Авдеев С : Билеты в цырк

Трусики стирай и ложись спать.

Ты уже совсем, совсем большая.

Куклу не бери с собой в кровать –

Тебе ночью кукла помешает.



Завтра мы с тобой поедем в цырк,

Ничего на свете нету лучше,

Там огни цветные, блеск да шик,

И особый запах, как в конюшне.



Иллюзионисты там чудят,

Там факиры на руку не чисты,

Сердце замирает, как летят,

Под самым куполом эквилибристы.



А какой коверный там кутил,

Не имея тени макияжа,

Со стакана водки так смешил,

Доводя людей до эпатажа.



Только на арену выбегал,

Скорчив рожу, пил ведь без закуски,

Точно пес с цепи срывался зал,

Хохоча от самой плоской шутки.



Рвали в истерии волоса,

Выламывали с мясом спинки кресел,

Вознося шута под небеса,

А он взамен всегда был пьян и весел.



Лишь мужик однажды загрустил,

Когда ему гимнастка отказала,

И так же, как любил, так и запил,

И рухнул прямо посредине зала.



Толпа ревела в бешенстве: — На бис!

Он слышал это, сладко засыпая,

И по ступеням он катился вниз,

Под хохот зала, шишки набивая.



Но больше всех смеялся их худ. рук,

И иже с ним:- Да он плюет на труппу.

— Шамберьером его гнать за такой трюк,

И на манеж закрыть дорогу плуту.



— Выискался, тоже мне, Никулин!

— Незаменимых в нашем цирке нет.

— Ну, надо же, какой-то вшивый дурень,

Подрывает нам авторитет!



— Добить его морально – в униформу!

— Бросит в клетку на съеденье львам!

— Вместо кролика скормить его удаву

В назидание зазнавшимся шутам.



Как птица Феникс, он из пепла не восстал,

От кабаре в кафешантан и дале

Он нес свой крест, не ведая, и зал

Смешил любой, где только наливали.



Спи мое дитя, все это сказка,

В сказках все бывает хорошо –

Никогда не терпит шут фиаско,

Не теряет он свое лицо.



Теперь ему открыты все границы,

Он то здесь, то черти знает где,

Может, он сейчас хохочет в Ницце

С турками на финском языке.



Побасенкой уложил я дочку,

Вырастит, конечно, все поймет,

За что я пью на кухне в одиночку,

Пью, да только хмель все не берет.