Димус Ша : Рваные мысли

Вот дождь опять пошел… Ох, меня снова в депрессию загонит… Когда на душе хреново, да еще и дождь начинается… Стоп, дорогой мой!!! Дождь тут ни при чем!!! Стоп!!! Ключевая фраза: «…на душе хреново». Да. При таком состоянии и солнышко утреннее радовать не будет, а будет вгонять самочувствие в минус.
Что ищешь – то найдешь. Что хочешь увидеть – увидишь. Все, выходит, стоит на одном уровне, а вот воспринимаем мы это все по разному.
Ой, как уныло вышло. Да правильно, вроде. Понять суть можно, а изменить происходящее — по силам ли?!
Не по силам, получается, иначе изменил бы давно, жил бы да радовался… А если начать менять все, жить и радоваться, может быть изменится все… Или, как говорят, философы и логики, если «А» равно «Б», это отнюдь не значит, что «Б» равно «А»?! А вдруг мое утверждение не «А» и не «Б», а, допустим, «В» или «Г»… Что на это скажут логики?
Понесло Вас, уважаемый, в дебри, где Вы, признаться, ни хрена не смыслите… Да не вздумайте кому-нибудь показать эти мысли, смеяться будут, если грамотны…
А мне хочется крикнуть – и крикну! Я сам до этого дошел! Сам!!! Не в книжках прочитал!!! Един!
Сам-то сам, да не совсем, на самом деле. Довели до этого, довели, как песика на ошейнике, который тоже думает, что сам по улице гуляет, но как только в сторону – хоп его, да шипами в шею…
Что-то мысли как-то беспорядочно роятся, как будто сидят в голове трое-четверо человек, и спорят, и каждый о своем, как мужики на лавочке. На бумагу это! Бумага – стерпит все… Особенно туалетная… Бумаге – по хрену, у нее интеллекта нет. А вот люди если прочтут – не вытерпят. Людям действие надо, чтобы представить все в виде боевика голливудского. А тут – не получается. Хотя, если разобраться, что тут главное? Главное – режиссер. Так вот, при умении можно и эту бредятину в действие перевести. Попробую, блин. Забавно и интересно это.
Место действия: комната с кроваво-красными обоями, но не жуткими, а приятными, как артериальная кровь… Не большая и не маленькая. Два окна одинаковых в одной из стен. Дверей нет. Отделка костью, но не слоновой, точно. В центре стол. Слегка накурено. Полукресла удобные, да диваны. Почти кабинет какого-нибудь английского клуба…
Действующие лица: Иван – слегка помятый, с истерично тусклым взглядом, но тело – расслаблено и приняло форму мебели на котором обитает. Руки спокойны, ибо заняты: одна – сигаретой, вторая – зажигалкой… Хозяин комнаты, явно. Волосы засалены и всклокочены, слегка небрит.
Артур – большой такой мужик, но добрый, так как сильный… Видно высшее незаконченное. Глаза лукавые и прищуренные, улыбаются. Лицо открытое. Сидит за столом уверенно. Курит жадно, с удовольствием, аж глаза прикрывает.
Яков – ерзает и ерзает. Всегда. На худом лице с торчащими скулами большие, выразительные, на первый взгляд – грустные, на второй – «блядские», глаза. Одежда попугайская, но ему идет. Как только появляется очередная мысль, большие нелогичные пальцы на тонких кистях начинают беспорядочно двигаться, как десять извилин, голова мотается туда-сюда, ищет паузы в разговоре, затем – пальцы в сцепку, и, слегка заикаясь и картавя, выдается очередная истина, которая при удаче принимается за истину, при неудаче – за шутку.
Диалог:
Иван (глядя в окна): Вот дождь опять пошел… Ох, меня снова в деприсняк загонит. Когда на душе хреново, и дождь начинается…
Артур: Стоп, дорогой мой! Дождь тут ни при чем. Стоп! Ключевая фраза: «…на душе хреново»…
Яков (быстро): Да-да.
Артур: …при таком состоянии и солнышко утренне радовать не будет, а будет вгонять самочувствие в минус. Что ищешь – то найдешь. Что хочешь увидеть – увидишь. Все, выходит, стоит на одном уровне, а вот воспринимаем мы это по разному.
Яков (давится от улыбки, вроде как в шутку говорит, но для того лишь, чтобы никого не обидеть): Ой, как умно вышло. Да правильно, вроде. Понять суть можно, а изменить происходящее по силам ли?
