Minus : Дай ему уйти легко.

— … только, прошу тебя, дай ему уйти легко.

Старенький, ничем не примечательный бар в подвале дома в бедном квартале. Спускаешься по деревянной лестнице вниз и погружаешься в приятный полумрак. Неторопливо и даже лениво как-то плавают в воздухе облачка тумана… Ах, нет, простого сигаретного дыма.
Уютное помещение с аккуратно расставленными столиками на двоих и потертыми кожаными диванчиками рядом с ними. Небольшое возвышение у одной из стен, на котором стоит старый черный рояль. Он, кажется, видел все-все эпохи и все типы людей. Но ему удалось выжить. И сейчас он издает спокойные, завораживающие звуки джазовых аккордов, создавая неповторимую атмосферу уюта и тепла в заполненном клубами дыма баре. Сидящий за роялем непрерывно напевает чудную мелодию немного сбитого ритма, люди за столиками тихо разговаривают о чем-то, совершенно не имеющем значения.
За крайним столиком в дальнем углу можно оставаться абсолютно незамеченным. Чем и пользуется одна занимательная личность в длинном плаще с глубоким капюшоном. Сидит тихо, склонив голову, и вдумчиво слушает причудливый танец мелодии.

- Я знаю, необходимо сесть именно сюда. Ты уж прости, если что, но чувствую, что так надо, — на диванчик напротив опускается неприметный человек неопределенного возраста и, не сводя взгляда с тусклой лампы на столе, продолжает: — Знаешь, а здесь очень уютно. А главное, никто вокруг никогда не обратит на нас внимания. И мне это нравится. Шел вот с работы, решил зайти погреться. Да и думается здесь неплохо… Странно, но ты молчишь, а я чувствую, что ты внимательно меня слушаешь, просто не хочешь нарушать мой ход мыслей, расспрашивая о чем-либо – все, что надо, я и сам расскажу. Правильно. Ты не волнуйся, я ненадолго нарушаю твой покой. Мне к ужину надо быть дома: завтра Рождество, и я хотел успеть поздравить свою семью. Они почти никогда не могут нормально со мной поговорить: мне постоянно нужно бежать куда-то, спешить… Надоедает. Поэтому вот, как только появилось немного времени, я пойду и поздравлю их: поцелую жену и подарю дочке вот эту вещь, — человек достает из кармана плаща серебряную подвеску на плетеном шнурке. Она похожа на изящное крылатое существо с гордо вскинутой головой. — Когда-то их называли драконами… Говорят, они взмывали высоко-высоко и озаряли ночные небеса неудержимым пламенем своей души…
Незнакомец странно улыбнулся, но под капюшоном этого, конечно, никто не заметил. А сидящий напротив продолжал:
- Моя дочь любит всякие украшения. Я надеюсь, дух древнего существа убережет ее от разных несчастий. А больше всего на свете она мечтает отправиться в путешествие на север, посмотреть, как живут другие люди и сохранить это в своей памяти. И я хочу устроить ей это. Как только я соберу достаточно денег, мы поедем в далекий край зимы – туда, где ночью снег озаряет небо ярче солнца… мы будем ездить на санях з запряженными в них оленями и любоваться хрупкой красотой ледяных иголочек на стекле…
Мужчина замолчал. Подумал немного, глядя на лампу, и вдруг сообщил:
- Знаешь, а я в это не верю. Я просто не вижу этого, вот и все. Странная способность: если я могу что-либо представить, — начал объяснять он, — или, скорее даже, увидеть, оно обязательно сбывается… Но, если я не вижу этого, оно никогда не произойдет, что бы я ни делал и как бы этого не хотел.
Странник насторожился, и, хоть его и не было видно, сидящий напротив почувствовал его интерес и внимание.
- …а вот сейчас я этого совершенно не вижу. И даже… я не вижу ничего. Знаешь, это странно. Что это значит? Что я потерял способность предчувствовать? Но мне почему-то кажется, что дальше просто ничего нет. Может, я и не дойду домой. Сегодня. Никогда. А Марта так и будет стоять на коленях у иконы, молясь за меня. Да, она всегда это делает. И, хоть я ни разу этого не видел, абсолютно в этом уверен. Чего она просит для меня? У меня опасная работа… За меня так больше никто и никогда не волновался. И, мне кажется, она что-то чувствует, так же, как и я… Дальше пустота. И она знает об этом. Быть может, я все-таки успею…
Человек встает и начинает двигаться к выходу…

- …дальше пустота. И я знаю об этом. Нет, не надо ничего менять – пусть все будет, как должно быть. Так правильно. Только, прошу тебя, дай ему уйти легко…

…делает несколько шагов и замечает, что вокруг снег. Бескрайние просторы, покрытые белым искрящимся чудом. Оно озаряет небо ярче солнца. Человек долго смотрит по сторонам, а потом мягко падает в снег и лежит, глядя на небо и думая о чем-то высоком, истинном, о чем ему так не хватало времени подумать раньше. Теперь у них все будет хорошо.

Старенький, ничем не примечательный бар в подвале дома в бедном квартале. За крайним столиком в дальнем углу существо в длинном плаще с глубоким капюшоном провожает взглядом человека, минутой раньше сидевшего напротив. Тот делает несколько шагов к выходу и тихо падает, как тряпичная кукла.