Трехглазый С. : Очередное завоевание Земли (1-3)

1.
-Привет, Сережа, - неожиданно произнес голос. Я оглянулся по сторонам. Я жил один и знакомых в гостях у меня не было. Мороз пробежал по коже. Голос показался мне каким-то неживым, каким-то искусственным. Будто кто-то сказал, прислонив к губам ладонь. Получилось невнятно, зловеще и мерзко. Я на некоторое время замер и стал прислушиваться.

-Привет, Сережа – произнес голос еще раз, но уже намного громче и отчетливее.

-Кто тут? - встав со стула, спросил я, сердце мое застучало, а во рту пересохли слюни. Кто тут? – еще раз почти инстинктивно переспросил я. В моем мозгу крутилась мысль, что все это не галлюцинация. Мозг предупреждал меня держаться как можно естественнее и не выражать так отчетливо свой страх. Но тело не слушалось. Я сделал шаг и понял, что идти не могу. В ногах исчезла сила. Дух перехватило.

-Кто ты? Отвечай, - не сдержавшись, истерично закричал я. Соседи пару раз стукнули по батарее.

-Я таракан – ответил голос, - я разговариваю с тобой через динамики компьютера. Я залез на материнку и прицепился к ней своими сенсорами, и поэтому ты меня слышишь. При помощи хитрого механизма, нашего уникального изобретения, который я принес с собой, происходит конверсия моего языка в твой. Не бойся меня, я не причиню тебе зла. Я всего лишь таракан. Я надеюсь, ты не боишься тараканов?

Я отрицательно помотал головой и, справившись со слипшимися губами, тихо почти шепотом спросил

-А разве вы обладаете разумом?

-Конечно, - в голосе таракана прозвучали ноты раздражения, - мы тараканы намного умнее вас людей. Мы истинные хозяева Земли и были ими до тех пор, пока наш вид, наше общество, нашу культуру не погубил наркотик Е. Оказалось, что его действие на мозг не поправимо, через несколько лет употребления мы растеряли весь тот запас, который наши предшественники накопили за целые эпохи развития. В одно мгновение мы разучились даже говорить. В один миг наша цивилизация погибла….

Я подумал, что мой собеседник псих, но потом, вспомнив, что собеседник таракан, психом посчитал себя. И тут мне стало страшно. Что случилось с моим мозгом? Я, насколько помню, ничего сегодня не употреблял. Если только.… Ну, конечно же, я мог себе вбить в голову, что не употреблял, а на самом деле употреблял. Но что? Постепенно все выяснится. Обязательно выяснится. Все это пролетело в моей голове буквально за одну секунду. Несколько кадров мгновенных мыслей и сопровождающих их чувств.

Таракан продолжал, я немного расслабился

- В это время появились эти грязные и вонючие обезьяны, из которых, кстати, насколько тебе известно, вы все и произошли. Вы захватили планету, вы поработили ее. Сначала – каменные топоры, потом мушкеты, сейчас ядерные ракеты. Каков следующий этап вашего развития. Вы добыли из земли все, что можно добыть. Что ждет планету дальше? Обессиленную и обескровленную. Знаете ли вы, что нефть - это кровь планеты. Знаете ли вы, что планета живая и что у нее тысячи глаз и миллионы других органов чувств. Она все чувствует, но не может вам сопротивляться. Огромное магнитное поле скрутило ей конечности.

Слушая его, я представлял себе все это, представил планету в виде человека свернувшегося калачиком, его черную кровь и магнитное поле будто ремнями, скрутившее его конечности. Мозг мой закипел. Я попытался вспомнить, сколько же я принял. Чего принял. Не случится ли у меня передоз. Если дальше пойдет в том же духе…. Я не стану уже больше никогда нормальным человеком. Нельзя об этом думать, надо это прекращать.

-Чего тебе от меня надо? - закричал я.

Таракан остановил свое повествование, на секунду замолчал, приходя в себя, а потом грубым, нервным и, как мне показалось, жестоким голосом сказал.

