Mojo-Head : Вкусное чтиво

Песателей частенько тянет песать по еде. Сцены жрачки, в свою очередь, всегда западают мне в сердце И будоражат по-детски живое воображение, так же как впрочем И складные сцены пыток, надругательств, совокуплений И т.п. До сих пор уверен, что иных мэтров стоит четать лишь ради подобных изысков.

Есть гипотеза, что подобный трюк задуман сделать читателя боллее лояльным к тексту, привязать через физиологические фильтры. Хотя возможно – просто напросто голоден автор, И хочет пожрать в онлайне.

Самые аппетитные, нет – самые гениальные! странички имеют в надстройке до смерти “голодного” автора - физиологический голод, он также и голод метафизический, сексуальный, социальный, короче, все тридцать три вида недоедания здесь есть. Похоть рука об руку с жрачкой. Вспомните сами, как по удачной копуляции бежали на кухню, прикрыв ладонью взмокшее причинное место. Кстати, любопытна корреляция между этими двумя составляюшими в песательской среде – обычно трах-песаки – мастаки песать по еде. И наоборот. Вот, Довлатов, казалось бы, реалист, а физиологические потребности описаны куце, думаю, пара питательно-вставлятельных страниц наскребётся. Жрач и трах схожи по технологии – в основе - совокупление целостностей, своего-с-чужим, поглошение и растление. Короче, насилие, одним словом.

Хрестоматийные недоедатели – это, к примеру, лирические герои Гамсуна (“Голод”) И Г.Миллера (“Тропик рака”). Сквозь призму недополученных кренделей, отбивных и пива – воспринимают они „несовершенство и красоту“ мира. Ка-только автор аки его лирический клон набивает себе брюхо, drive&rulezz уходят, текст становится сытым, бледным как тело пискловой с продольными жировыми складками, и такие тексты должны идти на помойку.

Ниже буду делиться наблюдениями – первая десятка едописцев, according to my memory:
1) первонаперво вспоминается тут старинный детский рассказик, со смачным вспарыванием невинными teen-зубами “горячей брызжушей соком” сардельки. Безобразие происходит в школьной столовой, на глазах у обслуживаюшего персонала, И описывается как нечто запретное, преступное, сродни языческому ритуалу. / О фрейдистском толковании символов промолчу – иначе меня понесёт./ С момента ознакомления с этой текстовкой мною были прочитаны десятки подобных “откровений для голодных детей”. Результат – сосёт под ложечкой, бежишь на кухоньку, дрожашими лапками нарубаешь что бог послал – И вперёд, читать эту дрянь дальше - И нарушать баланс. Благодаря подобным аппетайзерам, у меня сегодня неустойчивый обмен вешеств, И постоянные весовые колебания в 10 кг-х пределах.
2) Французы имеют моральное право зачиншиков жанра. Гаргантюа – вот хитпарад жрачки чисто Босховского размаха, с параллельным задоподтиранием живыми цыплятами. Что способствует – пишевые изврашения возводятся в ранг нормы.
Из англичан – Д.Defoe. В робинзоне – ничто так не плюшит как “ошушение норы”, которое является главным мотиватором героя на пути прогресса. Его, видите ли, колбасит жить на пляже, он сооружает себе хижину, плавает за ромом И прочим сухпайком на "корабль"; обустраивается как последний буржуй. Перечисление сьестных припасов найденных на корабле – захватывает. После этого смотрел совсем другими глазами на содержимое холодильника.
Книга – собственно, недоделанная по части многих ожиданий. Может, постаралась цензура. Даже в возрасте девяти лет, думал – когда же белые люди наконец привяжут голого пятницу к пальме И будут стегать его бамбуком по пяткам, потом вдруг откроется пикантная тайна истинной половой принадлежности Фриды И его внакладку ешё И выебут дружной колонизаторской толпой.
3) Амерликанцы подхватили французско-английское знамя И рулят беспезды И поныне. Вот грубые тренды:

Триппер. Ешё в позапрошлом веке трипперы Феннимора Купера весело лоботомировали друг друга И загрызали это бесчинство кленовым соком И сахаром (облизываюсь до сих пор, даже когда познал “прелесть” кленовой вкуснятины.) А индейский пемикан? мммх..палчики оближешь. Сюда же идёт жареная конина.

