zloy09 : Воспоминания о дурдоме. Чаздь пятая.

….- Ну, будем знакомится, меня Дима зовут
Называю свое имя и одновременно изучаю внешность своего соседа. Нет. Явным психом тут и не пахнет – ручаться можно. В чем в чем, а в этом я разбираюсь. Профессия учит просекать людей с лёту. Открытая, добрая физиономия, да и спортом парень занимался серьезно – ни грамма жира и уши закручены в трубочку. Все ясно.
- Давно *классику* забросил?
- А ты откуда… А, понятно ,– уши – Дима чуть усмехается – недавно, как занялся нынешней профессией.
Предпочитаю тактично не развивать тему. Потому, что *нынешняя профессия* и привела его в эти стены.
- Ну, что, мать, будем твою знаменитую уху варить?
Гульнара встает и идет к двери.
- Иди, любитель ухи, чистить рыбу будешь.
Дима, не выражая протеста плетется за ней на кухню, а я проваливаюсь в какое то странное, пограничное состояние полусна – полуяви. Одновременно и тут и там…такое состояние описывал Булгаков в своем *Морфии*. Ну, понятно, – механизм абстиненции в принципе одинаков. Разница лишь в степени.
Вздрагиваю всем телом и окончательно возвращаюсь в реальность. Так. Начинается. Терпеть, или позвать Лесю? Надолго меня не хватит. Каждая клетка организма громко жалуется, и мне кажется я слышу эти вопли наяву. Вот блядь, ну почему такая несправедливость – у синерылого, который жрал быдловискарь производства *тетиМани Лимитед* и у меня, который потреблял благородное пойло, одно и то же дикое состояние отходняка. Нет, это несправедливо. Но кого в этом мире чешет справедливость? Разве что в следующем…если он будет.
Решаю все же позвать Лесю. Чего тянуть? Чудес не бывает. Встаю, и на ватных ногах иду к двери. Открываю её, и натыкаюсь на Лесю, которая уже видимо, профессиональным чутьем поняла, что мне пора в искусственную Нирвану.
- Держи, не разлей только.
Спасительница протягивает мне пластиковый стаканчик, в котором густо чернеет загадочная жидкость. Загадочная, только для новичков. Действие этого препарата мне знакомо до мелочей. Представьте себе, что вам дали глоток концентрированной Эйфории, а потом выстрелили в висок. Выпиваю одним глотком этот напалм и бреду во двор – курить. Курить мне не придется теперь часов шесть минимум. Поэтому, разделавшись с сигаретой в полдюжины затяжек, захожу обратно в холл и бухаюсь в кожаное, охренительно удобное кресло.
Не знаю, сколько я был в отключке, но на дворе уже темно. В кухне, отделенной от гостиной барной стойкой, Гульнара накрывает на стол. На пятерых. Значит, пополнения нет.
- Ну, уху будешь?
- Наливай…
Сажусь за стол, и понимаю, что запахи мне отнюдь не противны. Уже прогресс.
Даааа…такой ухи я не ел даже на Севере. Выражение *ложка стоит* тут очень к месту.
Выхлебываю полную глубокую тарелку и только собираюсь поблагодарить Гульнару за праздник желудка, как от входной двери раздается до боли знакомый бас, и в гостиную вваливается пошатываясь фигура, в которой я безошибочно опознаю сына маминой подруги и такого же отчаянного пьяницу как я, Александра свет Викторовича.
Саня еще навеселе, поэтому он обводит гостиную мутным взором и внезапно во весь голос орет *Здорово, психи*
Настроение моё резко улучшается, потому что с Сашкой не заскучаешь даже на собрании баптистов. Есть такая категория людей, – что ни брякнет, – все ржут.
- Здорово, пьянь – ответное приветствие от меня заставляет Саню изобразить на лице некое подобие умственной работы, но через минуту его репа расплывается в осмысленной улыбке.
- Блиааа…старая гвардия собирается….всё, пиздец этой богадельне.
Молчу и улыбаюсь, ибо понимаю, что если и не пиздец, то спокойствию тут не бывать…


Продолжение следует…