Piglet Destroyer : молодые стручки в соке девственных вульв

вся Земля великий Гноев ковчег, запечатанный до времени, отложенный до востребования, несущийся сквозь тернии космоса в какой-то неведомый ещё, но окончательный нахуй, трюм ковчега под завязку набит культурами дифтерийной бактерии СЛОВА, угрожающей всей Вселенной, вместо мачт у ковчега стометровые эвкалипты, по ним ползают в забавных меховых тельняшках имбецильные существа – пеласги, поправляют мачты крон, ориентируясь по Солнечному ветру. Первые люди всего лишь бессмысленные роботы с улыбкой гуимплена на службе у Начального Злого замысла. Но вот что-то происходит, прохудилась ли обшивка тектонических плит, зараза СЛОВА выбралась на поверхность и стала пропитывать всё живое

Первыми сдохли от непереносимого раздрая динозавры, крупные ящеры с мозгом цыпленка, неспособным вместить всю сложность промозглого, самопротиворечивого детерменизма, сгибли их огромные сердца, полные любви и неподдельного интереса. Вымерли мудрые тропические плотоядные цветы, увяли злые ехидные папоротники, не выдержав кощунственного перехода от немоты к хаотичному, неостановимому пиздежу. Единственный реликт тех времен – сомнамбулический свист ветра на кровлях оцинкованных гробов, хохот прибоя, богохульное бормотание дерев, атональное брюзжанье птиц.

Только забавные роботы-пеласги, в равной степени лишенные зла и добра, вышли из пены эволюции обновленными – в качестве людей. Их первые речи хранили в себе атавистическую синкретичность и непосредственность:

- Послушайте, Ыр, а не в хуй бы еблись эти мамонты, я и прошлый раз объелся их волосатого мяса так, что с места не подымешь.
- Что вы подразумеваете, уважаемый Чч?
- Почему бы нам вместо этого бессмысленного и экологически предосудительного кровопролития не отправиться в Общественную пещеру и не насладиться новой выставкой наскальной живописи молодого художника Птыба?
- «Птеродактили прилетели» и «Утро в парке Юрского периода»?
- Нет. Это совершенно новая экспрессия. Психоаналитический разбор волокон утреннего стула.
- Звучит заманчиво.

Отложив берцовые кости в сторону, идут товарищи в пещеру, где их и съедает пещерный медведь за просроченный абонемент…

Так писал в своём дневнике Иван Штопор, человек, проживший всю жизнь в домике из съедобного белого войлока, писал кровью сердца своего, а потом уже и спермой, в памятный для многих день 17 ноября 2047 года, когда группе заключенных психиатрической лечебницы им. Алексеева удалось организовать побег и впоследствии захват последнего московского эвкалипта в парке «Марьина роща». Крошечные тела в полосатых смирительных рубашках раскачиваются на ветвях. Первые выстрелы бойцов МП заглушают странные песни, что поют в вышине сумасшедшие. Но что это за песни? – слов не видно. А только неприятная дрожь пробирает по всему телу, как вспомнишь о них.