immortal_111 : бесцветный понедельник (ч1)

Отучившись положенное время в университете, а точнее, в очередной раз в течение пяти часов искусно произображав интерес к предметам, о которых рьяно вещали в аудиториях лекторы, подготавливая новое поколение к вступлению и последующему активному участию в экономической жизни страны, я триумфально, со свитой в виде покачивающейся сбоку наплечной сумки, прибыл к себе на район. Никаких способных привлечь мое внимание предложений бездарно провести день не поступило, делать особо было нечего, но погода стояла весьма погожая, и с медленно оседающим внутри чувством согласия с самим собой я решил просто праздно пошататься по району. Купив банку пива, я стартовал с Сокола и неспешной походкой прогуливающейся по пастбищу коровы побрел, куда глаза глядят.
Спустя пару часов я свернул в первый приглянувшийся мне переулок, и, завидев вывеску сносного заведеньица, чье название за давностью времени вылетело из головы, решил осесть там на какое-то время. Во-первых, на улице уже начинало темнеть, небо разразилось немилосердными хлопьями снега, а температура понизилась на несколько зубастых градусов. Во-вторых, мне надо было чуток пораскинуть мозгами и понять, как выбраться из той глуши, в которую я забрел. В-третьих, мой многострадальный желудок, ежедневно давящийся хот-догами и прочей уличной требухой, тем днем не заполучил от меня даже такого обеда, и теперь жалобно, с бессильным упреком, урчал.
Уместившись в углу полупустого, с чуть притушенным светом, зальчика, я заказал себе пару сэндвичей и бутылку пива. Кафе мне определенно нравилось: с одной стороны, оно было довольно простым, ни тебе расписных обоев, ни массивных столов, ни блестящей, словно только оправившийся после мойки черный лимузин, барной стойки. Но в то же время в этом кафе жила необъяснимая сила, витавшая под потолком, явственно чувствующаяся и сообщающая всяк вошедшему захудалому страннику, что сюда приходят посидеть с чувством, толком и расстановкой, а не забегают на пару рюмок.
Минут через пятнадцать официант принес мне заказ. Парень не отличался излишней болтливостью, он, кажется, не вымолвил и пары слов, пока делал заметки в блокноте, разве что кивал, росчерками ручки оставляя отметы моих кулинарных предпочтений. Однако когда я уже заканчивал планомерно уничтожать оказавшиеся крайне вкусными сэндвичи, ему все же пришлось меня потревожить.
- Вас к телефону, — сказал он.
- В каком смысле? – не понял я. – К какому еще телефону?
- К самому что ни на есть обычному, — раздраженно, будто воротила фондовой биржи, которого приставили объяснять дауну, сколько будет дважды два, сказал официант.
- Кто может звонить мне сюда?
- А мне почем знать? Этот человек хочет говорить с вами, не со мной, — с этими словами официант удалился в кухню.
Посидев в смятении пару минут, я поднялся и направился оправдывать ожидания неизвестного звонящего. Им оказался Эрнест, мой давний знакомый.
- Алек, братишка, как твои делишки? – услышал я в трубке его ироничные интонации.
- Как ты меня нашел? Ты что, следил за мной?
- Может, и так. Впрочем, нет, зачем мне это. У меня есть дела поважнее, чем, юркая из угла в угол, исподтишка наблюдать за беспечными бродягами вроде тебя.
- Но как…
- Это не столь важно. Главное, мы снова вместе, душа моя. А это значит, что наши пытливые умишки и изнуренные ничегонеделаньем физические силы ждут новые испытания! Ты готов к новому повороту в своей судьбе, а, Алек?
Я рассмеялся над самим собой, наблюдая, как стремительно меняется мое внутреннее состояние под воздействием хлестких слов Эрнеста. Мысли мои стали похожи на натянутую тетиву, я был весь на взводе и готов к решительным действиям. Эрнест — естественно выработанный условный рефлекс активный деятельности, а по совместительству еще и закадычный источник моих проблем. Хоть стой, хоть падай. Но в этот раз я все же собрался и взял себя в руки, не дав лирике Эрнеста унести меня в далекие дали раньше времени.
