Оранжевая Мама : Сказочка..

Что же ты, моя старушка, приумолкла у окна?! — Неожиданно гаркнул Саша в ухо Арине Родионовне.
Старушка от неожиданности подскочила и стукнулась головой о подоконник.
- Блядь Сашка! — Заорала она. — Я тебя прибью один раз за шуточки такие! За такие шутки в зубах бывают промежутки!
- Гагага. — весело засмеялся довольный Саша. — А че ты спишь весь день? Давай ебн… эээ… Выпьем с горя. — Поправился он.
- Где же кружка? — язвительно подъебнула Арина Родионовна, держась за вскочившую шишку.
- В смысле?
- Я к тому что выжрал ты вчера все. Я говорила — оставь на утро. Куда там...
- Что — вообще ни капли не осталось? — Ошарашено спросил Пушкин.
- Ни капельки. — Отчеканила старушка. — Да и вообще вязать тебе надо. Ты посмотри чего ты пишешь вообще.
- А чего я пишу? — Угрюмо буркнул поэт.
- А того. — Наставительно отрезала Арина. — Сдурел совсем. Из редакции уже три раза звонили, интересовались где ты дурь такую берешь.
- Это они о «Лукоморье» и «Царе Салтане»? — Грустно спросил Саша.
- О нем, родимом. — Ухмыльнулась няня. — «Избушка там на курьих ножках»… Это жеж додуматься еще надо...
- Ой, ну не подъёбывай. — поморщился Пушкин. — Надо же было неведомые дорожки срифмовать с чем-то. Дорожки-ножки. Ножки-куриные. Вот и все.
- Да пиздец. — хохотнула Арина Родионовна. — Поэт! Тебя же дети в школе учить будут! Они же не уснут ночью, избушку представляя… Дальше. — Арина уселась поудобнее. — Сколько у тебя «Витязей прекрасных» из моря выходит?
- Тридцать. — Буркнул Саша.
- Ага. — Удовлетворенно кивнула няня. — А в сказке сколько?
- А сколько там? — Поднял голову Пушкин.
- Тридцать Три Богатыря! — Отчеканила няня. — Они у тебя размножаются там, что ли?
Саша опустив голову молчал.
- А в чешуе они у тебя почему? — Допытывалась Арина. — Ты себе вообще эту картину визуально представить можешь? Чего они у тебя вообще в море делали?
- Что хотели то и делали. — Огрызнулся Пушкин. — Жили они там.
- Жи-или?!- Передразнила няня. — Хуёво им там жилосьнаверное. Они чемпионы по задерживанию дыхания, ага?
- Да что ты привязалась? — Обиделся Саша. — Это же сказка. Сказ-ка! Вот и выходят из моря они. По сюжету.
- По какому такому сюжету?! — Изумилась Арина Родионовна. — Это жеж вообще не сказка а пиздец какой-то! Ладно, закатали в бочку «неведому зверушку» — Допустим! — Хотя это уже само по себе абсурд. — Арина фыркнула. — Детская сказочка блин. «Закатали в бочку и в окиян столкнули». — Ебануться. Хорошо хоть не подожгли и шпагами на попротыкивали.
- Ась? — Вскинулся Пушкин.
- Херась! — Осадила няня. — Не надо. Едем дальше по сюжету. — Арина Родионовна кряхтя поднялась и начала расхаживать по комнате. — Приплыл, значит, на остров царь Гвидон… Вот ты Сашенька, поэээт. — Няня остановилась и посмотрела на Сашу.
- Ну поэт… — Угрюмо откликнулся Саша. — И чего?
- Так вот и скажи мне, поэт — Арина хмыкнула — Первую на ум приходящую рифму к имени «Гвидон». А?!
Пушкин угрюмо замолчал.
- Неужто «Поклон»? — Язвительно поинтересовалась няня. — А чего ты его сразу Груздецом не назвал? «Вот вам пишет прынц Груздец: Скоро, царь, тебе...»
- Ну няня… — Заныл Саша. — Ну написалось сдуру так… Ну чего мне теперь — всю сказку переписывать?!
- Не сдуру, — наставительно сказала няня, — А с перепоя. Едем дальше. — Няня поправила очки. — Белка.
- Ня-яянь… — Заныл Александр сергеевич.
- Это уже белочка, Товарищи! — Продекламировала Арина Родионовна. — Ты мне скажи, горе ты мое луковое, что это за фантазия больная?! У тебя же в сказке, как в жизни твоей непутевой: Неделю нормально все, потом хоп! — и белочка.
Пушкин угрюмо молчал.
- Ну и баба-лебедь твоя редакцию добила окончательно.
- Ну а с ней то что не так?? — Изумленно вскинулся Саша. — Так красиво подвел к концу интригу.
- Да охренеть какая красота. — Арина Родионовна хихикнула. — Ты хоть перечитал, что ты накалякал там? — Няня успокоилась, сделала проникновенное лицо и продекламировала: -«Знай, Близка судьба твоя. Ведь царевна это Ты!» — Арина не сдержалась и заржала уже в полный голос.
- Ой бляяя… — Саша взялся за голову руками. — Исправить забыл. Дохохмили. — Он злобно зыркнул на няню. — А сказать никак было, не?
- А перечитывать надо, прежде чем отправлять. — наставительно сказала Арина Родионовна. — Ну и последнее. — Старушка окончательно успокоилась и посмотрела Саше в глаза. — Сааш..
- Ась? — буркнул Пушкин.
- Ты в зоопарке был когда-нибудь?
- Ну, был. — Саша недоуменно глянул на няню. — и что?
- А ты Павлина видел там? — еще более проникновенно спросила няня.
- Видел. — Еще не понимая ответил поэт. — а какое это собственно имеет...
- А какая у него походка ты видел? — В голосе няни появились злорадные нотки. — "… А сама то величава… Выступает Будто Пава!..." — То есть как курица беременная, ага? — Подытожила Арина Родионовна. — Реально — королева.
Александр Сергеевич застонал и рванулся к дверям.
- Куда ты Саш? — Участливо спросила няня.
- Срочно… Отзывать… Нафиг… Такое… Бежим!.. — Бессвязно выкрикивал Пушкин, дергая дверную ручку.
Арина Родионовна не спеша встала, подошла к Саше и мягко взяла за рукав. — Поздно, Сашуль. — Няня мягко улыбнулась. — Завтра в магазинах города..
Александр Сергеевич замер и начал судорожно хватать воздух.
- Страна должна знать своих героев в лицо, Александр Сергеевич! — Няня Гыгыкнула. — Идем уже. Выпьем с горя.
- А кру...
- Да оставила я, оставила, весело отмахнулась няня. — Знала жеж, что надо будет. Идем уже. Памятник ты мой, нерукотворный..