доктор Светлов : О вреде курения и пользе йоги

— Сегодня так жарко, — сказал мужчина сидя на подоконнике открытого окна малогабаритной кухни и прикуривая от спичек сигарету, — даже курить не хочется…
У него под ногами, упираясь голыми пятками в рёбра батареи центрального отопления стояла на четвереньках молодая девушка. В руках у неё была тонкая пеньковая циновка, которую она пыталась разложить на полу.
- Вот и не кури… Или пойди на площадку, там дыми…, — подняв одну из ножек стола, девушка развернула рулон, который полностью покрыл не используемую часть пола кухни.
- Ты же знаешь, что там красят… А у меня аллергия ...
- А у меня аллергия на табак и мне нужен свежий воздух...
Мужчина неуклюже слез с подоконника, открыл пошире деревянную, шелушащуюся белым лаком раму окна и почти по пояс высунулся на улицу. Девушка поднявшись на ноги уткнулась в его сильно взмокшую на спине клетчатую рубашку, открыла было рот, собралась сказать, но осеклась и отвернулась махнув собранными в хвост волосами. Губы беззвучно задвигались:
- Ом… Ом… Ом...
Несколько раз глубоко вдохнув, она повернулась к стене, на которой висел портрет мужчины явно восточного происхождения. Он был в оранжевых одеждах, широко улыбался, а его седую голову украшали цветы. Девушка широко ему улыбнулась и сложив ладони у груди склонила голову.
Листва тополей зашелестела и стоящий воздух зажатый двумя серыми девятиэтажными панелями чуть задвигался. Где-то в подъездах хлопнула разогнанная пружиной дверь разбудив дремавшего на грядке рядом с домом пса. Лохматый барбос поднялся, отряхнулся и подминая лапами насаждения потрусил куда — то, как будто вспомнив, что где-то за углом его давно ожидают какие-то неотложные дела.
Мужчина высунувшийся из окна первого этажа глубоко затянулся, задержал дым в лёгких и сложив губы трубочкой погнал еле заметную струйку вдоль бетонной стены дома.
Девушка неторопливо подняла голову и остановила благоговейный взгляд на портрете. Кисти её рук в это время продолжали рисовать в воздухе какие-то замысловатые узоры опускаясь вдоль тела, пока пластично не остановились ладонями вверх почти касаясь друг друга средними пальцами. Девушка закрыла глаза и глубоко вдохнула воздух, но не успел ещё воздух наполнить лёгкие как
лицо сморщилось в гримасе и не открывая глаз, она истошно закричала.
- Я так не могу. Ты что издеваешься над о мной?
- Что такое, Оленька?… Олюшенька… Что случилось?
Девушка прижала сжатые кулаки к груди и затопала ногами.
- Я так не могу… Не могу… Не могу… Не могу ...
На каждое «не могу» она чуть подпрыгивала вверх и щурилась.
Мужчина быстро сделал затяжку, выпустил дым за окно и отправил двумя пальцами сигарету подальше во двор, потом шагнул на расстеленную циновку и попытался обнять девушку.
- Уйди от меня. Встань с циновки. У тебя плохая карма.
- Олюшенька… Что с тобой? Что я сделал?
Она повернулась к нему спиной и сняв с плиты белую кастрюльку начала сливать воду из неё в раковину. Мужчина жался к подоконнику.
- Ты думаешь всю жизнь только о себе… Вот тебе хочется курить и ты куришь, а на других тебе наплевать.
- Ну… Я же… я же сюда первый пришёл… Я бы… быстро докурил и ушёл ...
Он стоял на месте, мялся, переваливая свой избыточный вес с ноги на ногу и пытаясь заглянуть девушке в лицо. Она же игнорируя его достала деревянную плошку и начала накладывать рис в пиалу. Тот просыпался мимо, падал на циновку...
- Я так жить не могу… Я устала… Понимаешь ...?
Она села за стол и начала есть.
- Тоже мне… непризнанный гений… Да лучше бы я с Карповым жила, тот хоть может и без творческих способностей, зато с головой дружит ...
- Олюшенька… Зачем ты так?
- Тоже мне заладил… Олюшенька, Олюшенька… Я тебя сколько раз просила меня так не называть?
Мужчина схватился руками за свою косматую голову и начал качать ей из стороны в сторону, пока амплитуда не достигла максимума и он не ударился об раму. Почувствовав препятствие он начал биться об неё так, что она зазвенела своими двойными стёклами и железяками шпингалетов.
Девушка отвлеклась от риса, подняла голову и несколько секунд наблюдала за происходящим. А потом вполне спокойным голосом сказала:
- Давай, давай, тут Кащенко слава Богу не далеко… Раму не сломай, давай… псих ...
Она наверное хотела ещё что-то добавить, но в этот момент дверь кухни открылась и к ним вошла женщина лет пятидесяти, в пёстром хб и судя по количеству косметики и цвету губной помады не желающей мириться с физиологическими изменениями в организме. Она сделала шаг вперёд и остановилась в проёме под антресолью.
- Здрасьте… Я это… постучала ...
Она оглядела всё происходящее и сохраняя олимпийское спокойствие добавила.
- Вы это… Если будете опять бросать бычки мне на огород, я позову милицию… Не стыда, ни совести нет у вас… А ещё здороваются всегда… Я сколько раз просила ...
Девушка с трудом проглотила застрявший в горле рис и беспомощно смотрела виновато улыбаясь и силясь найти подходящие слова.
Мужчина же, ударился ещё раз о раму, но уже очевидно что по инерции и потирая ушибленное место молча смотрел на гостью.
- И не смотрите вы так на меня, мужчина… Я сколько раз уже говорила… У меня там цветы растут, а вы эта ...
Но он не дал ей договорить.
- Слышишь ты… Манекен трухлявый… Это кто тебя учил к людям вламываться без разрешения? Я щас тебе в очко засуну все твои маргаритки и укропом с соседней грядки приправлю.
Женщина оторопела и выпучив глаза и широко открыв рот начала отступать. Мужчина рванул на себе рубашку так, что пуговицы разлетелись по кухне, а из нагрудного кармана вылетела пачка сигарет.
- Я тебе сейчас глаз на жопу натяну, мымра престарелая ...
Женщина уже была в коридоре и заголосила:
- Милиция! Участковый! ...
За ней слышна была грузная поступь мужчины.
Хлопнула дверь, потом ещё дверь и ещё одна и уже откуда то с улицы был слышен её удаляющийся голос.
Девушка флегматично дожевала рис, отставила тарелку. Потом посидев без движения несколько секунд подняла с пола упавшую пачку и прикурила. Через пять минут, она прикурила ещё одну.
К вечеру жара спала. Косматый пёс вернулся и снова лёг на своё привычное место в огороде. Тополя во дворе зашелестели так, как они могут только августовскими вечерами, когда начинает налетать уже ощутимая прохлада и каждый листик дрожит от страха скорой смерти.
Оля к утру закончила пачку сигарет и сложила в неё бережно собранные на полу пуговицы. Ей широко улыбался человек в оранжевом.
А мужчина так и не вернулся. Потом кто-то говорил, что видел его концертирующим в Мельбурне, а кто-то говорил, что наблюдал его гуляющим по главной аллее парка центральной психиатрической больницы. А она вернулась к Карпову и открыла клуб йоги и альтернативной медицины. Я там был на днях, очень популярное заведения среди москвичей, должен Вам сказать.