Силиконовый Буратино : Ангел, задушенный нимбом (часть 4 - окончание)

1я часть здесь www.litprom.ru/thread36911.html
2я часть здесь www.litprom.ru/thread36930.html
3я часть здесь www.litprom.ru/thread36952.html

Счастливо сдохнуть
От кончика её носа, до его губ оставалось всего пару сантиметров, но перед тем, как он сократил расстояние до нуля, она спросила:
- Зачем ты пришел к Родионову?
Улыбка исчезла с его лица. Указательным пальцем она слегка
оттянула край его губы, в шутку сказав:
- Вернись, смайлик.
В ответ он с раздражением отдёрнул её руку.
- Ну что ты? Мне же просто интересно, — ласково прошептала Анна — Что там у тебя за сеанс?
- Знаешь, я ненавижу насекомых, микробов.
- Ну, я их тоже не особенно люблю.
- Нет, в смысле, я ненавижу себя как насекомое. С тех пор, как я себя помню, родители всегда говорили мне, что я букашка. Знаешь, если человеку сто раз сказать, что он свинья, он захрюкает.
Вот и я всё время ползал по жизни где-то ниже подошвы. В школе, в институте я был чем-то маленьким и незаметным.
- И что тебе мешает встать в полный рост? — Анна подводила к главному вопросу, так же плавно, как её рука скользила по его шее.
- Даже став журналистом, я всегда находился за кадром, а на переднем плане всегда была всякая шваль из спальных районов.
- Вроде меня? — в голосе Анны не прозвучало ни намёка на обиду. Ничто не способно обидеть девушку в первые десять минут после оргазма.
Он посмеялся. Как ей нравился его смех:
- Ну, знаешь, и в помойке порой попадаются бриллианты, — затем его тон стал серьёзнее — Это будет хороший конец. Я встретил свою любовь и вот-вот сделаю что-то по-настоящему значимое в
этой жизни.
- Интересно, а сейчас ты бы заключил контракт? — намекнула Анна.
- Какая разница? Ведь всё уже сделано.
- А если бы вот прям сейчас у тебя была бы возможность его расторгнуть, ты бы это сделал? -Анна была уверена в его
ответе.
- Конечно же, нет, — мир перевернулся с ног на голову. Голоса в голове хохотали. Он сразу же заметил, как переменился её взгляд. Она смотрела на него налитыми кровью глазами.
- Что такое? — с удивлением спросил он.
- Я нашла способ, расторгнуть контракт, — еле сдерживая слёзы, процедила Анна.
- И что с того? — эта фраза словно добавила масла в огонь.
- Что с того?! Что с того?! — повторяла она сквозь зубы, тщетно пытаясь сдержать закипающий гнев. Её нижняя челюсть задрожала. Казалось, из неё снова вырвется неистовый крик, но вместо
этого Антон он услышал лишь тихое:
- Счастливо сдохнуть, неудачник хренов.
Она не помнила, как вышла из его квартиры, как спотыкалась о каждый бордюр. Спотыкалась и снова шла. Её глаза смотрели в вниз, но тогда она хотела выдрать их и выбросить в ближайший мусорный ящик. Что толку от глаз, если не хочешь ими видеть. Более того, ей хотелось отключить всю нервную систему, забиться в маленькую щель, исчезнуть, не существовать ни в прошлом, ни в будущем ни в настоящем.
Наконец, она остановилось. Под ногами была двойная сплошная. Сзади и спереди на огромной скорости пролетали машины. Водители старательно объезжали девушку, сидящую на корточках.
Если бы они только знали, что творится в её голове. В голове...
Стоило только податься чуть вперёд, и самая важная часть тела превратилась бы в футбольный мяч. А водители — в
игроков на асфальтовом поле.
Но на это не было сил. Она не могла даже заплакать, и, превратившись в пустую оболочку, слышала только смех шести до
боли знакомых голосов. Лишь эмобой проговорил с сочувствием:
- Чтож, всё одно — безысходность.
«Иди дальше,- словно откуда-то издалека кричал её собственный внутренний голос — Ты же сильная».А затем ещё громче: «Живи, только живи!»Эта команда была сродни электрическому разряду, возвращающему умирающего к жизни. Медленно, с трудом, но
сначала она подняла голову, затем, преодолевая земную гравитацию, она встала на ноги. Только сейчас она услышала крики водителей:
- Охренела?
- Ебанутая!
- Жить надоело?