- Постой, братец. Не так быстро. Сначала я хочу знать, каким неведомым способом ты узнал мое текущее местонахождение… Блядь, да я даже сам его не знаю! – чуть погодя добавил я.
- Ох, Алек, к чему все эти заунывные выяснения отношений, мы же с тобой не семейная парочка, в конце концов.
- И все же?
- Ну допустим, у меня есть кое-какие связи. И один хорошо знакомый мне человек, заприметив тебя, входящего в эту забегаловку, немедля мне об этом рассказал.
- Связи? А я то думал, ты волк-одиночка…
- Возможен и другой вариант. Быть может, я ясновидящий, и твой облик, под покровом ночи проскальзывающий в дверь с висящей над ней неоновой надписью, привиделся мне во вчерашнем сне. Сегодня с утра, наведя кое-какие справки, я отыскал его и, дождавшись сумерек, набрал номер.
- Предыдущая версия была куда более правдоподобной, Эрнест, теряешь хватку. Нужно уметь останавливаться вовремя, — с напускной укоризной сказал ему я.
- Хватка? Какая еще к хуйям хватка? Да я просто стебусь, дружище. Возможен, к примеру, и третий вариант: официант, обслуживающий тебя, никто иной, как мой неназванный брат, родившийся в тайне ото всех у отшпиленной моим загулявшим отцом проститутки. Зная меня и многократно слышав о наших совместных делах, но в силу природной честности не имея ни малейшего желания в них участвовать, он все же решил позвонить мне и сообщить радостную весть о вашей нежданной встрече.
- Надо же, столько соперничающих друг с другом версий текущих событий, — усмехнулся я, пытаясь ввернуть в разговор хоть чуточку собственного сарказма. — Даже не знаю, где правда, а где ложь.
- Добро пожаловать в мой мир, — объявил Эрнест.
- Но есть ли хоть какие-то ориентиры на этом вне всякого сомнения торном и извилистом пути, окутанном непроглядным туманом?
- Само собой. Ориентиры каждый может построить себе сам, старичок. Хочешь жить проще – верь всему. Или же не верь ничему. Хочешь жить сложнее – пробуй искать и догадываться, проводить тщательный отбор материала и анализ полученных данных.
Он помолчал немного.
- Лично по мне, лучше всего просто положить на все хуй. А что выберешь ты?
Я молчал, держа у уха трубку. Эрнест тоже затих, ожидая моего ответа. Узенький коридорчик, ведущий на кухню, на стене которого и висел телефон, затопила тишина.
- Даже не знаю, — наконец, сказал я. Ты поставил меня в тупик этим вопросом.
- Эрнест шумно и с насмешкой выдохнул. Даже сквозь длинные линии проводов я мог видеть его надменную, издевательскую усмешку. Однако потом он сказал:
- Алек, Алек. По-настоящему умного человека, не лишенного к тому же чувства юмора, достаточно трудно поставить в затруднительное положение, задавая вопросы. А ты в достатке обладаешь обоими этими качествами. Так что, не надо строить из себя тринадцатилетнюю девочку, силящуюся понять, лишили ее девственности одноклассники на прошлой перемене, развлекаясь в кабинке туалета, али нет.
- Короче, Склифосовский, я уже устал от твоих зубодробительных метафор. Хватит разглагольствовать, говори, какого хера тебе надо?
- Именно это я и хотел от тебя услышать, — медовым голосом пропел мне Эрнест. – Нужно провернуть одно дельце…
И он стал рассказывать. Про дельце, которое можно состряпать, и про его срочность и важность.
А я стал понимать, что день, быть может, пройдет не зря. Эта мысль витала где-то на задворках сознания, как выпитая вчера бутылка водки, все еще дающая о себе знать, посредством, правда, уже не одурманивающего эффекта.
«Полагаю, стоит ожидать проблем на свою жопу» — не испытывая особых эмоций, подумал я, кладя трубку и отправляясь в путь.