нас не помнит. Вот и закончилось все.

Целое поколение всеми забытых людей.



Наше детство было проходило в стране с приставкой «самая». Мы играли в песочнице в самой читающей стране (привет Донцова и Шилова), в самой спортивной державе (привет Ванкувер 2010), с самым лучшим образованием (Гарвард, Кембридж, Сорбонна), со всем самым самым. А потом волна разочарования накатила на берег двухтысячных и смыла самый стойкий песочный замок, под наименованием «идеалы».

Возможно, эти вехи пережили все, вне зависимости от графы «дата рождения» в паспорте, но мы пока последние кто взял эту грустную эстафету взрослой жизни.

© Alexandr CHoo



specially for you