Чхеидзе Заза : Охота по посольски

1
Дело было зимой в забытой правительством, грузинской деревне Чочхати, Ланчхутского района. Пять беспокойных мужиков неспешно собирались на охоту валить медведя, который удавил столько скота, что секретарь Райкома, Михако Орагвелидзе, наконец — то вынужден был созвать знатоков этого дела и обеспечить всем необходимым.
В «необходимое» включалось два ящика заранее затребованной водки, которая досталась секретарю в подарок от его одноклассника, директора Батумского чекового магазина «Альбатрос». У этой экспортной водки «Posolskaya», из за протекшей крыши складского помещения заплесневели ярлыки, в результате чего она в своё время была официально списана.
Но ведь каждому, сколько, ни будь понятливому человеку известно, что в сем деле является настоящей « внешней и внутренней» ценностью ещё полной водочной бутылки. Водочные ли, винные иль пивные бутылки, хотя и в разных пропорциях, содержат одну и ту же спиртягу, с действием не зависящим от формы сосуда в который он залит. Также мало имеет значения, каким путем этот спирт добыт. Получены ли эти напитки из винограда разных цветов в виде винища да чачи, получены ли из матушки пшеницы в виде профильтрованной водки, из фруктов или ягод в виде тех же вин и самогона, или наконец, из ячменя и хмеля в виде пива,— все равно, в них всегда имеется ода и та же сила удовольствия этилового спирта, действие которого опьяняет и привлекает к себе человека, — как хорошего, так и не совсем. Прекрасные дары земли — виноград, хлеб, фрукты и даже кедровый орех — превращаются рукой специалиста в неизменно одинаковый по своему химическому составу спирт и всегда мистически притягивающий к себе как сильных мира сего, так и безнадёжно бедных. Три вещи нельзя скрыть на этом свете: беременность, езду верхом и любовь к спиртному.
Сам секретарь много и часто предупреждал охотников о вреде пьянства на охоте, почему то, упоминая о возможном гневе богини охоты Ламарии, что было не характерно для должностного лица такого ранга. Охотники же в свою очередь обещали выпить упомянутые ящики только после удачного устранения хищного зверя.
-«Неужто и вправду после охоты?»- задумается иной читатель с подозрением на фантастичность повествуемого жанра. Конечно же «нет», и опять же, понятливый поймёт почему, а объяснять этот ответ непонятливым бессмысленно. А так же каждый может припомнить, хотя бы один отрицательный охотничий пример, закончившийся той или иной степени несчастьем. Но как говориться и излишняя святость Грецию погубила.
-При стрельбе соблюдайте осторожность, исключающую возможность причинения вреда друг другу, — не переставал предупредительно бубнить Михако.
Он также дотошно напоминал о том, что пули, выпущенные из гладкоствольного ружья, опасны на расстоянии одного километра, картечь на 400-500 метров, крупные номера дроби до 200-300 метров. А также втирал про то, что пуля и дробь дают рикошеты от деревьев или от мерзлого грунта, и даже в густом лесу часто проходят большое расстояние, не задев деревьев или иных естественных препятствий, чем начал уже изрядно надоедать мужикам, не отказавшимся бы от предварительного согрева парочкой стаканов русского спиртного с необычным названием .
- Не по грибы ведь ходим уважаемый, знаем, — ответил высокий, здоровый, без единой седины и морщин на нервическом лице трактирный аккордеонист Шио Бусхрикидзе, — забивая тёсаной ореховой палкой пыж из газеты « Известия» в потускневшую латунную гильзу .
Потом он вдруг прищурился и стал рассматривать оторванный кусок бумаги, после чего просветлел лицом, будто разогнав тёмным вихрем крутившиеся над головой секретарские заморочки.
Нужно отметить что сии беседы по сборам велись не в охотничьем домике, а в умело сращенным с кузовным участком ЗИЛ-а, прицеп- кемпере производства ГДР, с названием «Бастай», — одном из тех которые в начале 80-х устанавливались на прибрежные кемпинги и турбазы, а в начале 90-х шли под торговлю шаурмой, и хачапури.
Кроме Михако и верзилы Шио этом мероприятии также принимали участие коротышка парторг Аргенде Гхалатадзе, егерь Бичико Закидзе и шофер вышеупомянутой передвижной гостиницы Витя Цуз. Председатель и парторг были одеты в пошарканные дублёнки с распахнутых воротов, которых виднелись темные галстуки, а на остальных были разной степени свежести бушлаты. Обуты же все были в однообразно закатанные ниже колен кирзовые сапоги.
