geros : Городской осёл. Гл.5. Визит number 2 - начало.

Глава 5.
ВИЗИТ number 2 – НАЧАЛО.

Моё нетерпение росло по мере приближения к дому Алекса, накладываясь на необъяснимое смутное волнение где-то на уровне подсознания. Ну вот, наконец, я и на месте.
Свежеуложенный асфальт в знакомом дворе вызвал удивление, но позволил подъехать непосредственно к подъезду. Отсутствовали даже следы раскопок – неизменных спутников дорожных работ, обычно оставляющих у нас долгие воспоминания о подобных локальных катаклизмах. Двор так и сиял чистотой. «Быстро же могут х…ярить, когда захотят», — промелькнула мысль, абстрагированная от моих непростых отношений со временем.
Подходя к подъезду, я почувствовал некоторый рост тревоги, сопровождавшей меня всю дорогу. Нет, страха не было, но определённая опаска после предшествующего визита оставалась. Даже в движении собственной руки по направлению к дверной ручке я уловил нерешительность. Но на этот раз дверь подъезда открылась бесшумно и без ощутимого сопротивления. Мышами в подъезде даже и не пахло. Ну, если и пахло, то чем-то другим и не особо сильно, вызывая ассоциации скорее с кошками и людьми, поссетившими подъезд по иной нужде, нежели я.
Казалось, теперь уже всё способствовало моему нынешнему визиту. Даже дверь в квартиру Алекса не только не стала преградой, напротив, оказалась незапертой, хоть и прикрытой. Поэтому формальность в виде предварительных ласк по отношению к кнопке дверного звонка я опустил. Как-никак, а обитали мы всё-таки не в Штатах, где можно огрести по полной за подобную вольность в перемещениях.
Абсолютная тишина в квартире сразу же навела на мысли об отсутствии хозяина. Хотя совсем недавно Алекс довольно эмоционально рассказывал мне о появлении на рынке каких-то ох…ительных звукопоглощающих стеклопакетов, позволяющих практически полностью отгородиться от шума города за окнами и обеспечивающих возможность сосредоточения, что представлялось для него крайне важным. Видно, дело всё-таки пошло дальше пустых разговоров, и Алекс действительно установил у себя подобные окна.
Но, тем не менее, само наличие живой души в помещении всегда создаёт «эффект присутствия», проявляющийся в определённых микрошумах, нераспознаваемых явно. Здесь же тишина была полной. У меня это вызывало недоумение, даже некоторое раздражение, принимая во внимание нашу давнюю договорённость о встрече, дополнительно подтверждённую сегодняшним звонком Алекса. И ведь доехал-то я на удивление шустро, выехав сразу же после нашего телефонного разговора. К тому же и низкая загруженность воскресных улиц дополнительно порадовала и поспособствовала моей оперативности. Правда, не стоило исключать возможность того, что Алекс рассчитывал успеть сгонять в магазин до моего приезда, не закладываясь на проявленную мною прыть. Вон, даже и дверь входную забыл захлопнуть.
Не снимая ботинок, я сделал шаг из прихожей и заглянул в комнату Алекса. Да нет, вот и он, за своим рабочим столом. Судя по расслабленной позе в кресле, то ли о чём-то глубоко призадумался, то ли просто отрубился, надломившись под непосильной ношей собственных мыслей. Но ведь я-то, входя, хоть и не балагурил и не орал песен на весь подъезд, но всё-таки произвёл определённый шум, достаточный для того, чтобы вернуть из небытия витавшего в иных сферах или погружённого в дремоту хозяина.
«Или же ты, дружище, просто-напросто решил разыграть меня одной из своих очередных подъё…ок?»
Как ребёнок! До сих пор всё не может никак наиграться, будто у него шило в жопе. Небось, уже заготовил заранее страшное е…блище и дожидается лишь подходящего момента. Вот подойду поближе, а он – да как вскочит, да как завопит дурным голосом и продемонстрирует мне чудеса преображения своего хайла. Как это всё знакомо!
Я решил не идти у него на поводу, да и не особо был настроен на подобные игрища. Поэтому просто постучал по дверному косяку и громко произнёс:
- Тук-тук, есть кто живой!
Ответа не последовало.
«Ишь ты, прямо-таки занырнул в глубины собственного подсознания! Видать, решает проблему не менее чем планетарного масштаба», — промелькнула мысль, трансформировавшаяся по мере следования от мыслительного аппарата до речевого в нечто более приземлённое и, очевидно, самое сокровенное:
- Эй, как там обещанные сосиси?
Подобное предложение сразу перейти к обсуждению деталей меню, похоже, тоже не слишком его заинтересовало.
Решив всё же подыграть хозяину, я на цыпочках подкрался сзади и довольно ощутимо приложился ладонью к его плечу, рассчитывая на немедленную ответную реакцию. Реакция последовала, но совсем не та, что я ожидал. К моему удивлению, рука не почувствовала естественного сопротивления живой плоти, будто бы уткнувшись в нечто безответное, подобное мешку лежалой картоши, забытому на год-другой нерадивыми хозяевами. Это «нечто» неуклюже завалилось набок и рухнуло с кресла, оказавшись на полу лицом вверх.
