Clockwork : И.П.М. (Иллюзии пролетарского максимума).

Иллюзия № 1

Глаза открыты…белый потолок, в углах его забавно-витиеватым образом закрутились кусочки краски и будто бы просят их сдернуть, отлепить, оторвать от стены. На табло китайского будильника показывает 8 a.m., вставать не хочется, т.к. будильник еще не пробил свой дурацкий сэмпл (наверное, это какой-то крутейший китайский диджей Цао, который подрабатывает в подмастерье на заводе по сбору будильников записал на чип этого дешевого пластикого электронного чуда свое лучшее произведение). Маше с утра уже приходили дурацкие мысли, ей вдруг срочно захотелось поделиться фантазией о китайском дж, обязательно смс, чтоб был идиотский смайлик с огромным количеством скобок, со своими подругами Викой или может с Аней (или как ее все зовут по-деревенски, ласково «Нюра», из-за двух здоровых грудей, вообщем корова). В итоге необходимость встать с постели победила лень, хотя, возможно это была необходимость уменьшить содержимое девичьего мочевого пузыря, а пузырь и вместе с ним почки и печень страдали после такого количества выпитого этого ночью пива с девченками и парнями. Маша умудрилась очень быстро сделать все свои женские дела, вообщем собралась девушка. Собралась в далекий для нее поход, поход в школу. Кто бы знал, как ее задалбала эта школа. Ведь девочка считала себя уникумом, самой-самой, самой гламурной (она очень любила это слово, уж очень нравилось ей сравнивать себя со «звездами» и старалась использовать подобные слова, но пока она запомнила лишь слово гламур и еще «пафос»).
Маша, или как ее называли одноклассники, Машка, жила в городке Бурунтуйск, в городе отважных сибирцев, которые решились здесь поселится. Это был обычный город-районый центр, коих у нас огромное количество. Он был абсолютно стандартен, после «совка» новых строений нет, кроме как коттеджей мэра, зам. мэра и бандитов, а ныне бизнесменов, братьев Чучушкиных. В Бурунтуйске было 3 школы, а именно 2 средних и одна начальная, отдельная школа, что в итоге создавало почву для конфликтов у школьников малолеток, которые приходили из отдельной начальной школы № 3 в любую из 2 оставшихся.
Маша училась в школе № 1 и даже в этом номере ее школы она видела символ ее первенства в своей сказочной привлекательности (по крайней мере, ей так казалось). Школа находилась в ста метрах от дома, но так сложно было идти, особенно когда в голове летают тяжелые бомбардировщики. Из-за этих бомбардировщиков ее лицо, итак не обезображенное интеллектом, становилось как у персонажей дома восковых фигур, вообщем бесконечно тупое изображение обычной среднестатистической девушки.
Входя в свой класс, Маша испепелила своим взглядом всех кто находился сейчас в нем, то есть добрую половину класса. Особенно ее испепеляющий взгляд остановился на парне-ботанике Мстиславе (его родителя были истинными интилегентами, хотя и поселковыми, решили, что их мальчику с оригинальным древнеславянским именем будет жить легко, весело и непринужденно), Маша его называла Масянька. Вообщем парень в себе сочетал три грани, а именно: физиологически он был парнем (мужчиной), социальный статус – «ботаник», но он называл себя жестоким социопатом, и как говорили «пацаны на районе», тыча ему в лицо окурками, «лошарой по жизни». Итак Масяньке сегодня повезло наткнуться на взгляд воскового лица Маши.
- Маша, привет! Социальная среда сегодня в класса неблагоприятная! – произнес Масянька, тут же жалею о сказанной вслух мысли, выскочившей из недр его глубокого сознания.
- Че ты сказал, урод? – вдвоем сказали Маша и ее одноклассник Леха (тупой качек, просто тупой качек).
- Понимаешь ли… — попытался объяснить Масянька.
- Ты че, меня тупой овцой что ли считаешь? А, овощидзе?
Машу этот взгляд у Мстислава, словно у девятилетнего ребенка сидящего на унитазе и страдающего от запора из-за халявных сладостей, сильно сегодня бесил. Ее многое сегодня бесило и именно Мстиславу сегодня повезло попасться взбешенной Маше. Маша сама не знала, что с ней творится, но ей было по фиг сейчас на это.
— Масянька, тебе сегодня очень повезло, ты сегодня будешь играть в «футбик». Леха поиграйте сегодня с пацанами в «футбик» этим…уродом. Лады?
— Ага. Аж сейчас не терпится. – тупо согласился барано-качек.
«Футбик» в понимании пацанов означало пинание кого-нибудь под пиво, как футбол посмотреть, только зрелищнее. Вообщем, была у Масяньки сегодня перспектива, да что там, участь быть объектом в «пацанской» лаборатории по созданию сверхчувствительного футбиконального мяча.
Начался урок. Неугомонные девицы до сих пор орали, тупые парни, как это ни парадоксально, визжали, как резанные, т.е. наиболее активная часть класса проявляла себя с первобытной стороны. Надо признать, что они были, есть и будут…эти сторонники первобытщины.
А наша Маша, тихо сопя и громко хрюкая, сидела и боролась с алко-врагами в своей голове. Видимо в этой убогой черепной коробочке, под названием «Машин черепок», мог с минуту на минуту произойти ядерный, а то и ядреный взрыв, который отразится на всех ее «дырках», т.е. входах и выходах. В итоге, сей телушка-коровка, решила поправить свое здоровье…и пошла. На выходе из класса ее окликнула учительница по геометрии (кажется по геометрии, Маше всегда не нравились всякие фигурки, кроме своей, т.к. у нее же была фигурище):
- Мария, как тебя там, и куда ты собралась? Ты считаешь себя умнее других? Если не будешь знать геометрии, то….
- То что, коза старая? Сиськи подтяни, а то висят как….
«Пдыщь» — именно этот звук прозвучал, и как прозвучал, пронзительно, как ветер-завывало в диких-диких горах, как пуля у виска, как предсмертный стон солдата-героя, которых «положил» всех гадов-врагов, но был смертельно ранен и у него не доставало всех конечностей, как мысли в голове столетнего шизофреника, как то, что нам неведомо, как самый обычный удар пепельницей, взятой с учительского стола, а именно на столе учителя это был самый необходимый предмет, по голове любого человека. А что в итоге? В итоге наша Машенька оказалась с пробитой головой, теперь и физически. Ее бомбардировщики добомбардировали ее голову, теперь она ходит, еще стоит, ну иногда сидит, а еще бывает ест и испражняется, но это неважно, т.к. она осталась в этом Бурунтуйске, и только в её, теперь уже шизо-внутреннем мирке, может быть красиво и печально, шикарно и отвратно, возможно сказочно. Маша как жила в иллюзии, так и осталась в ней же, в ее утробе, она не смогла избавиться от пуповины запудривания.
Иллюзия и Вас поглотит, сожрет, сотрет, испепелит Ваши мозги, если Вы не будете позволять ей. У каждого своя иллюзия, не она не должна Вас заставить переступить порог вседозволенности и всераспущенности. Будьте, сцуко, бдительны – бейте иллюзию, чем угодно, чем подвернется, ее нужно растоптать, разорвать, сжечь, изжить, уничтожить в конце концов, для того чтобы наш разум был всегда чист.