Васёк : Реинкарнант Хуятович (Продолжение)

После видения страшного серба Хуятовича Иван почувствовал себя плохо. В животе что-то дрожало, и он спросил у девушек, где туалет. Это было не совсем достойно, но… Девушки, встревоженные странным поведением гостя, указали ему путь и стали обдумывать стратегию дальнейшего своего поведения.

Иван опорожнился поносом (то ли от волнения, то ли от просроченных продуктов) и, спустив воду из бачка, …. бесследно исчез. Будто водой его смыло.

Девушки-хохлушки выждали разумный срок и, открыв незапертую дверь, не обнаружили ничего. Уйти из квартиры он не мог незаметно. Из окна выпрыгнуть с пятого этажа – тоже вряд ли…

Да-а… Вот так уходят люди. Без следа… А жил ли он, Ваня Пукин? Ходил ли на лекции? Бродил ли по своей любимой Праге? Брился ли новенькой любимой бритвой фирмы «Мозер»? Вот вопрос! Лишь прощальным аккордом прозвучал в память Ивана звук спускаемой воды.

Но тем не менее, тело, оболочка Вани двигалась пот неприглядной пыльной мытищинской улице. Душа, эфирное тело принадлежало Хуятовичу. Оболочка – Пукину.

Харизматический Хуятович и в этом случае добился своего. Преодолев древнюю традицию реинкарнации, он возродился не в новорожденном человеке, а в теле вполне себе живого юноши. Мистически соединившись в одно существо, оба компонента, как новоявленные супруги, были радостно возбуждены (Хуятович, так это точно!). Но им предстоял нелегкий период адаптации. А что дальше: относительное счастье (компромисс) или отторжение, это только одному японскому богу известно. Всё, что успело прилипнуть за двадцать два года к телу Ивана (привычки, знакомые, биография) – это было одно. А несокрушимый мощный характер флибустьера, закаленный в боях – это совсем другое.

Как бы то ни было, но Хуятович выжил и омолодился. Прежде чем подумать о грандиозных планах (несомненно, грандиозных!), Хуятович решил поесть. Последняя его трапеза происходила на борту самолета «Аделаида-Домодедово». За короткий срок пребывания на российской земле наш герой успел прикупить паспорт снять с банковского счёта десять тысяч долларов США.

В Мытищи его потянул каприз. Разнообразно, но хаотично образованный, Хуятович помнил всегда одну картину под названием «Чаепитие в Мытищах». Толстощёкие попы, хлебающие чай из блюдец, запали в его бездонную память.

Но попить чайку на этой улице было негде. С трудом объяснив продавщице хозмага, чего ему хочется, он пошёл на указанную автобусную остановку. Какой номер автобуса ему был нужен – этого осилить не смог даже его мощный ум. Он сел в первый подошедший.

Войти в него было непросто. Рогатый ломаный-переломаный турникет толок наполовину впустил его. Хуятович застрял, но не сдавался. Кондукторша индеферентно наблюдала за борьбой титана с пигмеями. Когда, наконец, Хуятовияч проткнулся в салон, хозяйка маршрута с сумкой на пузе подошла ближе и вгляделась в голубые глаза Хуятовича.

- Платить будешь, парень? – остроумно съязвила кондукторша.
Хуятович приветливо кивнул женщине.
- Чё ты лыбишься? Платить надо.

Хуятович догадался и полез в карман. Но на привычном месте кармана не оказалось. Руки Хуятовича судорожно обыскали свое (бывшее иванову одежду), но вместо пачки зелёных и банковской карты обнаружили монету в 50 геллеров – сдачу Ивана после посещения продовольственного маркета в Праге.

Бдительная кондукторша расценила предложенную ей монетку, как попытку личного оскорбления. Хуятович вежливо, с трудом подбирая русские слова, пытался уладить конфликт.

Сердобольная мытищинская старушка вступилась за иностранца. А услышав слово «чай», она радушно и гостеприимно взяла «советское шефство» над Хуятовичем.

Они вместе вышли на нужной остановке. Бабуся указала на заведение, прилепленное к зданию автовокзала.

Хуятович элегантно поклонился, благодаря её. Его манеры отдавали стариной, были, скорее, присущи стосемилетнему старцу, нежели двадцатидвухлетнему балбесу. Бабушка была очарована. Её личико мышиного цвета покрылось нежным румянцем.

- Вы сами кто? Наверное, англичанин?
- А сербов.
- А, так вы наш, брат славянин! А у вас есть деньги на чай? Возьмите, вот, пятьдесят рублей. И на чай хватит и на булочку. Возьмите свердловскую. Очень вкусная булочка!
- Да. Да. Спаси Бог! – благодарил растроганный Хуятович, сообразив, что без этого пожертвования он не сможет осуществить давнюю мечту о мытищинском чаепитии.

+++

Заведение было темноватым внутри, грязным и пустынным. Хуятович сел за столик, даже не взглянул в замусоленное меню и довольно долго и тупо наблюдал, как мужик, стоя на стремянке, ремонтировал светильник на потолке, сняв одну из навесных панелей.

Наконец, подошла миниатюрная девушка в фартучке, киргизка на вид. Её черные влажные глаза поблескивали в потемках, как две оливковые ягодки.

- Выбрали? – произнесла она с каким-то акцентом.

Волевой Хуятович резко вышел на передний план, затолкав за кулисы сознания мальчишку Пукина.

- Женщина, ракию неси! – пророкотал Хуятович на низких нотах.

Сказанное по-сербски как-то дошло до сознания девушки. Она покраснела (что было видно даже в потемках) и улыбнулась, сверкнув оливками.

- Тай чина? – спросил реинкарнант Ху, имея в виду — «китайка».

Китайка кивнула в ответ, ощущая мощную мужскую энергию Хуятовича.

+++

Их знакомство продолжилось ближе к ночи за занавеской на топчане в комнатушке, где ночевали еще пять китайских женщин. В полутьме девушке Ци казалось, что юношеское лицо Хуятовича обрамляли седые шевелюра и борода. В глубине голубых глаз неутомимого любовника (ночью они сгущались до морской синевы) мелькали романтические парусники. Они преодолевали шторма, шли на абордаж, прижимаясь к богатым торговым судам. И сам Хуятович, как неустрашимый дерзкий капитан пиратов, направлял свою команду и безжалостно казнил пленных.

Но утро развело любовников. Хуятович шёл дальше. Он с удовольствием проживал (читай, прожигал) свою новую жизнь.

+++

Неисповедимы пути Господни! Особенно, пути малознакомого для нас бога Будды. А он судил так, что древний средиземноморский город Мытищи оказался родиной безвременно исчезнувшего Ивана Пукина. Хуятович не знал этого, да и не должен был знать. Его интерес был в другом, нежели в выяснении биографических данных своего нового тела.

+++

У Ани Долгих, бывшей одноклассницы Пукина, сегодня был отгул. Её тяготила беспокойная работа на проходной предприятия электрооборудования. С утра она вышла на прогулку в городской парк, зажав подмышкой любимую книжку с повестями Лермонтова…

(Продолжение, возможно, последует)