NikoN : Мама

Это было зимою. В российских краях
Жили скромно, не хуже народа,
Мать, три сына. Отец, как два года, в боях
За страну, за родных, за свободу.

Все погодки сынки. Старшему восемь лет.
Но уже помогают исправно.
И картошку пожарят они на обед.
Дров наколят, хоть плохо, но славно,

Что на помощь спешат. Улыбается мать
На своё трёхголовое счастье.
Никому, ей казалось, его не отнять.
Но пришли на деревню напасти.

Шум моторов, стрельбу и немецкую речь
Рано утром услышали люди.
– Ну ка, дети, бегом залезайте на печь.
– Мама, что же теперь с нами будет?

– Не пугайтесь, вас мама в обиду не даст.
За окошком заходится лаем
Друг Полкаша. Стрельба. А потом: «Was ist das?»
И губная гармошка играет.

Семь здоровых жлобов по-хозяйски зашли.
– Мы есть будем здесь жить. Что на ужин?
Мать к окну подалась, силясь видеть вдали
Сквозь пространство защитника, мужа.

– Ты туда не смотри. Там есть русский мороз.
Но не бойся, тебя мы согреем.
– Отойди, негодяй! Старший пяткою в нос.
Средний сын уцепился на шее.

Младший слезть не успел. Всех троих, как котят,
Потащили за шкирки на выход.
Мать за ними. Наотмашь ей в темя приклад.
Крики. Очередь дали. И тихо!

Темнота отступила. Открыла глаза.
Шла во двор потихоньку, несмело.
Я не знаю, чего вам ещё рассказать.
Пять минут – и она поседела.

Словно зомби, носила убийцам поесть.
Самогон без конца подливала.
Про роскошные формы прослушала лесть
От ефрейторской морды – нахала.

Песни, пьяный угар и заливистый смех,
Дым табачный над запахом винным.
К часу ночи уснули от праздных утех.
Облила всю избу керосином.

Занималась над хатой огня круговерть.
Стены, крыша, крыльцо полыхали.
Те, кто щедро недавно посеяли смерть,
Нынче сами её пожинали.