viper polar red : Симулятор жизни (12, 13)

Глава 12. Новое имя – новая жизнь

-- Я у Настьки такой браслет видел – сказал со знанием дела Валера Грач. Грач знал всё что происходило в детдоме, всё успевал увидеть и услышать.
-- Не свисти… таких браслетов – уйма. У половины девок… — попытался возразить кто-то из ребят.
-- У половины, может быть. Но, жёлтый с зелёным – точно Настькин.
-- Что вы спорите, дятлы? Вы сами подумайте, кого в детдоме не было. За последнее время, только Настьку оформили на удочерение, потом этого… Юрика мелкого и Олю. У Юрика точно не было браслета, это бабские штучки. Ольгу в прошлом месяце провожали, а Настю на прошлой неделе, в пятницу. Так что… она это, больше некому.
-- Ну, да… — согласился Грач – больше некому. Может, ещё кто пропал…
-- Все на месте, перекличку же делали вчера.
Подобные споры велись теперь ежедневно во всех комнатах детского дома.
Почти весь персонал, за исключением поваров и нянечек, сидел по кабинетам, под домашним арестом. Хозяйственника, директора, и ещё пару воспитателей увезли в тот же день, на допрос. С тех пор их никто не видел. Детей держали в блоках, выпускали только в туалет и раз в день – на прогулку. Даже еду в комнаты приносили. По всему монастырю рыскали оперы с собаками. Перерыли половину заднего двора. Ходили слухи, что нашли пару могил с маленькими детскими костями. Поговаривали так же, что директор и кое-кто из персонала, как раз те самые бывшие монахи и есть. Их сожгли в амбаре во время революции, но они живыми остались. В лексиконе постояльцев детдома появилось страшное и непонятное слово «вуду». Вроде, они внутренностями детскими питались и за счёт этого могли жить вечно. По другой версии, директор продавал детские органы. Оформлял фиктивно усыновление детей, устраивали проводы. Даже, подставные родители приезжали. А оформленных детей в западную башню переводили и вырезали почки, печень и прочие внутренности.
К Коту теперь все относились с опаской и нескрываемым уважением. Даже старшие. Ведь неизвестно, кого из них могли выпотрошить следующим.
Серёжа неохотно распространялся по поводу своих ночных похождений. Его тоже возили в милицию и допрашивали. В тот же день, когда он позвонил в дежурную часть. Он толком и рассказать ничего не мог, перепугался насмерть. Его положили спать в каком-то кабинете, а утром отвезли обратно в детский дом.
Валька ни на шаг не отходил от Кота и всё время доставал его расспросами, что да как.
-- А что ты искал тогда на заднем дворе? Как узнал про западную башню?
Серёжа целыми днями валялся на кровати, вставал, только для того, чтобы поесть, но аппетита не было. Ему всё время мерещилась комната в западном крыле, каталки на колёсиках и мертвец под покрывалом. Какая уж тут еда. На прогулки ходил, только потому, что всех выгоняли на улицу. Почти всю территорию обнесли штырями с красной лентой, наподобие забора, оставив для прогулок только небольшой пятачок перед центральным входом. За красную ленту строго настрого запретили ходить. Никто и не ходил, все были слишком напуганы.
-- Ты тогда про монастырь спрашивал. Я думал, ты знаешь. Тебе ведь никто не говорил? Если нет – откуда узнал?
-- Я слышал что-то… уже и не помню от кого – Серёжа решил не рассказывать Валентину, ни про кота, ни про монаха, которого он и сам толком не разглядел в темноте. Может, это был и не монах вовсе. Кот и сам до конца не знал, с кем он разговаривал тогда в подземелье.
-- Ладно, не хочешь – не говори. Только, я вот что думаю, Серый. Если мы с тобой друзья, то между нами не должно быть никаких тайн. Я вот от тебя ничего не скрываю. Всё как есть выкладываю.
Кот молча слушал Вальку. Подумал, что, наверное, он прав. И решил для себя, что обязательно расскажет, но не сейчас.
-- Прикинь, какие суки. Я давно директора подозревал, уж больно он скользкий типчик. Но не думал, что они с завхозом по ночам детей кромсают. Что за жизнь?
Валька замолчал, и некоторое время глядел в окно, за которым падал первый в этом году снег.
-- Я свою жизнь просто ненавижу – наконец произнёс он. – Не жизнь, а скотство какое-то. У некоторых родители есть, нянчатся с ними… чем я хуже? Зарежут ночью, и не вспомнит никто, кто такой был Валька Звягинцев. Знаешь, что я тут придумал?
-- Что?
-- Говорят, если имя поменять, то можно и жизнь изменить в корне, сечёшь? При этом надо выбрать имя какого нибудь удачливого человека, это условие такое. Говорят, действует безотказно.
-- Кто говорит? – с видимой неохотой спросил Кот. Ему тоже хотелось бы поменять свою жизнь, но в такие слухи верилось с трудом.
-- Не важно, кто говорит. Важно, что это действует. Я уже и имя себе придумал. Когда выйду отсюда, поменяю его на Влад. Владислав. Как тебе?
Кот пожал плечами.
-- Почему, Владислав?
-- Так Третьяка зовут. Вот у него жизнь! Не жизнь, а сказка. Соревнования, известность. Класс! Я бы тоже так хотел пожить. Хоть денёк.
Валька мечтательно закатил глаза к потолку.
-- Идёшь по улице, а все тебя узнают, говорят, — «здравствуйте, товарищ Звягинцев». А ты им отвечаешь, — «добрый день, товарищи». Представляешь?
-- Нет, не представляю – мрачно ответил Кот.
Ещё не хватало, чтоб каждый встречный тебя на улице дёргал. Со всеми здороваться – язык отвалится. Лучше уж так… пускай никто тебя не знает, но чтобы жизнь была нормальной. Без Рыжих, Лещей, побоев и собирания бычков. И без покойников на столах. Нормальная, обычная жизнь. Кот вспомнил про отца. От него так и не было никаких вестей – ни слуху, ни духу. На пересылке сказали, что он должен приехать. У Вальки вообще никого, а у меня хоть отец есть. И есть шанс, что отец меня может снова домой забрать. Пусть и в новую семью. Интересно, какой он? Кот напряг память, но так и не мог вспомнить отца, слишком рано тот ушёл от них. Серёжа повернулся к Вальке.
-- Как думаешь, если я имя поменяю, отец приедет?
-- По идее, должен – не раздумывая, ответил тот. – Только, на хрена он тебе сдался? Ты же сам говорил, что не помнишь его совсем. Он чужой для тебя человек.
Валька произнёс это спокойным тоном, но Кот почувствовал в его словах зависть.
-- Ну, так что, решился?
-- Не знаю, Валька. Я ещё имя себе не придумал.
-- Так думай быстрее. Чем раньше придумаешь, тем быстрее жизнь изменится. Чего тянуть то?

