rockFor : Про Максюта.

Все свои 20 лет Максюта Губошлепин считался на селе если не первым, то уж вторым парнем точно. Иногда, может, и третьим — но картины это не меняло.
Проходя мимо его калитки, редкая колхозница не выпячивала грудь, чтобы потрясти крепкими внушительными сиськами. Еще более редкая колхозница знала, что окна у Максюты на самом деле выходят совсем на другую сторону, в огород, а та сторона дома, что у калитки, целиком принадлежит ленивой Максютиной бабке.
Каждый раз, как очередная доярка трясла у калитки сиськами из модного колхозного декольте, бабка сильно обижалась, скидывала дряхлые несвежие одежды времен любвеобильного советского вождя и кидалась к зеркалу посмотреть — чем же ее сиськи хуже. Старуху глубоко задевали хвастовство и циничность деревенских девок, тем паче зеркало однозначно подсказывало пожилой куртизанке — молодым лярвам и выебываться-то нечем!

Знойная русская дивчина Нюрка Простофилина доживала в деревне уже 19 год, но про такую штуку с окнами до сих пор не знала. По правде говоря, Нюрка вообще не знала какой секс-символ рода мужского проживает в данной хибаре, потому когда нужда застала ее врасплох посеред родного села, без тени сомнения залезла к Максюте в огород и облюбовала под яблонкой место, чтобы подложить тепленького.
Нюрка обернула длиннющую косу вокруг шеи, дабы не запачкалась в говне, нагнулась раком и уже снимала штаны, когда Максюта высунул хуй в распахнутое окно с целью додрочить без улик и увидел изящно сложенный Нюркин филей. В ту же секунду Максют кончил с дрожью в ногах и животным ревом самца, отчего Нюркин анус едва не подавился.
С этого момента и начались их роковые отношения. Максюта до беспамятства любил Нюркину сладкую жопу, та отвечала избраннику взаимностью, любя его лысую деревенскую харизму.

Шли годы, и Максют все чаще ловил себя на мысли, что завидует Нюркиной заднице. Парень привык во всем быть первым, а тут собственная баба ходит по всему сельсовету и затмевает его жопу своей.
Пока не приключился конфуз, ситуацию следовало исправлять.
По ночам Максюта тайком пробирался в сарай и до самого утра приседал там с осью от телеги на плечах, изнуряя ляшки и ягодицы непомерной нагрузкой, после чего бежал в поле и сцеживал парное утреннее молоко из коров прямиком в пересохшую глотку.
Через пару месяцев жопа закалилась, приобрела невиданные формы и Максют с гордостью бывалого павлина стал дефилировать ей по деревне.
Доярки оборачивались, роняли ведра, а тетя Дуся-поштальон подавилась на лавке семечками и едва не прописалась в однокомнатную на кладбище.
Даже родная мать регулярно хлопала Максюту по жопе и частенько забегала к нему душ, якобы непреднамеренно.
Дошло до того, что в один погожий день Максюта доехал на лисапеде до соседнего поселка и купил в магазине бумагу «Зева+» взамен обычной по три-писят, чтобы жопу понежить и разбаловать в целом.


Второй переломный момент в жизни деревенского секси-боя наступил в тот день, когда на речку приехали нырять городские.
Тем утром Максюта гнал коров вдоль берега и немного пах навозом вперемешку с парным молоком — тот самый запах, на который приезжие девки оборачиваются с удивлением.
Только в этот раз к обычному удивлению примешивались одобрительные посвистывания и крики:
- Жопа смак, езжай к Макаревичу!
- Красота-то какая прозябает в деревне!
- Да ему ни одна модель не ровня!
- Рекламой бы дураку заниматься, а не коров пасти!
Всю оставшуюся дорогу Максюта ворочал мозгами и анализировал услышанное, пока на околице за ним не увязалась Нюрка с целью пройти вместе до дома и поебаться в амбаре.
Но Максют был уже не тот дурак, что прежде, и гордо ответил :
- А ну иди куда-нибудь нахуй, деревенщина! Не для того я такой красивый и сексапильный, штоб таких как ты ебать! Клуша белобрысая! От тебя навозом пахнет и лобок неухожен, а меня столица давно заждалась...
- О-о-ох как губы раскатал, дурррак!!! — молвила Нюрка и была такова.

В тот же день Максюта нашел в шифоньере рубаху погламурнее, вытер говно с лаптей и заставил мать заузить спортивные штаны на машинке, чтобы выглядели модно. Мать ничего не поняла, но штаны заузила.
Перед сном Максют договорился с пацанами, чтобы рано утром за магарыч свезли его в райцентр.
Напоследок пришлось облазить весь дом и разныкать все родительские заначки и кошельки. «Потом заработаю денег жопой и все отдам» — подумал будущий миллионер.
И впрямь — с такой жопой можно было заработать хоть мильярды.

В последующие дни все пошло как по маслу — до Москвы Максюта добрался всего за три дня, хоть и едва живой от голода, потому как спизженных дома денег едва хватило на билет в столицу.
Первые трудности настигли будую модель уже в самом мегаполисе — газета с объявлениями стоила денег, а без нее адрес модельного агенства ну никак не найти. И ноги от голода уже подкашиваются.
В общем, еще сутки ушли на то, чтобы в переходе выпросить денег на газету и булочку с газировкой.
Первую московскую ночь пришлось провести на вокзале, в зале ожидания, где пахло цыганами и общественным туалетом.
На второй день газета была куплена, заветный адрес найден, но возникла новая проблема — как заработать на метро?
Максют трезво рассудил, что пора бы уже что-нибудь и жопой заработать, немедля принявшись показывать жопу девушкам на улице, за что был цинично отпизжен и потратил еще сутки, сидя у метро попрошайкой.
От голода мутнело в глазах, но стойкий деревенский организм продолжал функционировать.

После всех мук гламурной столичной жизни, Максюта очередным дождливым утром добрался, наконец, до агенства.
Здание было большое, стеклянное, отчего ясно давало понять — здесь вращаются миллионы.
Воодушевленный Максюта разом забыл про неудачи и ринулся к цели со всех ног, хлюпая лаптями по столичным лужам.
Аудиенции у директора долго ждать не пришлось, и будущий миллионер смог наконец посмотреть в глаза своему финансовому благополучию.
- Ну и зачем ты сюда приперся, голубочек?
- Ну так это… Жопу-то показать! Которой исподне разное рекламируют! Мне девки городские сказали, чтоб я ехал с такой жопой прямиком сюда.
- Олух ты, блять, блаженный… С какой еще жопой? В зеркало посмотри, если у вас в деревне знают что это такое...
Оскорбленный Максюта кинулся смотреть и чуть не зарыдал по-крокодиловски: от голода его тельце стало тщедушным, а жопа ужалась до полного отсутствия.
- Ну что, посмотрел? А теперь выйди в дверь нахуй, пиздобол деревенский!