- Охота в Январе трудна, требует немалых усилий и если не благословиться парочкой тостов, Михако дорогой, она редко бывает добычливой. Придётся по глубокому снегу ходить, да и погода не подарок, — с хитринкой в голосе произнёс Шио.
Секретарь, по которому жизнь прошлась, как бронетранспортёр по полю сражений, чтобы по существу возразить сдвинул брови, собираясь мыслями, но вынужден был промолчать ввиду заданного тем же аккордеонистом вопроса, ответ на который он сам и озвучил.
- А помнишь ли какая знаменательная сегодня дата уважаемый Михако? 25 января – день рождения нашего дорого земляка, стражника коммунистических идей, Эдуарда Амвросиевича Шеварднадзе.
Секретаря внезапно посетили фрагменты воспоминаний о неурожаях последней пятилетки, тяжести труда крестьян и всех насущных проблемах района которые он, оставшись с самим собой, как бы мысленно объяснял Главе республиканского ЦК. Понимал он и то, что такого разговора, скорее всего уже никогда не произойдёт, так как слухи о скором переводе Эдуарда Амвросиевича на повышение в Москву были наверняка небезосновательны. Ведь не всем чернецам в игуменах быть, думал он с едва заметной радостью — потому, и не придётся испытать его праведного гнева по поводу снижения численности населения в доверенном районе. Придет, кто ни будь другой и на сердце полегче станет. Когда стадо повернётся, хромой баран впереди окажется.
-Тошно, да миновать не можно, больно, да дело подневольно, — вдруг выйдя из задумчивого оцепенения, проговорил он, махнув рукой, так как уже был бессилен воспрепятствовать внезапно установившейся атмосфере праздника.
В этот момент, почему-то, даже охотничий пёс Джульбас вдруг не сдержал своего собачьего восторга и выпрыгнув из кемпера, стал носиться по опушке, распугав звонким лаем всю лесную живность на расстоянии ружейного выстрела. Витька стремглав бросился искать дрова, чтобы побаловать друзей закуской которую собирался приготовить на горячих углях, а егерь как обычно, сразу его предупредил, что нельзя обрубать ветви у стоящих деревьев, но только у упавших ( т.к. по лесу периодически передвигаются товарищи из лесничества которые если что, обязательно сучнут). После некоторых поисков они всё же нашли срубленную кем — то около месяца назад липу и умело обработали её бензопилой «Дружба», которую предусматривал предоставленный секретарём комплект снаряжения.
Вскоре Витя с Бичико приготовили не банальный шашлык, а обёрнутый в фольгу и запечённый в углях чищеный картофель с сыром, салом, чесноком и колбасой. Вместе с замешанными в сметане тонко нарезанными солеными огурцами, эта закуска, часто употреблялась сим охотничьим товариществом.
2
Государство с царских времен твердит, будто самогонные сивушные масла губят организм, так как поборы с алкогольной продукции всегда стоят на первом месте. И если раньше Союзный министр, как и простой рабочий, приобретали в магазинах одинаковую чистейшую « Пшеничную или Экстру», то после случившегося « крупнейшего геополитического раскола» люди стали пить водку из спирта, который получают путем химического разложения нефти или выгнанный из древесины. А кто его знает, может предназначенная для ненавистных буржуев «Posolskaya», которую пили герои нашего рассказа, тоже была специально изготовлена из дерьма «совковых» коров или кур? Хотя вряд ли….
А если углубиться в историю, то можно вспомнить, какие яркие характеристики давали выпивке персидские поэты — Омар Хайям, Рудаки, Низами, Руми. Ещё же более древние легенды утверждали о том, что боги пьют свои личные божественные напитки «Сому да Хаому». В них говорилось, что если кто-либо из смертных удостоится отведать этого напитка, то он войдет в сонм бессмертных душ и пребудет в вечном небесном блаженстве.
Если Сома, тайны изготовления которой, безвозвратно утеряны, исторически являлась тончайшим продуктом виноделия и могла реально перенести сознание вкусившего ее в небольших количествах человека в высшие слои невидимого мира блаженства, то охотники, из нашего рассказа выпивая неизмеримо более грубую по качеству русскую экспортную водку, погружались в слои самые низшие. Глубины эти были тем более ужасны и зловещи, чем большее количество бутылок им пришлось расходовать. Поскольку ими пились не древние, изысканные, дарующие бессмертие вина, но сокращающие земную жизнь современная водка и пиво, то поэтому по местной традиции, они говорили тосты « садгегрдзело», что в переводе означает «долгая лета», — и были счастливы. Счастье пашет, счастье сеет и медведей убивает. Но желания охотников и медведя, как известно никогда не совпадает.