Почти весь следующий день, Кот занимался тем, что перебирал в уме множество имён и каждый раз находил причину, по которой то или иное имя ему не подходило. Валька периодически дёргал его и задавал один и тот же вопрос, — «Ну что, придумал?», и после каждого отрицательного ответа, удручённо качал головой.
К вечеру терпение Вальки лопнуло, и он предложил выбрать имя наугад.
-- А как же насчёт того, чтобы человек был удачливый?
-- Давай по книге. Возьмём учебник истории. Там все персонажи удачливые и известные. Цари, там… императоры.
-- А если попадётся какой нибудь, которого повесили, или голову отрубили?
-- Ну и что? Главное – как жизнь сложится, а смерть всех уравняет, сечёшь? Лучше быть императором и остаться без головы, чем под забором до старости валяться.

Валька достал с полки учебник, и они с Котом сели подальше от всех, возле окна.
-- Ну, открывай уже…
-- Слушай, давай так. Открывать будем только один раз. На какой странице откроется, там будем читать, пока не попадётся первое имя.
-- А если имя будет иностранное?
-- Насчёт этого я не подумал…
-- Может, лучше литературу возьмём? Там русские все.
Валька озадаченно посмотрел в сторону полок с книгами, подумал и сказал:
-- Нет. Русские писатели для этого не годятся. Пушкина убили, Лермонтова тоже… того. Маяковский и прочие… все, короче, какие-то несчастливые. Нафиг тебе такое нужно?
Они посидели какое-то время молча. Наконец, Кот предложил:
-- Давай до первого русского имени. Если будет иностранное – пропускаем.
Валька молча кивнул, и собрался было открыть книгу.
-- Стой!
-- Ну что ещё?
-- Не знаю, стрёмно как-то.
-- Не ссы. Всё нормально будет. Морока с тобой, Кот.
-- Ну, знаешь… я не каждый день имя меняю.
-- Я открываю. Готов?
Кот кивнул и Валька раскрыл книгу посередине. Половину открывшейся страницы занимал рисунок какого-то восточного города. В верхнем абзаце имён не было. Под рисунком говорилось, что на нём изображён город Константинополь, в наше время – Стамбул.
На развороте первое имя было Мустафа Кемаль Ататюрк.
Валька заржал, а Кот, пихнул его в бок.
-- Читай дальше. Мустафа…
Следующим, попавшимся в тексте именем, было имя основателя города, Римского императора Константина.
-- Годиться? – Валька посмотрел на Кота и вопросительно кивнул.
Если бы имя принадлежало не императору Рима, то Кот, наверное, не согласился бы. Хотя… уговор, есть уговор.
-- Годиться.

