castingbyme : Эксперимент (ненаучная фантастика)

Утром Зоя Михайловна посмотрела на себя со стороны. Картина, открывшаяся её глазам, не порадовала. Она снова растеклась густой жижей необыкновенно уродливого маслянисто-коричневого цвета по всей квартире. Напряжением мышц ей удалось свернуться в нечто похожее на человеческое женское тело. Сосредоточенная на процессе волнообразных приливов, Зоя Михайловна не заметила, как одна не засосанная в плоть лужица осталась себе лежать под телевизором, не сумев преодолеть барьер из пушистого ковра. Встряхнувшись наподобие собаки, Зоя Михайловна плавно вытекла более или менее оформившимся телом за порог квартиры. Спешки не было, и Зоя Михайловна, придав своему телу консистенцию сметаны, мелкими волнами стала сливаться вниз по лестнице, аккуратно обтекая окурки, плевки и арбузные корки, которые не любила с детства. На лестничной площадке между четвёртым и третьим этажами стояли согнувшись занятые рассматриванием и поглаживанием тела трёхлетней соседской девочки школьницы. Сосредоточенные на своём занятии, они не заметили, как Зоя Михайловна сделала вокруг них большую дугу. Школьниц было две, одна смотрела на ребёнка со сладострастным любопытством, а другая гладила девочку в промежности. Девочка плакала и просилась к маме, но подружки, не обращая на это внимания, продолжали свои увлекательные изыскания. Зоя Михайловна затекла за мусоропровод и всосала с удовольствием брошенные мимо картофельные очистки. Только она решила подумать, как бы ей напугать и наказать противных сексуально озабоченных малолеток, как почувствовала, что ей нечем думать. Кожа на её лице сложилась в напряжённые морщины, сопровождающие обычно мыслительный процесс, но – самого процесса не получилось. Морщины разгладились сами собой от избытка внутреннего противоречия. Инстинктивно дёрнувшись, Зоя Михайловна перешла в режим вегетативного существования. Повинуясь неясному томлению, вытекла на свежий воздух и рецепторами кожи ощутила дуновение слабого ветерка, который сегодня не принёс никаких запахов. Мир вокруг неё был совершенно пустынным. Она не воспринимала ни цвета, ни звуков, ни движения вокруг себя. Такое состояние можно было бы сравнить с индифферентностью кошки, которая не видит себя в зеркале. То же самое происходит, когда кошке показываешь игрушечную заводную мышку. Никакой реакции. Спустя некоторое время она ощутила холод в спине и тепло на груди и животе, потом тёплые и размеренные движения в её влагалище. Она немножко расслабила мышцы и почувствовала, как содрогается всем телом в нахлынувшем длительном оргазме. От этого оргазма Зоя Михайловна незамедлительно открыла глаза и попыталась понять, где она находится. Квартира раскрывалась перед ней, постепенно надвигаясь и становясь отчётливее. Она бросила взгляд под телевизор и увидела там сгусток, отделённый утром от её тела. Не спеша сползла с постели и слилась со сгустком. Вдруг всё стало отчётливым и понятным. «Эврика!» — воскликнула мысленно, и, может быть, даже вслух, Зоя Михайловна. «Я совершила открытие века. Да, несомненно!».
.
В клинике, где Зоя Михайловна работала пластическим хирургом, был праздник. В поздравительном адресе, зачитанным молодой лаборанткой Оленькой, отмечались огромные успехи клиники, достигнутые благодаря технологии бесскальпельного лифтинга, разработанной Зоей Михайловной. Секрет метода был известен только директору клиники и хранился в тайне. От пациенток и пациентов не было отбоя. Приезжали высокопоставленные лица из-за границы, среди них известный премьер-министр одной южной европейской страны, если вам это о чём-нибудь говорит.
.
Стационарное лечение длилось от одной до нескольких недель, в зависимости от желаемого результата. При помощи специальных канюлей, похожих на те, что применяются при липосакции, вытягивалась бОльшая часть мозгового вещества. Лишённые мозга пациенты не могли думать, соответственно мышцы лица и тела расслаблялись, морщины разглаживались, всё тело молодело. В таком состоянии пациент проводил несколько дней. Жизнь в нём поддерживалась питательными растворами. По истечении намеченного срока пациенту вводили часть сохранённого путём простой заморозки мозга. Каждый пациент мог сам решать, сколько мозга ему может понадобиться для жизнедеятельности в определённый период времени. Некоторые пациенты, стремящиеся к вечно молодому телу, довольствовались минимумом, при котором они могли выполнять только самые необходимые функции, позволяющие им получать наслаждение от простого приёма пищи до удовлетворения сексуальных потребностей. Как ни странно, число таких клиентов делилось поровну на мужчин и женщин. К чести клиники надо сказать, что остатки мозга сохранялись навечно. Каждый пациент мог в любое время востребовать пополнения своей черепной коробки. Однако такое происходило чрезвычайно редко.
