Ебукентий : Береги руку, Сеня!

Арсений не любил школу. Нет, конечно, подростковые комплексы душили его и дома, но здесь, на длинных и бестолковых, как хуй старого слона, уроках, они с ещё большей яростью хватали его за горло. Он учился уже в девятом классе, но за это время так и не набрался смелости заговорить хоть с одной смазливой одноклассницей. Арсений часами сублимировал примеры по математике, упражнения по русскому языку и задачки по физике, ведь мама ещё в раннем детстве сказала ему:
- Если будешь держать руки под одеялом, у тебя выпадут на голове все волосы, а потом ты ослепнешь!
- Береги руку, Сеня! – дразнили его в школе.
И он, действительно, не мог ослушаться маму, поэтому «берёг руку» и вдрачивал исключительно уроки.
Когда сверстники Арсения бравировали перед девчонками: кто-то накаченными мускулами, а кто-то новыми джинсами или кроссовками, — он понуро сидел на последней парте и смотрел в пол. При этом в его голове всегда вертелась лишь одна мысль, что когда-нибудь он, подобно Ленину, перевернёт несправедливые порядки и станет тут главным. «А потом выебу любую их этих сучек!» — восторженно думал Сеня, краснея от внезапной эрекции и иногда размышляя, зачем же его кумир женился на Крупской.
- Здравствуйте, дети! – в класс вошла учительница литературы. – Морозов, прекрати смех!
Морозов, только сейчас заметивший Октябрину Михайловну, суетливо кинулся к своей парте.
- Можете садиться, — властно объявила она.
Арсений, просидевший в мечтах о славе и ебле актрис, балерин и гимнасток всю перемену, начал копошиться в портфеле в поисках тетради с домашним заданием. Спустя полминуты он с ужасом осознал, что впервые за восемь лет забыл домашнюю работу на своём письменном столе. А ведь он так старался вчера грамотно изложить свои мысли, так аккуратно потом переписывал всё с черновика! «Только бы не вызвала…» — мысленно истерил Арсений. Раньше ему не доводилось испытывать такого жуткого страха перед грядущим наказанием, ведь он всегда и во всём исполнял все правила и требования.
- Ну, кто пойдёт к доске? – сурово обвела всех взглядом Октябрина Михайловна. – Что, нет желающих? – самодовольно усмехнулась она. – Ну тогда по списку…
- Морозов! – Морозов медленно поднялся со стула. У него был такой вид, как будто его только что прошиб понос от пяти килограммов консервированных бобов.
- Октябрина Михайловна… Я это… Дома забыл…
- Два, Морозов! У тебя не хватает ума не только для того, чтобы сделать домашнюю работу, но даже и для того, чтобы придумать новую отговорку! Сядь на место! – она стала дальше выбирать из списка фамилий.
- Садыков!
- Я болел, Октябрина Михайловна! – уверенно заявил Садыков, не вставая с места.
- Это не повод не узнать у ребят домашнее задание! Принесёшь потом справку. Хотя с тобой и без справки всё ясно…
В наступившей тишине стало слышно, как шмыгает носом Садыков. Но кто-то всё-таки смог замаскироваться и испортить воздух, что в свою очередь вконец испортило настроение Октябрины Михайловны.
- Ну что… Сеня, давай снова к доске, отвечай за всех, — вздохнув, произнесла она, уже готовясь встать и отойти к окну, подальше от зловонного запаха.
Но Арсений не взял тетрадь и не пошёл к доске, а лишь встал и, нервно поправив и так ровный пробор, упёрся взглядом в шнурки на своих ботинках. На лице Октябрины Михайловны отразилось удивление, граничащее с шоком. И вот тут она, наконец, выпустила на волю всё то, что скопилось за сегодняшний день:
- Что?! И ты тоже?!.. Да как ты мог! Твои родители – такие уважаемые люди! Отец – дошёл до Берлина! Мать в цеху всю войну отпахала! А ты не можешь отдать им дань уважения и написать дома, почему роман «Что делать?» является величайшим произведением русской литературы?!..
Упрёки и ругательства сыпались ещё и ещё. Арсений стал медленно поднимать голову, его взгляд наливался ненавистью. На третьей минуте ора он не выдержал и достал из недр памяти все ругательства, которые когда-либо слышал:
- Послушай ты… Да, ты! Заткнись, старая сука! Я выполнял твои ёбаные задания восемь лет!!! И не только твои!!! ВЫ ВСЕ МЕНЯ ЗАЕБАЛИ!!! Я обещаю тебе, блядина, что ты подохнешь в коммуналке с клопами! Ты, и такие же, как ты! Вы все будете нищими! ВСЕ! А я… Я буду сидеть в большом кабинете!!! И хуй вы, мрази геморройные, дождётесь помощи! Я ВАС ВСЕХ СГНОЮ!!! Я МОРАЛЬНО УНИЧТОЖУ ТАКИХ УРОДОВ, КАК ВЫ!!! ВЫ БУДЕТЕ МЕСИТЬ ДЕРЬМО!!! ВЫ НЕ ДОСТОЙНЫ ЛУЧШЕГО!!! ЁБАНОЕ СТАДО!!!
У кого-то упал карандаш. Под кем-то скрипнул стул. Кто-то забыл замаскироваться и снова испортил воздух. Арсений спокойно взял портфель и ровным шагом вышел из класса, аккуратно закрыв дверь.
«Они все ещё попомнят, да… Когда я стану!.. Да, я стану!.. Суки… Всех замочу… Только имя… Да, возьму имя как у него… Только Крупскую ебать не буду хыхыхы. Буду ебать гимнасток… красивых блядюшек! С большими жопами… А фамилию свою оставлю, три буквы разницы не помеха…»
На этот раз от внезапной эрекции он не покраснел. И больше уже не краснел никогда.