Куб. : Котлован.

Миры в отражениях внутренних поверхностей стёкол очков. Правый и левый. Фокуса нет, не до фокусов. Зрачок правого глаза вытесняет серость радужной оболочки, вытесняет, выдавливает её в кровь, в мозг. Из-за этого сны становятся яркими, серыми, не чёрными. Из-за этого сны, смешиваясь с сегодня, выходят в завтра, утром, утром.

Да, утром. Утром я встану и пойду на работу, где приложу необходимый максимум усилий для того, чтобы сорваться оттуда в личном направлении. Это нормально, я почти всегда так делаю. А иначе, зачем бы она нужна была мне, эта работа.

Зрачок левого глаза пуст, он молчит, смотрит и молчит. В его мире нет эмоций, он молча принимает информацию.

Люди роют котлованы, вбивают сваи, строят будущие миры для новых войн. Нет. Нет, с помощью котлованов не построить мир. Всё уже давно построено. Точнее — разрушено. Люди постоянно что-то строят, хотя на самом деле они только разрушают разрушенное. Измельчают, дробят, перетирают в пыль. Питаются этой пылью, плодятся в ней, верят в неё. Все задачи, все движения, направленны на рытьё нового котлована, утилизации вынутого грунта, и заполнение котлована пылью.

Район разрастался, школа стала тесна, к школе нужна была пристройка, для этого нужен был котлован. В яме было много коричневых человеческих костей, черепов. Это были новые игрушки, необычные. Надо было всего лишь позволить себе взять их в руки. Это было несложно.

Для замены водопроводных и канализационных труб во дворе дома вырыли котлован. За короткое время он разделил двор, и сразу же и район, на две половины, левую и правую. Мы стояли на отвалах котлована и забрасывали врагов твёрдыми комками серого грунта. Правила боя запрещали кидаться обычными камнями, железными, как их называли. Но это война, в войне нет правил, ибо победителей не судят. Никто не знал этих слов — победителей не судят, но все знали, что это так. Иногда противоборство переходило в рукопашные схватки. Ты уходил домой, чтобы промыть забитый песком глаз, или поесть, или в школу, а война продолжалась. Ты возвращался, а война продолжалась.

Котлован вырыт, это один большой котлован. У него нет дна, в нём нет никаких уровней. Ни глубин падения, ни высот подъёма. Страшно не то, что все и всё внутри него — леса, моря, государства, дети, птицы. Страшно то, что котлован этот вырыт внутри человеческих умов, душ, внутри человека. Единый Мировой Котлован. Великий Котлован.

И вот, в то время, когда наши космические корабли бороздят необъятные просторы Великого Котлована