***
Костя незаметно обернулся. Не хотел, чтобы идущий следом за ним понял, что его увидели. Весь оставшийся путь до города он не слышал больше никаких шагов за спиной. «Собака, наверное. Их тут – как сельдей в бочке. Что за страна… неизвестно, кого больше – собак или людей».
Была уже глубокая ночь, когда он нашёл дом, где ему нужно было встретиться с курьером. Дом находился за высоким белым забором, на северной стороне которого, он увидел небольшую нишу и глубоко спрятанную в ней деревянную дверь. Ниша была настолько низкой, как будто была сделана специально для того, чтобы входящий во двор склонил голову как можно ниже. Костя пригнулся и постучал в дверь.
С той стороны послышались неспешные, шаркающие шаги. Он не услышал ни лязгающих засовов, ни звона ключей. Дверь просто распахнулась перед ним. Прямо перед ним стояла женщина, лицо которой было наполовину скрыто плотной тканью. Она прикрыла за Костей дверь и жестом пригласила его в дом.
Они миновали широкий коридор, женщина остановилась и указала
Косте в сторону открытого проёма, такого же невысокого, как и вход во двор и занавешенного чем-то наподобие ковра.
-- Сюда?
Женщина кивнула, что-то сказала на пушту и скрылась за одной из дверей в конце коридора. Костя пожал плечами, наклонился и, отодвинув в сторону тяжёлую ткань, вошёл в комнату.
Первое, что он увидел, был направленный ему в голову ствол пистолета и улыбающееся лицо Влада.



Глава 13.Незнакомец

-- Привет, Кот. Проходи, присаживайся.
Несмотря на улыбку и доброжелательный тон, пистолет Влад так и не опустил. Кот осмотрелся и, увидев в углу несколько подушек, присел на одну из них.
-- Я чувствовал, что что-то идёт не так… не совсем так.
-- Чуйка тебя никогда не подводила, Серый. Только на этот раз подвела.
Костя вздрогнул, услышав своё прежнее имя. Уже давно никто не называл его Сергеем. Тем более, Влад. По негласному уговору, они решили забыть свои старые имена и вместе с ними – свою прежнюю жизнь.
-- Что ты здесь делаешь, Влад? Почему ты не в Москве? Что с Альбертом?
Влад хмыкнул и опустил пистолет. Внимательно посмотрел на Кота.
-- Я здесь, в общем-то, по его поручению, Серый.
Кот удивлённо поднял брови.
-- Решили меня подстраховать? Думаете, я один не справлюсь, да?
-- Думаю, справился бы. Ты бы справился, Кот. Если бы я не знал, что у тебя на уме. Но, проблема в том, что я знаю. И ты знаешь, Серёга
Кот поморщился, услышав в очередной раз своё имя.
-- Влад, мы же договорились называть друг друга только…
-- Я помню. Просто, ты решил всё повернуть в обратку. А раз решил, значит, ты теперь никакой не Костя, а Серёга.
-- Давай без глупостей, Влад. Мне действительно нужно ехать. Меня Рахим-хан ждёт. Ты же знаешь… бизнес – есть бизнес. Я обещал ещё днём быть, а уже ночь.
Влад приложил указательный палец к губам.
-- Тихо, тихо, Серый. Не гоношись. К Рахиму я поеду. Завтра утром. А то, что ты называешь бизнесом, далеко не бизнес. Это называется подстава, Кот. Обычная подстава.
-- Что ты имеешь в виду? – Кот сделал попытку подняться с пола, но Влад в два прыжка оказался возле него и ударил Костю по голове рукояткой пистолета.

