виктор иванович мельников : Дорожная серая пыль

Однажды в один из субботних вечеров ко мне в гараж заглянул мужчина в возрасте. Это был настоящий байкер, всё как полагается: бандан, чёрные очки, кожаные потёртые брюки, жилетка и седая борода – аля Z.Z.Top!
Честь по чести, мы познакомились. Он назвался Толяном, но заметил, что все его здесь, в гаражном кооперативе, величают Джоном.
Оторвавшись от дел, я заценил прикид нового знакомого. На первый взгляд он выглядел круто, но, присмотревшись, заметил, что одежда не первой свежести, а сам он выделяет запах автомобильного масла, перегара и тяжёлого пота – и тому было своё объяснение.
Я был наслышан о нём, но до сего момента не встречался с ним. Он проживал прямо у себя в гараже. Около года.
Джон предложил выпить. Я не отказался.
И он показал мне свой мотоцикл…
- Вот эта цаца! – вырвалось у меня. Я подошёл ближе, провёл рукой по хромированному баку, потом прикоснулся к настоящему кожаному сидению; на нём виднелась большая потёртость, видимо, мотоцикл был не новый, но в хорошем состоянии, а сидение повидало на себе, наверно, не один байкерский зад. У меня создалось впечатление, что я ласкаю красивую девушку.
- Это всё, что осталось от прошлой жизни, — сказал Джон.
И вот, пропустив грамм двести, Джон рассказал свою историю.
- Вначале девяностых, Витя, я получил визу и уехал в США. Так сказать, деньжата завелись, и возникло желание мир посмотреть, себя показать, а главное – довлела мечта детства: купить вот эту марку знаменитого мотоцикла. В Нью-Йорке я пробыл не долго. Хотелось попасть в Лас-Вегас. Покупаю, значит, билет, лечу туда, всё нормально, прилетаю, получаю багаж, выхожу из терминала и нарываюсь на парочку чёрных. Чего они хотели, я не мог понять – в тот момент я не знал хорошо английского языка. Короче говоря, они меня достали, и я послал их по-русски, добавив звучное «фак-ю». Завязалась драка. Помню, меня стукнули по голове – и я в одно мгновение очнулся в пустыне без документов, денег и багажа, голова болит – в один присест меня, можно сказать, опустили (не люблю этого слова), бродягой сделали. И вот я иду по горячему каменистому плато, вспоминаю американские фильмы, где в подобных обстоятельствах оказываются главные герои, ни на что не надеюсь, как ты понимаешь, иду, значит, и выхожу на дорогу. Меня, стало быть (мир не без добрых людей), подбирает фура и подвозит до ближайшей автозаправочной станции… Я, Витя, хороший механик, в движках разбираюсь. Так вот, у них в Америке почти на каждой заправке есть своя мастерская, кафе, ну, а хозяин, как обычно, проживает там же, имеет одного или двух помощников… но этих работников всегда не хватает. Когда я попросил помощи, то меня накормили, напоили… и вот я вижу в большом ангаре старенький «харлей». Проявляю интерес, и это замечает хозяин. С десятой попытки мне объяснили, что он не на ходу и будет мой, если захочу, за двести долларов. А если у меня нет денег, то я могу отработать. Тридцать долларов в день пообещали плюс жильё и питание. И так я начал работать на американского хозяина, которого звали, как меня сейчас, Джон. Два месяца я вертел гайки у него. Понятное дело, что «харлея» выкупил быстро, но мотоцикл требовал серьёзного ремонта, и мне понадобилось время, чтобы его сделать. По этой причине у Джона я задержался ещё на месяц. Когда мотоцикл был готов, я сказал, что уезжаю. Он отнесся к этому спокойно. И вот я вышел на дорогу, передо мной лежала пустыня. У меня был выбор: остаться или уехать. И я выбрал последнее. На следующей заправочной станции, без лишних слов, я снова устраиваюсь на работу механиком. Никто не спрашивал документов, никто не интересовался моим прошлым – я был свободен, как ветер в поле, и таким образом за десять лет исколесил на мотоцикле половину штатов! Но ностальгия, братка, плохая тётка. Меня потянуло домой. И я вернулся. Вернулся нелегально. С нашими моряками. На контейнеровозе. Родина встретила серостью; про меня забыли, считали, что я пропал без вести; квартира, в которой жил, была, так сказать, не приватизирована и отошла государству. Я попробовал было на своём «харлее» покататься по России, а заодно попытал счастье заработать на хлеб, как делал это в Америке, но, сам понимаешь, менты… не дали такой возможности, да и сами предприниматели боялись меня брать без документов. Стало быть, я очень пожалел, что вернулся, но терять было уже нечего. На оставшиеся деньги сумел купить гараж, и вот я здесь, живу, помогаю, так сказать, местным кооперативщикам с ремонтом авто, не бесплатно, конечно, но и не деру три шкуры, так сказать. Этим и кормлюсь. А желание путешествовать не исчезло. Человек, понимаешь, должен быть и там и тут, в движении. Таким образом он меняется… Я могу подвергнуться такой метаморфозе только в пути.
Джон закончил рассказ.
Я сказал:
- Помогу.
Он усмехнулся.
Через две недели Джон получил паспорт. Ещё через несколько дней у него были водительские права. А вскоре он пропал из гаражного кооператива. Уехал, видимо. Куда? Наверное, он выбрал путь наугад и катил сейчас по ухабистой российской дороге, получая удовольствие от шума двигателя своего «харлея».
Больше года я его не видел. Гараж был закрыт. И вдруг охранник принёс письмо. Оно было адресовано мне, но написано на адрес гаражного кооператива. Я вскрыл конверт. И прочитал: «Я в Америке». Больше ни слова.