трубочист : Записки оХХХотника.

Первый раз в жизни поехали на охоту. Меня и брата Димку пригласил товарищ, Женька, к слову, начальник уголовки одного из РОВД. Его спутником был Вовка тоже начальник уголовного розыска, но другого района
Больше часа ехали в электричке и что бы скоротать время, по старинной русской традиции пить начали уже в вагоне. Всё как положено, за знакомство, за охоту и за того парня…
Выгружались на железнодорожную платформу, в каком то диком лесу, мы уже тёпленькие. Из соседнего вагона высыпала стайка девчонок, видимо, студентки геофака.
-Что это мы их раньше не заметили?- сокрушался Вовка.
Строгая тётка, руководитель группы, собрала юных географичек вокруг себя, давая им наказы и инструкции.
Отбросив стеснение и порядочность, столь присущие людям в городской жизни, на виду у практиканток, тут же на рельсах, мы выпили за приезд!
Закурив и громко икнув, я обратился к девчонкам:
-Дорогие дамы! А не хотите ли вы составить нам компанию? – ответа не последовало, однако я продолжил – В таком случае, полагаю, мы бы могли…
Тут меня поддержал Женька
— Девчонки, давайте договоримся, если услышите один выстрел, значит, мы вас ждём.
А если два, торопитесь, идите скорее. В случае же шквального огня и взрывов, прячьтесь, жажда легкой и непритязательной любви влечёт нас, мы сами идём к вам!
Красавицы захихикали, а строгая училка, поспешила увести их от греха подальше.
Затем началось страшное. Навьюченные тяжелыми мешками мы двинулись в путь по узкой дорожке, ведущей в крутую гору. Временами подъём был на столько крут, что я поскальзывался, падал и съезжал в низ, хватаясь за трав у и кусты. То же самое происходило с моим братом Димкой. Он пыхтел, как паровоз и матерился как сапожник, проклиная тяжелый мешок, высокую гору и чью то мать. Минут за сорок мы преодолели километровый подъём и вышли к избе.
Строение грандиозное, просто таки лесной замок семи богатырей. Огромный двухэтажный дом, возвышался среди сосен, на искусственно выровненной площадке, нижняя часть которой была выложена камнем, представляя собой подобие крепостной стены. Дальняя же часть плато упиралась в срез горы
На первом этаже дома располагались: кухня и обширная гостиная. Второй этаж жилища производил впечатление солдатской казармы, ибо был уставлен двухъярусными нарами. (Впрочем, кому то мог показаться и лагерным бараком, лично мне милее и ближе первое сравнение).
Проклятое восхождение было забыто. И вскоре мы уже сидели за огромным столом, весело наполняя стаканы.
Как и полагается, были рассказаны десятки охот ничьих баек. Мы с Димкой, не имея опыта подобного рода, сидели, молча развесив уши, а разошедшиеся рассказчики щедро поливали их нектаром из сказок и небылиц.
Ближе к ночи, вспомнили о новоприобретенном оружии, и перешли на улицу, где на волейбольной площадке устроили тир и бар
Судя по произведенным нами многочисленным и беспорядочным выстрелам, девчонки, заранее ознакомленные с сигналами оповещения, уже умерли со страха в ожидании неминуемого нашествия сопровождаемого вандализмом насилием и разорением.
Стало прохладно и я отправился в дом, что бы надеть куртку. Женька попросил вынести и ему, что-нибудь.
Первым, что попалось мне на глаза, была женская кофточка, украшенная многочисленными рюшками и имевшая ядовитый желтый цвет.
-Все, что есть дорогой! – заявил я, протягивая Женьке мерзостную одежонку.
Он злобно фыркнул и бросил в меня, моё же подношение.
Ещё выпили, ещё постреляли, я снова принялся досаждать Женьке с кофточкой.
Выведенный из себя, со злобой глядя на мою горскую шапочку и потрясая в руке внушительного размера ножом, он таинственно прошипел в моё ухо:
-Я вот этим ножом, такие шапочки как у тебя, вместе с головами отрезал!
Его однополчанин Вовка, поднял мутные глаза и утвердительно кивнул, глядя на меня.
Далее вечер плавно перешел во встречу ветеранов Куликовской битвы. И после нескольких ярких повествований я незаметно снял шапочку, спрятал в карман и решил пока ни до кого из милой компании не доёбываться
Димка дергая меня за рукав в пол голоса выразил свое мнение в связи со сложившейся ситуацией:
Спрячь её нахер и не надевай больше, ребята контуженые, пять войн вместе прошли. Сейчас ещё по сотке накатят, и ты за все ответишь. И за Грозный, и за Гудермес, И за Приднестровье!
Однако вскоре убедившись, в том, что страшное возмездие меня не настигнет, я принялся за старое и предложил Женьке кофточку.
На удивление в этот раз контуженый ветеран любезно принял моё предложение, но взамен, я должен был взять с собой в постель березовую чурку.
