Ленин Абсолютъ : один день Глебушки Борадинского

Ещё пару дорожек волшебных, скорости не останавливайся,
мы удолбили два веса за сутки.
Приступы кашля, кровь из носа, это норма.
Осталось натянуть кеды и куртку, по ступенькам вниз.
майлдсевен.
В наушниках вечное плэйсибо.
Во всех смыслах — плэйсибо.
Я скатываюсь вместе с талым снегом вниз. В метро.
Теперь нет смысла. Да его и не было никогда.
Не знаю, куда я еду, просто подчиняюсь толпе людей,
их поток выносит меня на станцию в центре города.
Пока иду вверх, мысли о просветлении и откровении
моего состояния забвения быстро проскакивают, хочется орать и прыгать.
Но я сдержанно улыбаюсь, подмигиваю тому вон человеку и закуриваю.
Дым ничего не даёт, кроме обострения.
И человек тоже ничего не даёт, кроме обострения.
Почему моя любовь сильнее?
Потому, что она настоящая и лишена страха и жадности.
В карманах прячется белый кролик, а в животе летают бабочки.
Если ты посмотришь в мои глаза, увидишь то самое далеко забытое
в пластилиновом детстве, где капает летний ласковый дождик
на твоё восковое лицо, а игрушки ближе и честнее
колючего бога твоих сновидений,
и слёзы счастья польются родниками прямо в серое небо,
забытого мира миллиарда радуг.
Снег падает на пальцы и не тает.
Меня Отпускает.

Когда я умру, ты будешь дышать всё так же.
Когда ты умрёшь, я буду дышать всё так же.

-Привет, как ты?
-Привет киса, хорошо.
-Что делаешь?
-Убиваю время и тебя.

Это такая специфическая филантропическая мизантропия, называйте как угодно.
Просто я Люблю