Мой взгляд встретился с взглядом Алекса, точнее, с мимолётным его отпечатком. В нём присутствовала глубина, правда, какая-то одномерная, как на искусном фотопортрете, способном передать целую гамму чувств и даже зафиксировать слепок личности, но слепок сиюминутный и однобокий. А ведь ещё вчера та бездна, что открывалась в его задумчивом и чуть грустном взгляде, казалось, способна была поглотить своей глубиной. У людей, впервые его видевших, это вызывало зачастую немного жутковатое чувство. Сейчас подобное чувство испытал и я, но по причине прямо противоположной. В абсурдной дуэли глаз мой взгляд не находил знакомой бездны и даже не мог пробиться глубже поверхностного слоя, словно затянутого тонкой плёнкой затвердевшего эпоксидного клея.
Я заставил себя прервать этот неравный поединок взглядов, в котором одна из сторон явно занимала абсолютно пассивную позицию. И сразу же движение моих глаз остановил чужеродный предмет, неуместность которого в этой комнате была очевидна. Эта тонкая штуковина, торчащая из груди Алекса чуть левее центра, представляла собой то ли стилет, то ли очень профессионально выполненную заточку с аккуратной оплёткой рукоятки.
Почти физически я ощутил внутри себя шевеление мерзких щупалец страха, казалось, покрытых той же липкой субстанцией, что, застыв, сковала глаза Алекса. Интуитивное ощущение опасности, исходящее из неподконтрольной области сознания, в которой сосредоточены унаследованные от наших давних предков животные инстинкты, подтолкнуло меня оглядеться по сторонам.
В комнате был полный порядок, ничего не разбросано, дверцы шкафа закрыты, полки письменного стола задвинуты. Совершенно явно, ограбление не было целью гостей Алекса.
Я обернулся к лежащему передо мной телу. Всё говорило о неслучайности произошедшего, и всё говорило об уверенной работе профессионала по заранее спланированному сценарию. Сам характер раны служил своеобразной визиткой мастера, знающего толк в своём деле и изначально ориентированного на безупречное выполнение вполне конкретной задачи. Крови почти не было, а как мне было известно из того незначительного объёма детективного чтива, что я смог осилить за свою жизнь, именно это и свидетельствовало о точности нанесения удара непосредственно в сердце жертвы.
Даже беглого взгляда и моих более чем скудных познаний в физиологии хватало, чтобы понять – с момента событий, здесь развернувшихся, прошло довольно значительное время. Пятно крови на футболке вокруг раны, как я уже отметил, было крохотного размера. Его чуть подсохшие и оттого ставшие бурыми края подтверждали мои выводы. И всё могло случиться примерно в то время, когда я приезжал сюда в прошлый раз, если даже и не раньше. Но тогда с кем же я имел честь общаться по телефону и даже затронуть тонкости меню в телефонном разговоре непосредственно перед моим повторным выездом?
«Ну и что бы ты на всё это сказала, любезная Каролина? Будем опять на эзотерику списывать?» — непроизвольно возник безмолвный вопрос, адресованный как бы в никуда.
Но, на моё удивление, ответ пришёл. И ответ, немало меня озадачивший:
«Будем, будем, а ты как думал?» — отпечаталось в сознании, но до визуализации в данном случае дело не дошло.
«Уё… ывать отсюда, причём, немедленно!»
Ещё раз окинув взглядом комнату, я обнаружил на столе небольшую стопку распечатанных на принтере листов обычной офисной бумаги, скрепленных степлером. По всей видимости, это как раз и было то, ради чего я сюда приехал. Но что-то маловато оно по объёму для того «великого и вечного», что я так надеялся заполучить.
Покидая квартиру, я постарался привести мысли в какое-то подобие порядка.
Какие вопросы ко мне могли бы возникнуть в дальнейшем, в ходе проведения оперативно-следственных мероприятий? Никакого отношения к случившемуся я не имел, не считая самого факта личного знакомства с жертвой и не особо частых встреч. Следы же моего нынешнего пребывания оставлять было ни к чему – это потребовало бы лишних объяснений.
Мой рассказ про летучих мышей в подъезде вряд ли заинтересует кого-либо, за исключением психиатров, а вот отпечатки пальцев – определённо могут! В самой квартире вроде бы ни к чему не прикасался, не считая распечатки с письменного стола, но она остаётся со мной. Так, кнопку звонка я тоже не трогал, а вот дверную ручку не мешает протереть.
Да! И не стоило сейчас своим взбудораженным или растерянным внешним видом привлекать внимание случайных прохожих на обратном пути, давая лишний повод для сохранения в памяти образа подозрительной личности в непосредственной близости от места преступления. Зеркало в прихожей – это как раз то, что мне и нужно. Значит так, морду лица приводим к виду, типичному для среднестатистического москвича – замешательство скрываем за нейтральной маской отстранённости и безразличия к окружающим с некоторой долей высокомерия и элементами презрения во взгляде. Сойдёт! Теперь делаем ноги!
В сложившейся ситуации мысль, промелькнувшую на выходе из подъезда, можно было определить как безадресную: «Да у тебя же просто притон для всякой х… еты, дружище! То мыши летучие в сочетании с невесомостью в подъезде, то трупак с торчащим из груди инородным предметом в самой квартире».