Иван (глядя куда-то в стену затуманенным взглядом): Не по силам, получается… Иначе изменил бы давно, жил бы и радовался…
Артур (также уверенно, как будто не восприняв эти реплики): А если начать жить и радоваться, может быть изменится все?!
Яков (ядовито): Как говорят философы и логики, если «А» равно «Б», это не значит, что «Б» равно «А»…
Артур (пока еще спокойно): А вдруг мое утверждение не «А» и не «Б», а, допустим, «В» или «Г»? Что на это скажут логики?
Иван (вздыхая, как человек ожидающий получить ответ на что-то, а получивший еще больший вопрос): Понесло, Вас, уважаемый в дебри, где Вы, признаться, ни хрена не смыслите… Да не вздумайте кому-нибудь показать эти мысли – смеяться будут, если грамотны.
Артур (уже нервничая): А мне хочется крикнуть – и я крикну!!! Я сам до этого дошел!!! Сам!!! Един!!! Не в книжках прочитал!!!
Яков (серьезно): Сам-то сам, да не совсем, на самом деле. Довели тебя до этого. Довели, как песика на прогулке, который тоже думает, что он сам по улице гуляет, но как только в сторону – хоп его, да шипами ошейника в шею…
Иван (устало): Хватит! И так плоховато. Вы мне помогать должны, а не споры устраивать… Хоть в петлю лезь, блин…
Артур (уже весело): Да брось ты… В петлю… Хрен ты туда полезешь! Силы воли этой самой не хватит!
Яков (быстро, торопясь, проглатывая окончания): А я бы полез. Залез бы. И я пытался даже. Вытащили только.
Иван и Артур смеются долго, громко и искренне.
Иван (сквозь смех): Нам-то не рассказывай. Мы же все друг друга знаем. Насмешил, братуха! Ой, насмешил! Про смерть заговорил – жить захотелось…
Артур (успокаиваясь, всхлипывая, утирая глаза): Помнишь эту мою строчку: «При слове жизнь – меня тошнит, при слове смерть – я покрываюсь потом…»
Яков (ядовито): Да, да, да. Конечно, помню. Как и все остальные – пафосные и бездарны. Прозы – нет, стихи – гадки. Гений да и только. Сальери.
Артур (злобно): Заткнись!
Иван: Да у других и такого нет! А тут… Ну не все идеально, не все, но есть правда такое, мощное. Жизненное! Что мы с тобой пережили, этот тип на бумагу вынес. Цени.
Яков (ядовито, но уже тише, по инерции): Я-то – ценю, другие – не ценят…
Иван (бледнея): Другие много чего не ценят. Искренности, например. Правды.
Артур (с пониманием): Это ломает, да?
Иван: Ломает. А изменить – никак. Помнишь, там же: «Ведь непониманья не стереть сеть, не обладая двухсторонним кодом…»
Яков (зло): Раньше надо было думать! Раньше! Лицемер ты и циник. Где надо – правду, где не надо – фуфло пихаешь…Так это ты видишь, где правда, а где нет, а люди-то со стороны не понимают, и принять могут наоборот все! Раньше надо было думать! Осечка, да?! Ломает?! А ты посиди, подумай… Маску себе сделал – хрен ее снимешь теперь!
Иван: Вот и пью.
Яков: Ну и дурак.
Артур: Заткнись, блин, чмо худосочное! Тебе ли это понять? Был ли ты в ситуации, когда кажется, что ты – это не ты, а ты сам непонятно где, и вот ищешь себя, и найти не можешь…
Яков: Всю жизнь в такой ситуации. Как и все вы. Когда найду себя – умру с чистой совестью.
Иван: Мы же про друг друга все знаем. Может помолчим?
Артур: Знать и понимать – разные вещи. Но помолчать – стоит..
…Мысли, мысли мои… Помогите, и так хреново… Во работы-то для психиатра в голове моей. Не дай Бог, у большинства также… Хоть в петлю лезь, да силы воли не хватает…
Что-то случилось:
При слове «жизнь» — меня тошнит,
При слове «смерть» — я покрываюсь потом…
Ну не сложилось…
Не обязательно же пить,
На разговоры выходить…
Ведь
Непониманья не стереть
Сеть,
Не обладая двухсторонним кодом…
Люди много чего не ценят. Искренность и правду, например. Любят маски, да действие карнавальное, в стиле голливудских боевиков. Жутко. Ломает это. Но говорить про это – не надо. Это все знают. А помолчать об этом – стоит.