- Не надоело, — выдавила она со злостью. Она уже знала, что будет с Антоном всю свою жизнь. Она даже знала, как это сделать, и ей было плевать на то, что это не будет так, как у всех. Под
крики водителей и визг тормозов она снова зашагала по раскалённому асфальту.
**********
Анна ждала. Ей хотелось, чтобы хозяин времени поставил сегодняшний и завтрашний день на быструю перемотку. Все её мысли были только о послезавтрашнем дне. Она не ела, не спала ночью. Просто сидела кровати, не обращая внимания на пьяное мычание
отчима, даже воздух вокруг неё перестал существовать. Она словно
находилась в анабиозной камере с четко определённой датой пробуждения.
Однако когда внезапно зазвонил мобильный, что- то подсказывало ей, что именно сейчас нужно взять трубку.
- Алло, привет, Ань, — она никогда не слышала этот голос по телефону.
- А кто это?
- Не узнала? Это же я, Дима, из l''''art de mort.
«Дима, Дима, Дима», — судорожно вспоминала Анна.
- Не помнишь? Ну, это же я придумал называть тебя фавориткой. Ты же у нашего Станислава Андреевича в почете. Так?
Она вспомнила. Это был немолодой контрактник, потерявший всю семью в авиакатастрофе. Он всё это время относился к Анне с некоей симпатией.
- А, Дима, ну привет. Как проводишь оставшиеся дни?
- Нормально. Тут вот какое дело. На завтрашний сеанс пропуска раздавали, я как обычно собирался взять тебе, и тут доктор сказал, что, мол, тебя там не должно быть, — это насторожило Анну.
- А больше он ничего не говорил?
- Нет. Вот что еще странно, он хочет взять с собой сотню амбалов с автоматами. Никогда такой охраны не было.
- А где всё это будет проходить?
- Он не говорил. Сказал лишь, что сообщит за час до сеанса.
Анна молчала примерно минуту, в это время из трубки раздавалось
вопросительное:
- Алло, ты меня слышишь?
- Слышу. Спасибо тебе большое. Как узнаешь, позвони.
- Хорошо, — на этом их разговор закончился.
Дело осложнилось. У неё оставался один день на то, чтобы что-то организовать.
Мозг лихорадочно перебирал различные варианты, и первым, кому она решила позвонить, был Таксист. Она наплела ему про большой денежный куш, про дорогие тачки, но гопник оказался вполне
рассудительным человеком:
- Нет, такое впопыхах не готовится. Да и я на крупняк не лезу. Там люди серьёзные и попасть можно по- серьёзному.
Следующей была Чебурашка. У неё отец вроде бы бывший гэбэшеник. Но лучшая подруга уклончиво и смущенно сказала, что он в отпуске. «Видно пиздела тогда», — разочарованно подумала Анна, положив трубку.
Затем последовал звонок Ярчику. Узнав её голос, сутенёр сразу же превратился в невротика:
- Ты охуела? Хрен знает, сколько тебя не было, а ты ещё чего-то просишь. Да ты ещё отрабатывать у меня бу...
- Пошел на хуй,- в ярости бросила она, не дав ему договорить, и нажала на красную кнопку.
Больше не к кому было обратиться. Злость перемешалась с отчаянием. И ещё этот чертов эмобой со своим: «Я же говорил».
- Зато у тебя есть мы, — с оптимизмом добавила Варвара — Не отчаивайся, всё образуется. Не он первый не он последний.
Их память была частью её памяти, и она, не боясь сказать неправду, ответила:
- А тебе хорошо было, когда ты упустила своё первое и последнее?
- Нет, но ведь надо жить дальше.
- Ты говоришь мне это, чтобы я не отдавала тебя доктору, — заключила Анна — Не бойся, я не собираюсь ставить свою закорючку на его бумажке.
- Это радует,- вмешался социофоб — А то у нас тут происходят землетрясения и цунами, пока ты депрессуешь. А я то перед смертью думал, что это мне хреново.
- Ирония фудьбы, — добавил Рудик — Фначала ты нафлавдалась, тем, что нам хуже, чем тебе, а теперь...
Не дослушав до конца, Анна увидела, как загорелся экран телефона. Это был свет надежды, хотя, на самом деле, всего-навсего СМС сообщение.
Нетерпеливо нажав на кнопку, она вслух прочитала текст:
- Я знаю, чего ты хочешь. Встретимся на пересечении Миклухо-Маклая и Ленинского проспекта через полтора часа.
Тут и не нужно было гадать. Всё указывало на то, что доктор хотел предложить новые условия.
