Маня Графо : про пионеров

Однажды классная подозвала меня и еще двух девочек и сказала, что нас будут принимать в пионеры раньше, чем всех, потому что мы отличницы. Мы, конечно, загордились, новость разнеслась по классу и на нас поглядывали с завистью. Нам дали листок бумаги, где была напечатана клятва пионера, и сказали выучить дома наизусть. Я старательно учила, волновалась, повторяла по сто раз, боялась, что забуду. И вот в назначенный день нас троих после уроков привели в актовый зал. Хотя мы-то, конечно, надеялись, что нас прилюдно отпросят с уроков.
В актовом зале было сумрачно, холодно и пахло пылью. Кроме нас, мы увидели еще несколько таких же девчонок из параллельных классов, которые переминались с ноги на ногу и явно маялись. Вошли девочки постарше, одна из них, грустная, с криво повязанным галстуком, сказала нам строиться. Мы выстроились в довольно жалкого вида шеренгу, девчонка развернула потрепанную бумажку и велела повторять за ней. Потом она, не поднимая взгляда от текста, уныло затянула то, что я с таким рвением учила наизусть. Так, предложение за предложением, мы повторили маловразумительную клятву юного ленинца. Потом нам повязали галстуки. И все.
Через несколько месяцев, 22 апреля, в пионеры принимали всех остальных. На площади перед горсоветом, у подножия памятника Ленину, в большой квадрат выстроились ученики из нескольких школ, все в парадной форме. Играл оркестр, были установлены динамики и микрофон. Стояла невероятная для эстонского апреля ясная, солнечная, теплая погода, и все были радостные, притихшие и торжественные — даже наши главные хулиганы, которых до последнего момента пугали, что они останутся в октябрятах. Выступала наша директриса, еще кто-то, невнятные мужички в костюмах, а потом я и еще одна девочка должны были продекламировать в микрофон какие-то идиотские стихи, я отчаянно трусила и очень хотела стоять вместе со своим классом в шеренге.
Что-то в этом было, вот было. 1989 год, последний в Эстонии прием в пионеры.