Шева : Тупиздень

Да-да, именно так его и звали.

Приятели. Соседи. На работе.

И не только. Бывало и в троллейбусе. Да и в метро. И в электричке. Не раз причем.

А он и не обижался. Привык сызмальства.

Тупиздень, так тупиздень.

Делов-то. Вон, других, что, лучше зовут-то?

Друг у него есть, со школьной скамьи еще. Ебаньком его кличут

Ласково, — Ебанашка. Да, пожалуй, и не в прозвище дело. А глубже. Но в чем глубже, — это уже сложно. Не каждому дано.

Ну, а так-то что? Крутился он как заводной каждый Божий день. Че делал-то?

Как что?!

Тупиздил!

Зато тупиздил он хорошо.

Noblesse oblige, — как говорил один его знакомый, работавший умным дворником.

Тупиздил так, что ого-ого! Приноровился-то за много лет, опять же, заначка у него своих инструментов была. Такая, что не у каждого хорошего мастера найдется.

Поэтому и тупиздил он так, что — мама, не горюй!

Слава даже о нем пошла, — да-а-а, этот тупиздит, так тупиздит!

Если б все так тупиздили, мы б давно Швейцарией стали!

Пару раз его даже хотели отпиздить. Свои же.

— А нехуй так тупиздить, мол! Нам-то оно зачем?

Ну, не без того, конечно, что иногда и смухлюешь перед хозяевами. Заказчиками, то бишь. Так, малехо. Или скомуниздишь что-то. Ну, не без этого. А как же без этого? Не нами заведено, не нам менять.

Главное, чтоб незаметно было. А поскольку это работа тонкая, то и денежек за такую работу возьмешь трохи поболе. За эксклюзивный подход, так сказать.

Был ли он злым?

Пожалуй, что нет. Просто иногда как пизданет что-то, — так и хочется в рожу плюнуть. Или заехать!

Вот угрюмым, — да, это было. Только и мугыкает себе под нос, — …завяли лютики в саду у дяди Вани. Да так посмотрит на тебя, что чувствуешь себя как тот лютик. Который на корню, того…

Завял, в смысле.



К тридцати он не женился, а потом и вовсе рукой махнул.

Жену корми, а потом еще и детей ейных. Сопливых-крикливых-серливых.

Опять же, как жену звать-то будут? ТупиздЕнка? Или пиздОтень? А дети будут тупизденышами?

Нет уж.

Хватит того, что он и так несет свою кликуху, как крест.

Или как флаг.

Хрен разберешь. Ничего-ничего. Зато вот не станет его, все под Богом ходим, так он заранее знает, что люди на похоронах будут говорить.

— Да, так как он тупиздил, больше никто теперь не тупиздит!

— И не говорите, больше так никто не сможет. Разве сейчас так тупиздят?!

— Да, нынешним-то все абыкак. Вот старая школа была, — так мастер тебя отпиздит, что тупиздишь потом так, что откуда и силы-то берутся?

— Да…просто так тупиздить, — тут ума не надо. А вот чтобы с чувством, с толком, с расстановкой…Тупиздить, — не пИздить!



Уставший от сих экзерцизов читатель, поправив очки или бандан, или почесав бороду или яйца, или что там у кого есть, с негодованием воскликнет, — И что? И в паспорте у него так было записано? Фамилие-то у него какое было?

— Окстись, мил друг! — отвечу я такому любознательному.

Зачем тебе паспорт? Ишь, паспорт он захотел!

Выйди на улицу, окунись в родные ебеня.

Как там наш российский Маккартни пел, — Пройди по Абрикосовой, сверни на Виноградную…