Поликарп Плагиатов : Девушка без имени (2часть)

litprom.ru/thread35192.html

Утро выходного дня, как же ты прекрасно!
Не нужно второпях чистить зубы — самое неприятное, что обязательно раздерешь десну. Сплюнешь в раковину, и будешь тупить на окрашенную кровью пасту, стекающую к водостоку.
Не нужно каждые десять секунд заглядывать на кухню, чтоб следить, не убежал ли кофе из турки — самое неприятное, что потом все равно расстраиваешься из-за залитой плиты.
Не нужно с остервенением выискивать чистую глаженую рубашку – она все равно ее не погладила, хотя обещала.
Не нужно…
…да много чего еще не нужно делать в утро выходного дня. Потому оно так прекрасно.

Как назло, проснулся рано. Дикое желание выспаться хотя бы сегодня не исполнилось. От чего проснулся? От грохота посуды и шума радио на кухне. Скосил глаза на соседнюю половину кровати – так и есть, что-то задумала моя «хозяюшка». Решил забить и хотя бы просто вдоволь поваляться. Не тут-то было. Через пару минут почуял запах горелого – экстренный сигнал для вмешательства.

Она стоит в одном фартуке на голое тело, волосы забраны на макушке и заколоты шариковой ручкой. Сбоку заметно, что на щеках разлился румянец – то ли от усердия, то ли от жара, исходящего от плиты – слишком сильный огонь. Один локон выбился на лоб, и она его смешно пытается сдуть. В одной руке половник, в другой телефон.

- Мам, а как переворачивать? Он горячий и прилип.
- … (что-то в трубке)
- Так это уже третий комом, а не первый.

Перевожу взгляд на тарелку, на которой должны складироваться готовые блины – пусто, значит два уже в мусорном ведре – логично. Тихо, чтобы не обратить на себя внимание, усаживаюсь на табуретку. Закуриваю. Любуюсь ее фигуркой. Стройные ножки, круглая попка с еле заметным, незагоревшим из-за трусиков следом. Очаровательные ямочки на пояснице, выделяющаяся линия позвонков. Маленькая родинка над правой лопаткой.

Наконец-то первый блин оказывается на тарелке – вроде не подгорел. Хочу сказать, чтоб сразу маслом помазала, но молчу.

Она почувствовала запах сигаретного дыма, слегка повернулась. Легкая, отчего-то смущенная улыбка – то ли из-за наготы, то ли из-за готовки. Скорее второе.

- Доброе утро.
- Доброе.
- А ты что так рано проснулся?
- Не спится, — соврал я, решив не ссылаться на причину побудки.
- Кофе будешь или блинов дождешься?
- Буду, блины потом.
- Тогда поставь чайник, а то у меня руки заняты.

Встаю со стула, но вместо того, чтобы заняться приготовлением кофе, подхожу к ней сзади, просовываю руки под фартук, глажу животик, задевая пальцем пирсинг в пупке. Целую чуть выше уха. Прижимаюсь сильнее к ее попке. Чувствую, как она приподнимается на носках, чтобы моя рука сползла ниже живота. Другой рукой нащупываю конфорку, гашу огонь и увлекаю ее к кухонному столу. Она продолжает сжимать в руках половник и телефон. Чувствую, как участилось ее дыхание, чувствую, как бьется ее сердце. Ловлю себя на мысли, что будущая теща еще на проводе.

- А как же блины? — спрашивает она с придыханием и наконец-то нажимает отбой на трубке.

Но я не отвечаю, мне уже не до блинов.

Через десять минут я сижу на стуле, она у меня на коленях. Курит. Молчим. Все получилось здорово. Вообще-то с ней так всегда.

Она тушит сигарету в пепельнице, чмокает меня в губы, встает. Фартук перекочевывает ко мне на шею.

- Зай, я тогда в душ пойду. Допечешь блины?

Я улыбаюсь — ожидал такого поворота.

- Куда ж я нахер денусь?

Снова звонит телефон. Снова, потому что на два звонка мы не ответили – некогда было. Радует, что мама у нее с понятием — не стала названивать.