-Ты должен помочь нам захватить власть и истребить людей.

Я больше не могу, я должен это прекратить, - снова подумал я про себя, разделся и, подойдя к кровати, лег в неё. Лучший способ во время передоза сохранить свой мозг это лечь спать. Во сне привычном для нас еще с детства мы всегда, словно Алиса в зазеркалье, а потому способны выдержать любые потоки инородной информации, сохранить логику и рациональное мышление. (Если, конечно же, находимся не под амфитаминами, под которыми вообще хрен уснешь). Сразу же я закрыл глаза.

-Ты что это? Я же с тобой разговариваю, - заорал таракан настолько громко, что вновь соседи застучали по трубам, - вставай, я приказываю тебе, вставай, - вновь стук по трубам, - ты сучье отродье, вставай, я с тобой еще не договорил, - вновь стук, настолько сильный, что батарея стала трястись, - вставай, пять минут, дай мне пять минут, и я от тебя отстану, иначе твои нервные соседи размолотят весь дом.

Я поднялся и голый подошел к компьютеру. Я по-прежнему считал, что все это всего лишь глюк, но решил еще пять минут подождать. В тех реальностях, которые открываются нам при помощи наркотиков, есть свои специфичные присущие только этим реальностям законы, но так же есть и законы, присущие обеим реальностям, как повседневной, так и наркотической. В частности, закон времени, что все движется, что все развивается. Конечно, промежутки были разными, масштабы не совпадали и времена были не синхронизированными. Но, находясь тогда под дурманом (в чем я до сих пор вообще-то не уверен) я был в новой реальности и в новом временном масштабе с новой точкой отсчета… Короче говоря, пять минут в той реальности, значили именно пять минут. Пять минут того времени, которое там текло. С которым там жили организмы и мое тело в частности.

-Каким же образом я могу вам помочь? – уже без особого интереса спросил я.

-Ты возьмешь вот этот прибор (на экране монитора высветилась небольшая коричневая коробочка), отвезешь его в Москву на Красную площадь и нажмешь там на красную кнопку, расположенную в середине (на экране монитора показалась белая стрелка, ее конец указывал на кнопку). И тогда тысячи, миллионы, миллиарды тараканов огромными потоками хлынут в Москву. А дальше мы уже там…

Последнюю фразу таракан произносил настолько торжественно, что у меня даже защемило сердце. Я вспомнил уже почти забытое чувство, привитое еще в детстве патриотическими песнями и рассказами о Гавроше, Мальчише-Кибальчише и каком-то там барабанщике. От воспоминаний на душе стало мерзко. Ведь и я когда-то был пионером.

- Все? – перебив таракана, как можно холоднее спросил я.

-Все – грубо ответил он.

-Я пошел спать.

-Иди.

Я встал со стула и направился к кровати.

-Выполнишь, получишь мешок марихуаны и пожизненную свободу на Нашей Земле, - озлобленно крикнул мне вслед таракан, колонки затрещали, и компьютер выключился.

2.
Я проснулся на следующее утро с ужасной головной болью. Открыв глаза, я уставился в потолок и стал вспоминать произошедшее. Ужас, – единственное, что пришло мне на ум. Ужас, – повторил я еще раз, но уже вслух. Это надо же до такой степени убиться. Но все же, как было логично – таракан, подсоединенный своими сенсорами к материнке…. А почему этого не может быть? Вполне может. Надо об этом записать. По-любому, такой глюк нельзя пропустить без внимания. О нем должны узнать знакомые.

Еще какое-то время я просто лежал и ни о чем не думал. В мозгу всплывали образы из вчерашней встречи, но долго они там не задерживались, будто сквозняк в пустом покинутом доме. Потом я встал, оделся и пошел на кухню. Мельком бросил взгляд на письменный стол, на беспорядок, захвативший всю его поверхность. И в этом беспорядке… Я чуть не потерял сознание. На столе лежали оранжевые листы бумаги прямоугольной формы. Билеты. Билеты на поезд. Медленно я подошел к столу и взял их в руки. На сегодня, на 12:05. Рядом с билетами лежал тот самый прибор с красной кнопкой, тот самый который я должен был отвести в Москву.

