vmironov : Волшебная сила слова на диком рынке.

В некоторых ученых кругах бытует мнение, что любая информация – это источник энергии. Слово реально имеет силу.А слово, в которое поверили уже властвует в умах.

История двадцатилетней давности. Измайловский вернисаж. (Угар нэпа, как говорили классики).

В те годы я нашел способ заводить там друзей. И иногда выставлял там свои полотна. Рынок был стихийный, люди были разные, время было веселое.

Удачно заняв с раннего утра место и поставив на мольберт свое полотно, я стал ждать благодарных зрителей.

Справа от меня стоял мужик, который выставил на картонном ящике деревянных медведей для продажи. А по левую сторону какой-то очень разговорчивый малый на свою картонную коробку выставил единственную пару кроссовок. (Фирмы не называю, дабы не давать рекламы).

Летнее прохладное утро Измайловской аллеи вспоминаю с трепетом в сердце. Народ пожитки выставил, все места занял, до потока покупателей еще часа два, все ходят, смотрят, кто, чем и почем будет торговать.

Я поинтересовался у продавца обуви, какова цена на кроссовки. И тут он начал…

- Ага! Увидел, увидел, что вещь настоящая, не какое тайваньское фуфло! Видишь лейбл с изнанки? “Made in USA”!
- Я увидел.
- Видишь шов тройной? И у шнурка плетение не плоское, а по кругу! Это же настоящая фирма, кто знает, тот возьмет! А вот на изгиб почувствуй, а?
Я вежливо согнул кроссовок и, подыграв, сказал:
- Да-аа…
- А вот пяточка посмотри, как обшита. Это же мировой лидер на рынке! Фирменная вещь, а не индонезия какая-нибудь!
- Дорого? – поинтересовался я.
- Да неет, для такой модели просто копейки. 150 долларов.
(А надо сказать, что 100 долларов тогда были приличные деньги. За эту сумму можно было снять на месяц однокомнатную квартиру в Москве).
- Это что?! — спорил у него мужик с деревянными медведями.
- Ага, увидел! Сразу классную вещь видно, правда?..

И дальше опять: шнурки плетением по кругу, тройной шов, обшитая пяточка, тест на гибкость и многое другое.

Когда его опять кто-то спросил, он с готовностью и неиссякаемой энергией начинал просвещать о достоинствах фирмы, про конденсат, пористость кожи и глубину протектора. Только с каждым разом цена потихоньку росла. И где-то за полтора часа от 150-ти выросла до 230-ти.

За эти полтора часа все, кто стоял рядом и слушал о достоинстве уникальной колодки, плетеных шнурках и про уникальный запах кожи, могли бы точно работать в крупных торговых представительствах этой фирмы и при чем на ключевых постах. За полтора часа про кроссовки знали все.

И у многих на лицах появилась печаль.
Ну что мог сказать о своих деревянных медведях их хозяин?
- Медведь, 25 рублей.
Все.
А тут целая докторская диссертация. И, казалось, продавец уникального товара чувствовал свое превосходство. Он просто заряжался чужой печалью. Он уже нагло заявлял всем:
- Вот смотрите, первый покупатель будет мой. Я здесь всегда недолго стою. У меня же фирмА. Вот сами подумайте, кому нужны какие-то уроды? – и он кивнул на мою картину.
– Или деревянные чурбачки? – (подразумевались медведи моего соседа).
– Человек тратит деньги на себя, а вы ему какую-то хрень втюхать хотите.

Я уже хотел было возмутиться, но тут к самовлюбленному и наглому продавцу спортивной обуви подошли первые покупатели. Все замерли. Не потому что подошли, а потому, как они выглядели.

А были они…. Как бы точнее выразиться? Вот даже сравнительное слово БЫКИ для них было как-то мелковато. Скорее не быки, а слоны. Да, такие два слона, порожденные советским спортом, а затем выпущенные на вольные хлеба. Судя по золоту на шее, было видно, что на чьих-то хлебах удалось потоптаться. По трусам, майкам, стоптанным пляжным тапочках видно было, что потоптаться удаётся не всегда. Лица спокойные без малейшего признака агрессии., местами украшенные шрамами.
Один из них очень низким голосом спросил:
- Твое?..

Продавец как-то сначала закашлял. Проглотил слюну и начал. Но не так, как до этого, а более жалостливо:
- Увидел-л-ли? Увидели? Это вот, тут шов. Made in…
- Размер какой?
- Это 44! Но это мерить надо.
- А 45 есть?
- Нет. У меня это… только одна пара. Но это вот тут шов… Вот тут шов. Вот.
- Давай сюда.

Один сбросил с ноги свою шлепку, присел на корточки и стал натягивать кроссовок.

- Вот… — продолжал неуверенно почему-то продавец. – Шнурки плетеные, не плеточкой, а колечком, и шов, вот тут, шов. Тройно…
- Второй давай.
- Шов, самое главное здесь тройной и… можно на упругость.
- А 45 точно нет? – спросил его тот, что остался в тапочках. А затем заботливо поинтересовался у друга, — Ну как, не жмут?
- Да есть чуток. Но наверно растопчутся же, верно? – спросил он у продавца.
- Да-а! – с живостью ответил тот. – Это же пошито по уникальной колодке! И шов тут тройной, и влагообмен, и пяточка об…
- А денег скока? – спросил его обутый, продолжая при этом притоптывать ими о землю.
- Для тех, кто разбирается и понимает разницу между…- Не тяни.
- Двести… двести… двести сорок. Но можно конечно и поторговаться в разумных пределах, потому что сами понимаете, что это стоит того.
- Да не-е, не стоит.
- Чего не стоит?
- Торговаться не стоит. Раз 240, так 240. Мы щас быстро за деньгами, а ты тут стой, тапки стереги, понял?

И они поставили на то место, где стояли только что уникальные кроссовки свои стоптанные пляжные шлепанцы. И ушли.

Некоторое время он был в некоем стопоре. Он сидел перед коробкой со шлепанцами, ничего не понимая, просто убитый жизнью.
На этом месте уместно опустить занавес, но рассказ будет неполным без реплик соседей, которые всячески пытались его поддержать в эту трудную минуту. То тут, то там раздавалось:
- Да ты не переживай, может еще вернутся.
- А ты за тапками-то смотри, а то могут и квартиру за них отобрать.
- Да тапки тоже неплохие, сразу видно. Ты проверь, как они на эластичность!
- А ты глянь, шов там какой, может тоже тройной?
А кто-то предлагал проверить их на запах и глубину протектора.
Когда какая-то старушка, привлеченная общим вниманием к этому товару, спросила: «Милок, а почем тапочки продаешь?», от смеха лежали уже все. Кто-то даже ответил:
- Эти тапочки, бабушка, жизни человеческой стоить могут.

Больше он мне на Измайловском вернисаже не встречался.