- Да, Вера Михайловна, доброе утро, — отвечаю.
- Доброе утро, проснулся уже?
- Проснулся.
- Как блины? — слышится хитреца в голосе. Почему не брали трубку – не спрашивает, я ж говорю, что с понятием женщина.
- Скоро готовы будут.
- Понятно, где там доча?
- В душ убежала.
- Тоже понятно. Взвалила на тебя?
- Да.
- Справишься?
- Постараюсь.
- Нам вас ждать сегодня в гости?
Бля, у меня вообще-то другие планы, но я об этом умалчиваю.
- Я пока не знаю, если честно, мы сейчас решим и перезвоним вам чуть позже.
- Ну, хорошо. Отец тут мясо для шашлыка готовит, и хреновуха, говорит, поспела.
Эта фраза дана для затравки. Замануха, конечно, сильная, но…
- Ну… мы постараемся.
- Хорошо, жду звонка.
- Ага, — жму отбой.

За завтраком обычный разговор – планы на день. Я опять же не стал говорить, что в планах у меня – валяться на диване и тупить в телевизор с бутылкой пива. Разговор привычно склоняется к какой-то необычной белой кофточке, обещанной мной два дня назад – пытаюсь вспомнить – бес толку.

- Посуду помоешь? Спасибо, — улетает в комнату.
Возразить не успеваю, так как во рот набит блинами. Спокойно доедаю, снова курю в окно. На улице тепло, дождя не предвещается, хотя было бы кстати – в дождь не пришлось бы никуда идти. Грязную посуду просто складываю в раковину.

Застаю ее в комнате за примеркой… трусиков. Ну, какая разница, казалось бы – какие у тебя трусы – лишь бы чистые. Так ведь нет, она подбирает их по какому-то одной ей известному алгоритму в виде опросника с разветвлениями типа false-true.

Только через час мы выходим из дома. Минут десять уходит на спор – на машине ехать или нет. Побеждаю я – без машины. Есть такая примета – если в субботу сел за руль, то хер напьешься. А так как мои первоначальные планы были нарушены, то только это и оставалось.

Следующие три часа мы убиваем на торговый центр. Вместо белой кофточки, покупку которой обсудили за завтраком, приобретается куча женского барахла, пара мужских носков и подсвечник ручной работы для мамы. За все это я плачу (или плАчу) молча, так как знаю – чем больше разговоров, тем дольше мы здесь пробудем.
Уже направляясь к выходу, мы останавливаемся у витрины свадебного салона. Меня даже не столько пугает свадьба, сколько стоимость всей этой хрени.
Она подробно мне описывает, что ей понадобится, тщательно суммирует цены. Я слушаю вполуха, лишь бы не пропустить какой-нибудь вопрос – если не ответишь, обидится, что я вообще ее не слушаю. Но даже слушая вполуха, замечаю, что сумма не совпадает с названными лотами и откуда-то нарисовалась лишняя десятка. Уйти удается только после обещания, что она получит необходимую сумму к следующей субботе и пойдет с мамой и сестрой за свадебным обмундированием.
Чёрт меня дернул затеять всю эту женитьбу. Спасибо будущему тестю – втихомолку подкинул наличности без возврата – мировой мужик — генерал.

Решено ехать к ее родителям сразу, не заходя домой. Ну, естественно, там ведь еще сестра будет, жена брата, мама – надо же всем покупками похвалиться.
Пока ловили такси, меня разобрал смех – представил, как я будущему тестю и ее брату хвалюсь купленными носками, примериваю, прохаживаюсь, а они сидят, цокают языками и нахваливают покупку.

- Ты что смеешься?
- Да так, про работу вспомнил, — таксисты мчатся мимо, игнорируя поднятую руку с тремя пакетами, — подержи пакеты, — говорю ей.
- Я покурю сначала, ладно?
- А ты не можешь курить и пакеты держать? Или руку поднять?
- Зай, ну ты что на меня ругаешься? Я так устала ходить по магазинам.
- А я, блять, не устал?
- Ну, ты же мужчина.
- Я ишак сейчас навьюченный, а не мужчина.
- Нет, ты что, ты не ишак, — поднимается на носочках и целует меня в щеку. Затем обвивает руками шею и повисает на мне, — ой, как ножки гудят.
- Назад мы тоже все это барахло попрем?
- Зачем назад? Давай у родителей останемся.
- Ага, щас. Один выходной пропал, так еще и завтра не выспишься.
- Тебе не нравятся мои родители? – сложила руки на груди и надула губы.
- При чем тут родители? Я просто хочу нормально выспаться у себя дома. Тем более мне в понедельник на работу, а у меня одежда не выстирана и не поглажена.
- Нашел из-за чего переживать. Ты завтра отдыхай тогда, а я постираю и поглажу.
- Охотно верю.
- А что, не веришь?
- Может не…
- Та-а-а-к … По-твоему, я ничего не могу делать?
- Слушай, я…
- Вот значит как ты…
К стоянке зарулила машина такси, и я перевел дух. Весь этот разговор грозил перерости в разборки глобального масштаба.