— Сам как чурка, вот и спи с чуркой — резюмировал он.
Через некоторое время, изрядно утомившись, мы отправились спать. Женька в жёлтой кофточке, а я с берёзовым пеньком в руках.
Уютно устроившись в просторной постели, я сладко уснул. Однако через час меня вернула в сознание мучительная боль в животе и непреодолимое желание посрать! Настолько непреодолимое, что меня охватил озноб, а лицо покрылось холодным потом. В животе бурлило и клокотало! От одной только мысли, что сейчас придётся встать и проделать путь до сортира, меня охватывал животный ужас.
Как встать, куда идти? Шевельнешься и обсеришся!
Некоторое время я пролежал спокойно, в ожидании пока утихнет приступ кишечной поллюции. Затем встал и направился к выходу. Будучи пьяным до безобразия, всё же вспомнил, что выключатель на втором этаже без корпуса и не полез к нему рукой. Удар током, точно бы не избавил меня от диареи.
Торопясь в темноте я шагнул через ступеньку и кубарем полетел вниз по лестнице, где со всего маху шибанулся лбом об пол. Удар был такой сильный, что на несколько мгновений, у меня открылся «третий глаз» и на несколько мгновений я начал видеть в темноте.
На моё счастье не открылся глаз «шоколадный». Иначе эффект был бы куда более разрушительным.
Не медля более, я включил свет и подгоняемый приступами говноизвержения, кинулся к двери.
С чем можно сравнить постигшее меня разочарование? Удар в спину от товарища, которому доверял!
Засов, запирающий дверь изнутри, был замотан куском толстого алюминиевого кабеля. Притом это барикадирование было выполнено с применением, какого то технического средства, вероятно палки. Как не пытался я его раскрутить руками, у меня ничего не выходило.
Представить не могу, что происходило в воспаленной алкоголем, контуженой башке Вовки, когда он крутил этот узел! Как бы то ни было, с препятствием я совладать не смог.
И вот словно волна, накатил очередной приступ опорожнения кишечника. По его интенсивности я почувствовал, что он может стать последним, а за ним последует неминуемый позор! Держаться нету больше сил!
Я бросил Володькин узел и принялся зажимать себе жопу, обеими руками давя на ягодицы.
Так не могло продолжаться долго. В голове сверкнула искра и собрав все оставшиеся силы, я сморщил задницу, добе6жал до стола и схватив большой пластиковый пакет, один из тех в которых мы привезли продукты, стянул штаны, надел его на жопу и присел на корточки.
Что испытал я в тот миг?
Гордость Гагарина идущего по Красной площади и радость Колумба открывшего Америку, восторг Фауста остановившего мгновение и просветление Будды достигшего совершенства.… Все слилось в тот миг в моей измученной душе!
Однако эйфория была недолгой. Через мгновение я обнаружил, что мерзкая жижа подступает сзади к моим ногам. Твою мать! Пакет был без дна!
Гусиными шажками, сидя на корточках и продолжая срать я начал продвигаться вперёд.
Картина Репина «не ждали», холст, масло, дерьмо.
Подгоняемый фекальным потокам, я бросил ненужный пакет и придерживая штаны руками, засеменил быстрее.
Лавина позади меня набирала силу и дабы не быть ею настигнутым, я тоже решил прибавить скорость.
Одна штанина у меня была выше колена, другая ниже. Запутавшись в штанах, я вдобавок наступил на волочившийся по полу ремень и потеряв равновесие шлепнулся на спину.
Клянусь, в тот момент я словно в замедленном кадре узрел боковым зрением разлетающиеся из под меня брызги.
Спешить было больше некуда. Лёжа на спине и поджав к груди колени, я в последний раз смачно серанул и затих.
Битва закончилась и я проиграл!
Воды в доме было литров тридцать, вся она ушла на уборку дома и отмывание меня.
Прибравшись и избавившись от жуткого запаха, я выбросил трусы и майку, словно позорные знамена поверженной Гитлеровской армии и улёгся спать.
Утром отправились на охоту. Забрались на самый верх горы, подстрелили пару рябчиков и сделали привал.
Приняв на грудь, я избавился от смущения и во всех подробностях поведал друзьям страшную тайну минувшей ночи. Пацаны буквально плакали от смеха и катались по траве.
В избу вернулись к вечеру, приготовили дичь и пировали за большим столом.
Из города приехали ребята, так же как и Женька, считавшиеся хозяевами дома, но младшего поколения. Стадо ботаников!
И вот, когда я, выпив и закусив, вальяжно, закурил один из недоумков решил сделать мне замечание. Идеот!
-Вы знаете, у нас в избе не курят.
Собрав весь свой сарказм и глядя ему в глаза, я с достоинством ответил:
-Вы знаете, в вашей избе, ещё и серут!
Мои друзья, заливаясь смехом, поползли с лавки под стол.