Пировали они на опушке рядом с ухабистой лесной дорогой, которая была прорублена для подвоза колхозниц на тракторах к чайным плантациям в сезон сбора. Даже в наше время в лесах западной Грузии, сохранилось множество дорог ведущих к полянам с одичавшими, неухоженными чайными кустами. Такие дороги значительно сокращают расстояние между отдельными деревнями но ходить по ним пешком и без ружья очень небезопасно.
Говорили охотники тосты и за мир во всём мире и за здравие именинника земляка Эдуарда Амвросиевича, и еще за многое.… Но как говориться и вечный пир человеку надоест. Было решено идти к берлоге с раннего утра. А к полуночи все уже мирно спали. Секретарь отдыхал в кабине грузовика, а остальные валялись в кемпере, на постеленных бережливыми Витькиными руками ватных матрасах.
В полночь парторг Аргенде вышел из кемпера по ливневой нужде. Чтобы не делать этого вблизи костра, возле которого с утра наверняка нужно было провести похмельную трапезу, он, шатаясь, вошёл в чащу и остановился у старого дуба. Как раз в этот момент он услышал звон разбитого стекла. Подумавшему, что наверное, кто -то споткнулся об ящик с пустыми бутылками и выглянувшему из за широкого ствола дерева парторгу открылось зрелище, от которого холодок пробежал по его спине. Возле ЗИЛ-а на фоне отполированного лунным светом белого леса, стоял чудовищных размеров медведь. С будто тлеющими углями глазами, он был цвета заржавелой стали, отчего казалось, что одет в броню, — хоть не столь по Королевки прекрасную. Аргенде приложил немалое усилие, чтобы удержать контроль над мочевым пузырем и даже забыл пожалеть о том, что не захватил с собой карабин.
От скрежета медвежьих когтей о железо, в кабине первый проснулся секретарь. Не успел он толком очухаться, как раздался дикий рёв и грохот. Остальные проснувшиеся через обвисшую искоса дверь, увидели мохнорылого зверя и схвативши ружья начали беспорядочную стрельбу. Аккордеонист Шио мгновенно перезарядил свой ИЖ- 58 и, выпрыгнув из кемпера, кинулся за вильнувшим в кустарники медведем.
Увидев, что грузовик завёлся и поехал, Аргенде читавший молитвы мученице Татьяне, нарушил отцовскую заповедь « Никогда не бежать за фаэтонами и женщинами, так как всегда подоспеют другие», и как восьминогая лошадь, кинулся догонять спасительную технику с воплем: « Бог есть, есть»! Когда же Аргенде почти догнал машину, уронивший, где то патронташ и тоже решивший ретироваться замыкающий Шио, резко схватил его за подмышки и буквально забросил на движущийся борт- прицеп.
-Aaa, я не стрелял, нет, — неистово закричал парторг от неожиданности.
В следующую же минуту, все были уже в безопасности и укатывались от смеха.
***
— А как же отцовская заповедь? — сдерживая смех спросил его Михако поутру, за порцией горячего хаши, раскупоривая одну из уцелевших бутылок водки.
-Великий Хемингуэй был страстным охотником, — не растерявшись, ответил Аргенде,- однажды, когда он вернулся из Африки, его спросили:
- Правда ли, что если нести в руках факел, то можно не бояться нападения львов?
- Это зависит от того, с какой скоростью нести факел, — ответил писатель.

-Январский медведь редко убегает, а просто уходит в сторону,- продолжил он оправдываться — а что Шио снаружи был, я не знал…
- А я настолько способный, что спрыгнул с окна, — подшутил аккордеонист, — на секунду прервавшись между куплетами любимой песни секретаря:

Утро доброе друзья, продолжать так жить нельзя,
Что ни день так вновь попойка, что ни ночь так девки в койках,
Объеденье и питьё, вот такое вот житье,
До добра не доведёт, но и сразу не убьёт,
Потому как кушать вкусно, есть культура и искусство,
И с утра всё также снова, нас обслужит лучший повар,
И с каймой в тарелки наши, разольёт горячий хаши,
***
Чтобы утром насладиться, не достаточно напиться,
Нужно хаши заварить, и отменно закусить,
А потом и для десерта, не упустим мы момента,
С холодильника достанем, водки потную бутыль,
Чтобы мутное похмелье, светом утренним залил,
Тот стакан, которым станем, Бога мы благословлять,
Не сумеет запятнать, совесть нашу грех несносный…