Всю дорогу она сидела молча, периодически косясь на меня, а я наконец-то смог передохнуть от шоппингового забега. Лишь когда мы въехали в пригород, она прервала бойкот.
- Мир?
Я посмотрел на ее красивые коленки.
- Я не ссорился с тобой, чего мириться?
- Но ты же меня оскорбил.
- Оскорбил?
- Ну да, назвал меня неумехой, лентяйкой.
- Радость моя, я в следующий раз буду все на диктофон записывать. Ты где такие слова услышала?
- Значит…
- Здесь куда? – снова выручил меня таксист.

У ворот нас поджидал только будущий тесть.
- Ну, здравствуйте, гости дорогие.
Она кинулась к нему на шею.
- Здравствуй, папулечка. Как я соскучилась. Пойду к остальным. Зай, справишься?
Я не ответил, молча вылезал из машины. Тесть внимательно наблюдал за мной – я доставал с сидения цветные пакеты.
- Нелегко тебе, зятек, — заметил он с сочувствием.
- Здравия желаю, товарищ генерал, — я бросил пакеты на землю и протянул руку, — как здоровье ваше?
- Здоровы, слава Богу, давай, проходи. Кидай сразу этот хлам и в сад проходи, у меня там уже накрыто.
Я кивнул и улыбнулся – очень хотелось выпить.

Хреновуха была великолепна. Я накидался за тридцать минут и теперь сидел, наслаждаясь покоем и тишиной большого старого сада.
Тесть рассказывал какие-то офицерские байки. Я пытался не потерять смысл рассказа и периодически кивал, чтобы показать заинтересованность. Максим, старший брат моей избранницы, откровенно зевал – он все эти рассказы знал наизусть с детства, и даже помогал отцу, если тот терял суть повествования.

Мне на глаза неожиданно легли прохладные ладони.

- Угадай кто?
- М-м-м… Жанна?
- Нет.
- Анжела?
- Не угадал, ну же.
- Тогда не знаю.
- Эх ты, не узнать свою любимую девочку.
Она обошла меня кругом и присела на колени.

- О, а что это у нас глазки какие наклюканные?
- Какие?
- Пьяные.
- Не пьяные, а расслабленные.
- Теперь понятно, почему мы не на машине поехали. Только выходной, и все – сразу надо напиться.
- Так, ты от парня-то отстань, — вступился за меня генерал, — дай ему отдохнуть. Итак вы его со своей свадьбой затюкали. Он уж и не рад, наверное.
- Пап, да ты что, ему же так повезло со мной.
- Это точно. Давай чеши отсюда. Иди, помогай на стол накрывать.

Сделала вид, что обиделась, пихнула меня локтем в живот, но отца послушалась и ушла.

- Ничего, сынок, прорвемся, — похлопал он меня по руке, — сам-то еще не передумал?

Я на секунду задумался… на очень долгую секунду…

- Нет, конечно, с чего вдруг?

Потом было долгое застолье. Понаехали еще какие-то родственники, коих я видел в первый раз. Все внимательно разглядывали меня, иногда отворачивались и перешептывались, не особенно скрывая тему обсуждения.
Временами за столом было весело, временами хотелось сбежать.
Временами я чувствовал близость к этим людям, временами ненавидел.

Все-таки она уговорила меня остаться у родителей.

Когда стемнело, мы вдвоем пошли на речку.

После продолжительного секса – я никак не мог кончить – все думал про ту секунду – мы сидели на предусмотрительно захваченном пледе.
В траве шумели насекомые, над головой кружили летучие мыши. Мелкие волны с осторожностью накатывались на песчаный заливчик. Легкий ветерок приятно охлаждал разгоряченное сексом тело.

- Ты меня любишь?
- Конечно люблю, к чему такой вопрос?
- Скажи просто «да» или «нет».
- Да.
- А тебе хорошо со мной?
- Да.
- И ты правда хочешь жениться на мне?
- Да.
- И ты не будешь жалеть об этом?
- Надеюсь, нет, — я достал сигарету, — по всем законам жанра, ты сейчас мне должна сообщить, что беременна.

Пауза. Очень долгая пауза. Пиздец какая длинная пауза!

- Что? Ты серьезно?
Она кивнула. Я внимательно вгляделся в ее лицо, по щеке катилась слеза.
На моей руке сидели три комара и ожесточенно накачивались кровью.