***
-- Это он?
-- Ну, да. Он самый. Сергей Краснов. Он же – Кот.
Мужчина, сидящий напротив, внимательно посмотрел на Серёжу поверх очков с толстыми коричневыми дужками. Затем повернул голову в сторону нового директора Детского дома.
-- Спасибо. Вы можете идти, а я пообщаюсь немного с вашим подопечным, хорошо?
Директор улыбнулся и вышел из кабинета.
-- Ну-с, приступим?… почему, Кот?
Серёжа пожал плечами, решая, рассказывать ли сидящему напротив незнакомцу свою историю с котом. Мужчина внушал доверие, всё время улыбался и располагал к откровенности. И Серёжа решил рассказать. Рассказать с самого начала. С того момента, когда он впервые увидел кота на кухне их московской коммуналки. Мужчина внимательно слушал, задавал вопросы, и что-то записывал в небольшой блокнот.
-- А как ты узнал про комнату в западном крыле?
-- Сон видел.
-- Опять с котом?
-- Да нет. Там человек был…
-- Что за человек?
-- Не знаю. Я его не видел… темно было.
Серёжа рассказал почти всё что помнил, и даже про свои видения об Афганистане. Эти подробности казались ему незначительными, тем более что многого из увиденного он и сам не понимал. Но мужчина, наоборот, стал детально расспрашивать его именно об этом. «Что за светящиеся предметы, как они выглядели? Похоже на телефоны без проводов? Нет? Что за траффик? Кто такой Амир? А Рахим-хан?»
Кот больше молчал и пожимал плечами.
-- Странно… очень странно – всё время повторял незнакомец.
В конце разговора он встал, обошёл разделявший их директорский стол и присел на корточки возле Серёжи.
-- Я знаю, что у тебя отец есть. Он ведь так и не появился, насколько мне известно?
Кот отрицательно мотнул головой.
-- Понятно. Хочешь с ним встретиться?
-- Не знаю – сказал Серёжа, и голос его сорвался. Ему вдруг захотелось заплакать.
Казалось, что незнакомец угадал его мысли.
-- Ну, ну… не стоит. Он ведь отказался от тебя. Бумаги подписал.
Глаза Кота предательски заморгали, и по щеке поползла слеза. Мужчина встал и потрепал Серёжу по волосам. Вернулся и сел на прежнее место. Какое-то время молчал, изучая свои записи, а затем неожиданно спросил:
-- Надоело тут?
Кот кивнул и вытер рукавом мокрое лицо. Незнакомец положил блокнот и ручку в небольшой тонкий портфель, снял очки и засунул их в карман пиджака. Без очков он выглядел гораздо моложе и не таким строгим. Незнакомец потянулся, затем встал и махнул рукой Серёже.
-- Ладно, пошли. Я так думаю, мы скоро снова увидимся, Кот.
Кот встал со стула и направился к двери.

Валька ждал Кота на улице. Извёлся весь, пока Серёга не появился на ступеньках центрального входа.
-- Кто это?
-- Не знаю, Валька. Мужик какой-то. Директор сказал, что он хочет со мной поговорить.
-- О чём?
-- Да так…
-- Давай, колись. Небось, усыновить хочет?
-- Валька, я не знаю…
-- Влад – поправил Валька Кота. – Ты забыл что ли? Мы же имена поменяли. Надо привыкать постепенно.
-- Ну, да.
-- Хреново, если тебя усыновят… ну, я имею в виду, мне тут хреново будет. Одному.
-- Никто меня не усыновит, Ва… Влад.
Валька недоверчиво посмотрел на Кота.
-- Не зарекайся.

Прошла неделя, затем другая. Зима уже подходила к концу, когда Серёжу снова вызвали к директору. На этот раз, директор сам сидел за своим столом, а напротив него расположился незнакомец.
-- Проходи, Краснов. Садись – директор весь светился от счастья.
Кот сел на свободный стул.
-- Значит так, Краснов. Уедешь от нас скоро. В общем, переводим тебя.
Кот занервничал. «Уж не решил ли этот мужик и вправду меня усыновить? Ну и дела, даже меня не спросили. Куда переводят? Куда я поеду? Я и не знаю его совсем… даже, как звать не знаю».
-- Кстати, меня Альберт зовут – представился мужчина и протянул Серёже широкую ладонь.
-- А меня, Костя. Константин, то есть. Как императора.
-- Краснов, хватит дурака валять. Какой к чёрту Костя? – начал было директор, но Альберт перебил его.
-- Подождите, подождите. Это интересно. Почему именно Константин?
Кот рассказал историю о смене имён и сказал, что согласен на перевод только с одним условием; его и Вальку переоформят и официально дадут им новые имена.
-- Да вы хоть представляете себе, насколько это сложно будет сделать? Имена им новые подавай! – возмутился директор, но Альберт поднял руку, успокаивая его.
-- Это можно. А если у вас с этим возникнут трудности, мы по своим каналам поспособствуем, – заверил он директора.
Тот только плечами пожал.
-- Чего сидишь? Иди вещи собирай.
-- Прямо сейчас, что ли? – опешил Кот.
-- А когда? У меня времени нет, мотаться сюда из Москвы. Давай, давай, Костик… собирайся.
Посторонний человек впервые назвал его Костей. Назвал его новым именем. Это произвело на Кота неизгладимое впечатление. Неужели его жизнь начинает меняться, как и обещал Валька.
Вспомнив про Вальку, Кот остановился в дверях. Повернулся, переминаясь с ноги на ногу.
-- Ты чего? – спросил директор.
-- А как же Валька… то есть, Влад?
-- А что Влад? – не понял Альберт.
-- Ну, Влад же остаётся…
-- Он, вроде, в суворовское собирался. Не передумал ещё? – спросил Альберт.
Кот кивнул. Потом замотал головой.
-- Да, собирался. То есть, не передумал.
-- Не переживай. Будет ему суворовское.

(продолжение следует)