«На которые я по-любому соглашусь»,- решила Анна и, в спешке одев первое, что попалось под руку, выбежала из дома.
Лёша
На эту встречу она меньше всего хотела опоздать, но стоило ей выйти из метро, как небо тут же обдало её холодным душем. Но ей было всё равно. Она упорно шла к перекрёстку. Дойдя до места
встречи, художница огляделась вокруг, и увидела лишь пробегающих мимо прохожих, тщетно пытающихся закрыть голову всем, что было под рукой.
Это были самые долгие минуты в её жизни. Она даже не пыталась спрятаться под навес. Вместо этого она внимательно всматривалась в каждого прохожего, пытаясь разглядеть в нём доктора
Родионова. Внезапно, кто-то слегка коснулся её плеча. Она едва не подпрыгнула от испуга: сзади стоял человек в длинном кожном плаще. Его глаз нервно дёргался, он что-то мычал,
вовсе обращаясь не к ней, хотя рядом кроме них двоих никого не было.
- Фантазисто,- произнесла она вслух.
Логика подсказывала, что если есть Фантазисто, то где-то рядом должен быть доктор. Анна снова огляделась и не увидела ни одной живой души поблизости. «В чем-то должен быть подвох»,- решила она. Но подвоха не было. Фантазисто достал телефон, и показал
ей исходящее сообщение. Затем он посмотрел наверх, всем своим видом показывая, что ему осточертел этот проклятый дождь.
Они забрели в картонную пивнушку неподалёку. Вряд ли в таком месте могло быть столько посетителей, если бы не
дождь. Тем не менее, они нашли свободный столик. Он сел напротив и буквально вцепился в неё взглядом.
Анна гадала, чего же он хотел.Его губы то растягивались в безумной улыбке, то образовывали круг.
- Аа-оо-ыау, — он определённо что-то
хотел сказать, причем, не только ей. Анна догадывалась, кем были остальные собеседники. Их у него было не меньше трёхсот, насколько она помнила. Только теперь Анне стало по-настоящему его жаль.
«Интересно, — подумала она — Как доктор втянул его в это?»
Словно пытаясь ответить на её вопрос, Фантазасто медленно поднял
подбородок, а затем резко опустил. И тут она увидела его раскрытые ладони на столе. Медленно, нерешительно, страшась неизвестности, она всё-таки прикоснулась к ним.
Внезапно, всё вокруг начало таять, она, будто покинула своё тело. И тут она поняла, что видит мир чужими глазами.
Перед ней предстало прошлое Фантазисто. Этого мальчика звали Лёша. Когда-то давно он жил на хуторе с родителями. Отец
строгал ему маленькие кораблики с кленовыми листьями вместо парусов, и он так любил запускать их по речке вместе
с соседскими пацанами. А потом игры закончились. Какой-то строгий дядя в кожной куртке и с пистолетом повёл маму с папой к оврагу. Два хлопка, и он больше никогда не видел своих
родителей.
По неведомой ему причине, в дом его больше не пускали, и он побрёл, куда глаза глядят. Со временем ему захотелось есть, и он нашел что-то блестящее в черной обёртке. Оно произрастало из странного дерева с бетонными корнями. В те времена электричество не было повсеместной роскошью...
Родители часто ругали Лёшу за то, что тот всегда лез в тарелку языком, прежде, чем начать есть. Так было и на этот раз.
Он лизнул, что-то вспыхнуло, и всё вокруг поглотила тьма. Анна не видела, как его нашли взрослые, как они учуяли запах варёного языка и открыли ему рот.
Оказалось, в бессознательном состоянии у него активно заработал
жевательный рефлекс, и то, что они увидели во рту, скорее походило на фарш, нежели на язык. Впрочем, изменились не
только рефлексы. По своему мышлению он до сих пор остался тем же ребёнком. В те времена люди едва могли прокормить себя, не то что мальчика-инвалида.
Вот и подвернулся им мужчина. Холеный такой, с виду в достатке. Он сразу же взял ребёнка к себе. Анна узнала его. Это был Родионов.
За окном прогремел гром и вернул её к реальности. Первые пять минут она не могла выговорить ни слова. Настолько сильно её впечатлила его история. За это время он успел написать на
телефоне:
- Антон всё равно умрёт.
- Я знаю. Но мне надо хотя бы попасть на сеанс.
Его большой палец снова нажимал на кнопки, в то время как нога медленно пододвигала к ней синий полиэтиленовый пакет.
Заглянув в него, она увидела пистолет.
