Алексей Киселев : БЕССОНИЦА

Тоска! А потому что нету баб.
И, кстати, нету вдохновенья.
Я слаб. Да, я безумно слаб,
Плыву, увы, я по теченью.

Я проиграл, но кто-то победил,
кому-то золото судьбы досталось,
а значит не напрасно жил,
пусть сделал в этой жизни малость.

Ну, по большому счету ничего.
Да, так уж в этой жизни получилось.
Да, грустно, — грустно оттого,
что лучшее, что было, только снилось.

Ну, я не буду нынче ныть.
К чему, ведь не помогут слезы.
По хуй на все! Я продолжаю жить,
пусть и завяли этой жизни розы.

В своей квартире точно в банке той,
где огурцы друг к другу жмутся
от страха перед общею судьбой,
поодиночке, лечь плашмя на блюдце,

сижу, курю; воспоминаний нет.
А за окном ночное небо.
Темно, но звезды: льется блеклый свет.
Там широта, простор, а мне бы

чуть-чуть, хотя бы малость взять
от этого сквозящего избытка,
но взгляд не дух — пространства не обнять.
И в этом есть особенная пытка,

от осознанья неизбежности того,
что сколько бы тебе не порываться
стать частью, но не блюдца, а всего,
ты вынужден в баллоне оставаться.


___


Деревья, ветви, птицы не видны:
они срослись с покачиванием мрака
и полным ощущеньем тишины,
улегшейся, как в конуре собака

калачиком. И облака ползут,
сказать красиво: караваном,
быть может где-то там, но тут,
я бы сравнил их только с пьяным,

который добирается домой.
…Но нет, там мусора и перекрестки,
там надо брать преграды головой.
Хотя и там и тут им вспыхивают звездки.

Луна ползущий и кошачий глаз,
присмотришься: тебе она моргает, -
бессонница порою в нас
особую интимность открывает;

особенный, мистический язык,
без гласных, впрочем и согласных,
переходящий в третий день на крик.
На третий день бессонница опасна!

Но вскоре, вскоре ты заснешь
под действием химических процессов,
так, если по течению пойдешь,
реки, то вылезешь, в конце концов, из леса.