.
Однажды Зоя Михайловна страшно испугалась. Но мысль, которая вселилась в неё, не оставляла её ни на минуту. Зоя Михайловна встала перед дилеммой, решать которую однажды в какой-то степени уже приходилось одному известному литературному герою.
Дьявол, управляющий поступками людей, нашёптывал ей, что она ничего не потеряет. В любой момент можно сделать операцию обратимой. И она решилась, убеждая себя в том, что, если отбирать небольшое количество депонированного мозгового вещества, то никто ничего не заметит. Стоя перед зеркалом, она ввела себе несколько миллилитров мозга одного из шестнадцати человек, признанных величайшими мыслителями современности, который решил, что достиг порога славы, получив нобелевскую премию, и был достаточно тщеславным, чтобы пройти курс омоложения в клинике. Для особо любознательных читателей сообщу, что это не был ни Умберто Эко, ни Иозеф Ратцингер, больше известный как Папа Римский Бенедикт Шестнадцатый, ни, упаси боже, Ричард Докинс.
.
После проделанной операции Зоя Михайловна почувствовала, что она ощущает непреодолимое желание вот прямо сейчас, немедленно помчаться в городскую библиотеку. Отменив все дела, запланированные на сегодня, она поспешила в читальный зал и почти залпом проглотила весь отдел литературы эпохи эллинизма. Но этого было мало. Она чувствовала необыкновенную, пожирающую её жажду знаний. Ей не хотелось ни пить, ни есть. Она читала том за томом Брокгауза, философов древних и современных, изучила почти все языки мира. Спохватившись, что она давно отсутствует на работе, Зоя Михайловна путём неимоверного напряжения силы воли заставила себя вернуться в клинику. Оленька сообщила ей, что директор требует её к себе. Зоя Михайловна вошла в кабинет, как обычно, без стука. Но директор вместо приветствия закатил от ужаса глаза:
- Зоя Михайловна, что с вами?
- А что со мной может быть?
- Да вы на себя не похожи. Что произошло? Вы должны быть вывеской нашего заведения, а вы за два дня отсутствия постарели на десять лет!
Зоя Михайловна опомнилась. Главной задачей сейчас было извернуться так, чтобы у директора не возникло подозрений.
- Я провожу очень важный эксперимент и не спала два дня. Результаты многообещающие. Прошу вас дать мне на завершение эксперимента ещё двадцать четыре часа, и я представлю вам подробный отчёт.
.
Однако директор хотел узнать всё немедленно. Зое Михайловне не оставалось ничего другого, как посвятить его в тайну.
.
- Понимаете, это – обратимо! Вы в любой момент можете прервать эксперимент, вернувшись в прежнее состояние. Единственно, в чём мне ещё не удалось убедиться, остаются ли знания после экстрагирования.
Директор сгорал желанием воочию убедиться в верности теории Зои Михайловны. Сложность заключалась в том, что необходимо было экстрагировать именно чужой участок мозга, а это возможно было только при помощи изотопов, которые маркировали чужеродные клетки. Зоя Михайловна уговорила директора повторить эксперимент в усовершенствованном виде мозговым веществом одного из клиентов, предварительно обработанным изотопами. Подготовили всё к операции, которую проводила Зоя Михайловна. Во время операции директор довольно щурился, представляя себе, что с каждым миллиграммом вводимого серого вещества он приближается к гигантам мысли. Его улыбка становилась всё дебильней и дебильней, пока он вообще не перестал воспринимать действия своей коллеги.
.
Зоя Михайловна закончила процедуру, повязала на шею директору собачий поводок и повела в столовую для медперсонала, где поставила перед ним тарелку с супом. Директор влюблёнными глазами посмотрел на Зою Михайловну и, чавкая, стал поглощать пищу. Иногда он прерывался, сыто рыгал и лизал Зое Михайловне руку. Насытившегося директора Зоя Михайловна заставила сесть в машину на заднее сиденье и привезла к себе домой. Дома директор в течение многих часов удовлетворял одну из немногих оставшихся у него потребностей на радость Зое.
.
Утром Зоя Михайловна посмотрела на себя со стороны. Картина, открывшаяся её глазам, не порадовала. Она снова растеклась густой жижей необыкновенно уродливого маслянисто-коричневого цвета по всей квартире...