Анна удивлённо посмотрела на Фантазисто, в то время как он уже
держал перед ней телефон. В тексте было сказано:
- Я тебе помогу. Но ты помоги мне после. Она сразу поняла, чего он хочет. Самый невинный персонаж её истории сидел перед ней. То, что в нём осталось от мальчика Лёши всем существом желало
уйти. Прекратить весь, этот кошмар, творившийся в его голове на протяжении почти целого века. Фантазисто издал звук, похожий на скуление собаки. Ещё никого ей не было так жалко, как этого
ребёнка, промучившегося столько лет. Капли дождя на её лице постепенно растворяли слезу, так и не дошедшую до подбородка. Она нежно провела рукой по его щеке.
- Лёша. Бедный, маленький Лёша, — она даже не могла найти слов, чтобы хоть как-то выразить то, что чувствовала в тот момент.
Она просто встала и подобно матери, успокаивающей своё дитя, не обращая внимания на насмешливые взгляды, крепко прижала его голову к животу.
Сколько всего свалилось на неё в последние два месяца, но всё это казалось сущей мелочью по сравнению с тем, что пришлось испытать Лёше. Теперь она будет называть его так всегда. Или хотя бы пока он будет жив.
- Ну, всё, пошли, малыш. Нам пора, слышишь? — сквозь слёзы прошептала она. Он посмотрел ей в глаза, и она увидела в
них частичку радости. «Вот же он,- думала она — Тот самый ангел, задушенный нимбом».
Они поймали такси и указали адрес, записанный в телефоне у Фантазисто. Чем ближе они были к цели, тем больше Анна замечала перемены в своём новом друге. Сначала забегали зрачки, затем
начала трястись голова. Он смотрел то влево, то вправо, параллельно издавая звуки вроде «иииээ» или «ауо». Анна
понимала, что Лёша почему-то всё меньше и меньше себя контролирует.
Машина остановилась. Водитель, уверенный, что доставил пассажиров по нужному адресу, буравил художницу требовательным серьёзным взглядом. Анна знала, как заставить его улыбнуться. Пара разноцветных бумажек, и он забыл про странного человека в его машине. Снова дождь, только в этот раз Анна не знала, куда идти. Её вёл Фантазисто.
- Лёшенька, мы уже близко. Потерпи, миленький, — Фантазисто стало ещё хуже. Казалось, меньше всего, ему хотелось быть именно здесь. Анна держала его за руку. Как бы он не хотел вырваться, она вела его дальше. «Лёша» это имя помогало сохранять хотя бы относительную трезвость его рассудка. Хотя обычного воображения было недостаточно, чтобы понять, что такое его рассудок. Лишь одна пятнадцатилетняя девчонка пыталась сделать это.
Он остановился. Перед собой Анна увидела огромный гараж. Теперь оставалось только ждать. Фантазисто не двигался. От неуверенности в будущем в голову лезли разные мысли, вроде: «А он меня не разрежет на части» или «Он прячет трупы в этом гараже». Пересилив себя, трясясь, борясь с сотнями личностей, Фантазисто набрал нужный код в замке.
«Ну что же там, ну что же там», — с нетерпением размышляла Анна. Что-то подсказывало ей, что это был всё-таки подвох доктора. Но ничего не произошло. В гараже стоял черный металлический ящик на колёсах. Её напарник сделал всего три шала не меньше, чем за минуту. Его ноги слушались с трудом, не говоря уж и об остальных частях тела. Со стороны он бы напоминал смесь обезьяны и жертвы электрического стула. Настолько судорожными, и одновременно упорядоченными были его движения.
Он открыл контейнер. Одного взгляда на его содержимое хватило Анне, чтобы понять перемены в своём напарнике. Там было всё: картины, киноплёнки, скульптуры, мозаики, фрески. Все полки были забиты произведения искусства. Все они были частью Фантазисто.
- Что мне делать, Лёша?
Фантазисто написал на телефоне: «Останься здесь и доверься мне»
И она доверилась. Когда он закрыл контейнер, Анна оказалась в полной темноте. Оставалось только ждать. Одной, в тёмной комнате с главным врагом – бездельем. Обычно, когда нечего делать, человек начинает рыться в себе, в своих воспоминаниях, спрашивать себя: «А правильно ли я поступил?»
Анна нашла много ошибок, но при этом всё время возникал вопрос: «А что можно было сделать по-другому». В ответ в голове возникали десятки вариантов развития событий, но сознание постоянно повторяло одно и то же заключение: «Если бы ты поступила иначе, это была бы уже не ты». Что сделано, то сделано, решение принято, и пути назад уже нет.
