Оксана Зoтoва : тихие среды

«Каавыляй потихоонечкуу
А меня ты забууудь
Зарастут твои ноженьки,
Проживешь как- нибудь» – пела я максимально противным голосом, а моя соседка по автобусу Ленка вставляла после каждой строчки игривое «мана-мана» и по-рэперски бодро дергала одной рукой. Мы ехали красить брови.

Вообще-то изначально мы ехали домой… а вот приехали по результату черт те знает куда.

Была обычная послерабочая среда. Мы работали за городом до половины пятого, после чего служебный автобус уносил наш медицинский коллектив домой — к котлетам, метро, интернету и прочей цивилизации.

Брови решила покрасить Ленка. Вернее, сначала Алина, с которой они сидели в одном кабинете, за Алиной увязалась моя соседка, за ней я, а потом к нам присоединилась еще одна медсестра Светка. С песнями и плясками наш квартет выгрузился у центральной общественной бани. Почему брови надо красить именно там, я не узнала никогда. Честно отсидев все время процедуры в загадочном кафельно-влажном помещении, и безрезультатно высматривая бровястых голых мужиков и смешных целюллитных старушек, я обнаружила лишь плакат «В добрый путь». Видимо, это была какая-то особенная баня. Для бровей и ожидающих.

Через 30 минут вышли мои прекраснобровые товарки и мы решили отметить факт всеобщего преображения. Без пафоса так отметить: на ближайшей скамейке. Со стороны наша компания выглядела весьма нелепо: высоченная блондинка Алина; маленькая, круглая со всех сторон как воздушный шарик Ленка; я — с красным носом и в жалком пальтишке, и первая красавица больницы Светка в норковой шубе. В нас не было ничего общего.

Однако, есть на свете сила, объединяющая страны, континенты, мужчин, женщин и нас четверых. Имя этой силе — Коньяк Командирский. Первая бутылка нас объединила для похода за второй, а вторая вдруг развела по разные стороны баррикад. Алина с Ленкой проголодались и направились в сторону дешевой пиццерии, а я повела Светку бухать и погружаться в клубную жизнь города.

Какая клубная жизнь в среду? — удивится кто-то из вас. Для того, чтобы полезная площадь не простаивала на неделе, клуб, где я работала по выходным барменом, устраивал тематические вечеринки. Тухлые воскресенья, тяжелые понедельники, печальные вторники, тихие среды и голубые четверги ждали неурочных клабберов нашего городка.

- Пойдем со мной — с энтузиазмом потрясала я трамвайным билетом, уводя коллегу в мир прекрасного и пьянства — они мне торчат зарплату за два месяца, бухаем!.

В заведении мы устроили коктейльную дегустацию: баскетбол, скользкий сосок, мозги обезьяны, текилабум, бэписятдва, пвтрИтЬ!!! е пжлста два раза.

Через пару часов, когда Светлана уже уложила свои крашеные брови в тарелку с лимонами, к нам подошел управляющий и ласково спросил, теребя взглядом мою совесть: Оксан, а ты чо не в Клубе «№»? Там, между прочим, сегодня день первокурсника строительного факультета УПИ.

Словосочетание «первокурсник строительного факультета» меня заворожило. В голове возникали смутные картинки чего-то прекрасного, местами обнаженного, с круглыми напряженными мышцами, перекатывающимися под влажной смуглой кожей. Сильные руки нежно, но твердо держат молоток или работающий перфоратор, белозубая улыбка заглядывает прямо в мою душу.

- В общем, надо срочно ехать — решила я и позвонила фейсеру Клуба «№».
- Але, — сказал тот и мой телефон отключился.
- Пофиг, едем так! — я подхватилась и понеслась вниз по лестнице навстречу судьбе. Надо было спешить. Меня подталкивал древний инстинкт размножения, а следом двое доброхотов влачили жалкое, к тому моменту, существование Светки. Сама Светка двигалась неохотно и тихонько всхрапывала.

Остатками мозга я догадывалась, что в таком состоянии подруге будет довольно-таки сложно спуститься по крутой лестнице в подвальное помещение клуба, но Светка меня не подвела. Нечеловеческим усилием она открыла глаза, вздохнула и, запахнув поглубже норковую шубу, покатилась вниз — прямо к ногам огромного фейсконтролера.

- Она у тебя бухая? — покачал головой тот, когда я тихо сползла следом.
- Угу — я кивнула и постаралась не дышать – огромный непьющий фейсер страсть как не любил пьяных женщин. Да он их просто ненавидел, если что.

- Дак и ты пьяна? — он навис надо мной во все свои 2,5 метра роста, и я захотела в туалет и к маме.
- Не пущу вас таких. Трезвейте, — блюститель клубной нравственности сурово закрыл дверь на танцпол, преградив тем самым мой путь к строительному сексу.

Через полчаса Светка пришла в себя настолько, чтобы выговорить таксисту домашний адрес и найти в кармане сто рублей на проезд. А я — таки проникла в долгожданный оазис любви. Жалкие полтора первокурсника уютно спали в чиллауте, и всю свою нерастраченную нежность пришлось обрушить на бармена: я писала ему талантливой рукой на салфетках, флаерах и мелких купюрах записки. Возможно даже в стихах. Долго. Пока не наступило утро. Он понимающе улыбался, салфетками протирал стойку, флаеры выбрасывал, а купюры прятал в карман…

Вдоволь насублимировавшись, я приехала домой и первым делом включила телефон. Раздалась музыкальная трель и на том конце провода всхлипнула Ленка: с добрым утром, Оксана. Помолчала и добавила: а я ноги сломала. Я пьяно хикнула и ответила: «манна-мана». Неумолимо начинался четверг.