Натюр-жрач. Лучшие страницы Хемингуэя это обилньые пишевые воздаяния, будьто “голый” завтрак на природе, включаюший пару десятка блюд, или “гурманская” кухня Парижа (Праздник, который всегда с тобой). Если бы не эти штрихи, бессюжетные И бесхребетные россказни классика читать было бы не к чему.
Когда “старик-Хем” хочет поразить наше воображение изысками, он нашпиговывает текст романскими словами. Тот же нехитрый трюк практикуют сотни подобных едописцев, в частности на литпроме. Когда пробуешь эти самые хитрые блюда в offline, впечатление куцее. Дабы повергнуть нас в полный ахуй, возжигаются камины, костры, нагоняется интим посредством круглых девичйих коленок в кадре И т.д.
Есть догадка, что песателю изначально хотелось песать про трах. Т.о, гурманизация -это всего лишь сублимация эротических образов, закодированная порнография.

Свиня в апельсинах. Отдельное спасибо Жоре Миллеру за грязные смакования “обЖорства” в борделях, запушенных сьёмных квартирах И падоночьих кафе. Здесь еда низводится до уровня кабачковой икры, вычёрпываемой ложками И клешнями из блядских детородных органов на страницах stul'chikа. Романтика, вот. Не дошёл до Берроуза с Буковским, думаю, они тоже подобным не брезговали.

Шестиедятники. JAck Керуак как бы не кичился своим духом свободом, лучше всего у него выходят опять таки “жирные сливочные яблочные пироги” вкупе со стрельбой глазами на заблёванных полустанках И продёргивания истошённых пуэрториканок. Своё истинное лицо Битник показывает в Бродягах Дхармы: там жрачка идёт постоянно.
В отечественной традиции – вспоминается в этой связи М.Науменко: “пахнет, наверное, щами” И “вера варит плов” – во, блять, гештальты бардовского голода…

Алкоголь – отдельная тема. Если вырезать бахуса, от всей реальной литературы останется дырка. Ну, будут по поверхности канешно ползать всякие чмыри. Алкогольная тема – сплошной брандинг, за промоушн иных марок в сознание доверчивых четателей стоило бы приплачивать. Вот ”простой шотландский виски” БГ&Вертинский – к примеру.

4) Русские классики никогда не гнушались заставить текст тарелками, кастрюлками, стерлядью и сотней всяких других аппетизеров. Тут тебе И Тургенев, И Пушкин, И Толстой. Этих корифеев я бы всё таки не ставил в пример по части еды – так себе, троечка.
И не могу вспомнить ничего сьедобного у ФМДостоевского, наверно, картинка раскольникова каннибализируюшего процентшицу заслонила мозг великого.

Аверченко – дюжина ножей в спину революции – все, кто не успел откушать на званых обедах дореволюционной россии – наслаждайтесь! Хэм отдыхает.

Русский голый завтрак - Открытие русского гастрономического жанра – где-то посередке Старухи Хармса – насладитесь сценой перекрестного теософского базара. Это Сумерки Богов, заедамые варёной колбасой затухаюшего нэпа, под мантригуюший хруст огурчика И хрустальный перезвон беленькой.

Современные герои часто пытаются с размаху вклиниться в литературную традицию жрак. Не у всех это получается. Например, лимонов с эпохальной сценой выгребания щей на кухне посреди нюёркских небоскрёбов, это харашо. Вот, Генис наскрябал целую книжку про еду как аттрибут места. Не читал пока.
Литпромовшики по части едописания – тоже самородки.

М.Б.Континьуд