И вдруг она вспомнила: «Дурра, дурра, дурра. Я же не взяла блокнот!»
Телефон разрядился. Анна начала на ощупь искать импровизированный холст. В итоге она нашла его на себе. Белая футболка. Анна разорвала её на две части, и первая проблема была решена. Вторая тоже решилась достаточно просто. Она уже делала так, рисовала кровью. Нужно было просто повторить прежний опыт.
Она думала о завтрашнем дне. Это будет кульминация всей её жизни. Остался последний аккорд, и весь этот кошмар подойдёт к концу. «Надо только разобраться с пистолетом», — вспомнила она обещание, данное Фантазисто.
Её прежняя работа давала неоценимый опыт. В памяти всплыл очередной клиент, размахивающий пистолетом, ощущающий свою силу при наличии смертоносной вещи. Он говорил: «Разве это не прекрасно, когда твой противник видит ствол, снятый с предохранителя. Когда он знает, что лишь одно движение пальца отделяет его от небытия». Анна вспомнила щелчок и фразу: «Только после этого он поймет твои истинные намерения».
Анна нащупала подвижный элемент оружия на рукоятке. Ей оставалось только надеяться, что она смогла переставить предохранитель в правильное положение. Томительное ожидание продолжилось.
Анне становилось не по себе от мысли, что вокруг неё люди. Молчаливые, неподвижные, лишенные плоти и крови, но всё, же люди. Анне казалось, что любое из этих произведений искусства может ожить в любую секунду. От этого становилось ещё страшнее. Она вздрогнула от первого звука. Только через несколько секунд, когда звук повторился, она с облегчением поняла, что это происходило снаружи. Это походило на лязг железа. Кто-то определённо что-то делал с контейнером. Затем она почувствовала, как металлический ящик, на время ставший её тюрьмой, пришел в движение. Дыхание нормализовалось, страх начал куда-то уходить. Человек всегда чувствует себя спокойнее, если поблизости кто-то есть, пусть даже и за толстым слоем металла.
Закрыть глаза, чтобы увидеть
Анна потеряла чувство времени. Она не знала, день сейчас или ночь. Она знала одно – контейнер остановился. Оставалось лишь гадать, что будет дальше. «Ну когда же?» — ей не терпелось выйти из замкнутого пространства, увидеть свет после долгих часов, проведённых в полной темноте.
Наконец, она услышала, как кто-то набирал код на дверном замке. «А если это не Лёша» — прятаться было негде. Дрожащей рукой она нащупала пистолет и направила его на дверь. Юная художница будет последним, что увидит тот, кто войдёт в этот контейнер. Если только это не окажется Фантазисто. Раздался щелчок. С каждой долей секунды режущий глаза свет захватывал территорию тьмы. У неё было лишь одно мгновение, чтобы решить, нажимать на курок или нет. «Будь что будет» — решила она, опуская пистолет.
Не успели глаза привыкнуть к свету, как она услышала столь знакомое и радующее сердце мычание.
- Лёша! – выпалила она слишком громко. Фантазисто сразу прижал указательный палец к губам.
«Пошли» — горела надпись на его телефоне.
Они прорывались сквозь огромную толпу. Присутствующих было намного больше, чем на всех остальных сеансах, на которых побывала Анна, вместе взятых. И это были не только «контрактники». Откуда-то издалека доносился приятный голос репортёрши:
- Мы присутствуем на историческом событии. Сегодня известный олигарх Антон Прощалин собирается совершить…- она не слышала. Она раскрыла рот от удивления, когда, наконец, им удалось прорваться к первому ряду. Перед ней стояла огромная металлическая конструкция. Анна редко смотрела новости, однако, знала, что это была стартовая площадка для запуска ракет в космос. Нос ракеты был устремлён в небо. «Так вот то самое, большое, что ты хотел сделать»
Невольно Анне захотелось спросить у рядом стоящего мужчины:
- Куда он летит?
- Ты что, девочка, с луны свалилась? Вот как раз туда он и летит. Это будет первый россиянин, ступивший на луну. Причем, он сам себе всё организовал. Построил космодром, ракету, — Анна ухмыльнулась, и задала следующий вопрос.
- Вы бы продали душу за это душу?
- Конечно, — уверенно ответил тот – Я бы весь мир продал.
Цена доктора соответствовала качеству товара. Фантазисто в это время куда-то исчез.
