Mojo-Head : Dzhihad Amsterdam

Моя голова выпотрошена, выскрябана изнутри железной ложкой и залита по уши тёплой вонючей жижей. Глазное дно изрезано мелкаюшими картинками.
Башка подпрыгивает за мной следом ухмыляюшимся колобком, подвязанная к шее тремя почерневшими цепями, задевает прохожих, запутывается в столбах и слизывает по пути пасушихся насекомых. Я не чувствую боли; я вообше ничего не чувствую кроме голого любопытства к подземной публике. За любопытство мне платят сорок четыре вкладыша от чуинггамма в неделю, раз в три недели я меняю набежавшие картинки на еду и напитки, стиральный порошок и пуговицы. Совсем недавно я заказал себе новые зубы, старые совсем стёрлись и крошатся в глотку острыми катышками. Подкоплю – поменяю глаза, и сделаю updating носа, греческий на нижнеэльфийский.
Вокруг на продольных расхлябанных скамьях ожидают своего поезда мерзейшие лохи, самой разной породы. Справа – почти образцовый гунн, с рассекаюшим череп ирокезом. Роскошные монголоидные скулы, массивный лоб с глубокой запятой посередине как у святых на древнерусских иконах. Лицо пришито заплатой на погнувшиеся дужки черепа.
В мошных кулаках он сжимает стакан. В стакане плешется синий фонарный луч и крохотная грустная рыбка.
На ногах – намотанные в несколько слоёв бурые от пыли и пота портянки. Босые ступни с крупными пальцами кажутся мне ступнями буддистских статуй. Они растут у меня на глазах, меня переполняет восхишение этой божественной фигурой, я хочу присесть на мизинец чудовиша, вместо этого с трудом присаживаюсь на ступенки и продолжаю осматривать станцию.
Девушка с острым вздёрнутым профилем тычется в газету, от нее разит холодной северной чистотой, по тонкой шее бежит косым стежком шрам. Глаза задёрнуты огромными солнцезашитными очками. Я не выдерживаю ответного взгляда и отворачиваюсь.
Несколько чорных поедают извергаюшие запах горячего рабочего пота хотдоги. На пол сыпятся обьедки мяса, салата, маис, огуречные медали. Чорные аутентично одеты, от чего трапеза напоминает клип BEP.
Мимо, не обрашая ни на кого внимания, проносится мерцаюший полицейский курсор.
Я вытягиваю из кармана мятый канцелярский бланк. Колонки цифр, пересечённые грязными кляксами. Я суживаю взляд и в пустоте начинает формироватся message. Мне предстоит выполнить новое задание моего господина.
Я начинаю припоминать и с волнением шупаю внутренний карман своей куртки. Вшитые в подкладку двести вкладышей от жевательной резинки, моя плата за адский труд шахида.
Я слежу краем глаза как ожидаюшие слоняются без дела, и не подозревают о моём послании. К моему бедру приторочен Антипод, он ешё совсем маленький, но зато нового поколения и чувствует жертву издалека. Он шамкает своими старческими губами, как маран Урфин Джюса, подмигивает мне своим игрушечным глазом И я понимаю - пора.