«Ну что же, начнём» — дала она команду самой себе, села на корточки, и разложив на коленях кусок белой футболки, приступила к делу.
В этот момент прозвучало объявление:
- Десять минут до старта.
Нельзя было терять времени. «Будет немного больно» — настроила себя молодая девушка, и затем зубами вцепилась в свою ладонь. Мышцы челюстей напряглись. Прокусить кожу оказалось не так легко, как она думала. Пришлось несколько раз помотать голову в разные стороны, чтобы почувствовать солоноватый привкус во рту. Вскоре дело было сделано. На ладони виднелся красный пунктирный полуовал.
Мысли отошли куда-то на второй план. Она почувствовала его с первым мазком. Затем второй, третий… Ракета задымила. Мегафон жужжал:
- Пять, четыре, три, два, один…
Пламя со страшным рокотом вырвалось из-под сопел. В лицо ударил жаркий ветер. Но всё, что для зрителей было самым важным в эту секунду, было ничем для простой девчонки, неподвижно сидящей среди них. Двигалась только её рука. Она продолжала рисовать. Ракета взлетела. Чем больше ракета отдалялась от Земли тем больше казалось, что под ней вовсе не пламя. Создавалось ощущение, будто её тянула вверх яркая звезда. На самом деле это всего лишь Солнце отсвечивало огненный выхлоп.
Вскоре ракета под восторженный крик присутствующих исчезла из виду. Но только не для Анны. С каждой новой линией её рука будто тянулась к душе Антона. Но окончательно их пальцы сцепятся лишь в момент его смерти.
Народ не расходился. На площадке стояли десятки телескопов, вокруг которых столпились сотни людей. Каждый хотел воочию увидеть столь знаменательное событие. В это время художница ногтем проводила по белой ткани. Медленно, вспоминая каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждый вздох, она, ведомая невероятным приливом вдохновения, создавала свою лучшую картину. Она будто заново переживала всё, что случилось с ней с того момента, когда она встретила его.
Прошло много часов. А для неё – целая вечность. Репортёры говорили что-то про аварию, случившуюся сразу после высадки, в то время как Анна аккуратно складывала бордово-белое полотно. От тела Антона художницу отделяли сотни тысяч километров. Но он был здесь, сейчас. Ей достаточно было закрыть глаза, чтобы его увидеть. Пробираясь сквозь взволнованную толпу, она почувствовала, как кто-то взял её под руку.
И тут она вспомнила, что обещала помочь Лёше. Он был рядом, и куда-то её вёл.
Они шли долго. Стартовая площадка была где-то далеко. Их окружали деревья и кустарники. Именно это место Фантазисто выбрал, чтобы уйти. Анна достала пистолет. Фантазисто уже не дрожал, его глаз не дёргался. Голоса в его голове молчали.
Внезапно откуда-то раздался крик, «Стоять, не двигаться!» Затем «Обоих брать живыми» — это уже был доктор.
- Нет! – Родионов кричал нечеловеческим голосом. Это походило на рёв животного, попавшего в капкан.
Пистолет был снят с предохранителя, и он тут же понял, что она намеревается сделать.
- Стреляйте в неё! – но было уже поздно.
Анна спустила курок. За мгновение до этого ей показалось, что Лёша улыбнулся, будто говоря «Спасибо». Затем три пули прошили её молодое тело. Она почувствовала дикую боль. Но лишь на время. Уходила боль, уходила жизнь. В глазах растворялась улыбка Лёши, но вскоре лампочка погасла.
Ему очень хотелось отомстить. Он, рыча, не обращая внимания на удивленных бойцов, топтал, рвал, кусал бесполезный кусок бордово-белой ткани. Всё было бесполезно. Эти произведения искусству нельзя было уничтожить.
Наконец, он решил в последний раз взглянуть на рисунок. Та, на которую он имел большие планы, создала нечто простое, но одновременно поражающее своей красотой. Две змеи с завязанными в узел хвостами умиротворённо смотрели на него из импровизированного холста. Но было и нечто, похожее на третью.
Брызги крови, попавшие на картину, в тот, момент, когда не стало юной художницы, образовывали еле различимый силуэт третьего живого существа.
В конце концов, для него это уже не имело никакого значения. Он уже представлял многолетнее болевое наказание в виде насаживания на кол…
*******
Эта картина стала домом для троих. Их собственным мини-раем. Молодая девушка, мужчина и ребёнок смотрели на никогда не исчезающую радугу над водопадом Игуасу. В их распоряжении была целая вечность.
Конец