И вновь, будто где-то прорвало плотину, мысли заполнили мою голову. Что это? Я не верил происходящему. Когда я успел принять. Когда? Ночью? И снова забыл? Я подбежал к зеркалу, посмотрел на свои глаза. Особых признаков наркотического опьянения в них не увидел. Они были лишь немного красноватыми. Но это ни о чем не говорило. Мои глаза часто бывают такими, может аллергия какая-то, точно не знаю.

Мозг кипел, я чувствовал, что в нем происходило что-то ужасное. Я испугался, я не на шутку испугался. Решил доверить все “воле Джа”. Пусть он за меня решит, глюк это был или не глюк, ведь в отличие от меня он Бог, - подумал я про себя, достал из кармана десятикопеечную монету и подбросил ее вверх. “Орел” – еду. “Решка” – нет. Выпал “орел”.

3.
Билеты оказались в купейный вагон, с постельным бельем и питанием. Все как у людей. Кинув рюкзак на полку, я залез наверх и раскрыл книгу. До отправления поезда оставалось около десяти минут. Все трое соседей вошли в купе одновременно, будто были между собой знакомы. Двое из них мужчина и женщина начали переодеваться в более подходящую и удобную одежду. Третий же, похожий на кота Базилио, переодеваться почему-то не стал, а сразу, как только вошел в купе залез на верхнюю койку, сел на ней и свесил в проход ноги. Выглядел он более чем странно. Он был одет в длинный кожаный плащ, старенькие коричневые брюки и рваные подопревшие носки. Помимо всего этого он был в черных очках и даже не думал их снимать. Будто хотел остаться не узнаваемым. Будто хотел от кого-то скрыться.

-Не милиционер ли это? Не он ли вот уже несколько недель следит за мной?- подумал я про себя, - не его ли взгляд я чувствую приклеенным к своей спине, каждый раз, когда выхожу из дома?

Я представил себе – как он утром сидит в машине, что-нибудь жует, слушает радио и видит, что объект с рюкзаком выходит из дома. Он едет за ним, он следит за ним. Объект заходит на вокзал и садится в поезд на Москву. Что ему еще остается? Все было настолько неожиданно, что он не успевает даже предупредить свое руководство. Он покупает билет. До отправления пять минут. Ему не хватает время для того чтобы достать удостоверение и что-нибудь объяснить. Он покупает билет в купейный вагон. И в результате, по насмешке судьбы, он оказывается соседом своего объекта. Вонючие грязные нарки ездят в купе? Он не верит своим глазам. Он не верит своему мозгу. Он постепенно сходит с ума.

Все это время я не переставал смотреть на него и он, скорее всего, чувствовал исходящие от меня колебания, но в его мимике, в его посадке ничего не изменилось. Ни одна морщинка не выдала его страх. А может он не боится стать разоблаченным? Может ему даже приказано ехать со мной в одном купе? Мне захотелось взглядом выжечь на его лбу дырку. В очередной раз я пожалел, что я не экстрасенс.

Неожиданно поезд тронулся, я выплыл из потока захвативших меня мыслей, вышел из оцепенения и посмотрел по сторонам. Пьяные мужчина и женщина уже пили на брудершафт. Поезд набирал скорость. За окном мелькали кирпичные гаражи. По коридору туда-сюда ходили люди. Обычная железнодорожная суета. Вдруг Кот Базилио захрапел. От удивления я чуть рот не открыл. Неужели я его усыпил? – спросил я сам себя - Неужели. Я посмотрел на женщину. Я стал усыплять ее. Она сразу заметила мой взгляд и послала меня к черту. Но я не отступил. Я продолжал на неё смотреть. Старался не моргать. Глаза слезились, глаза болели. Женщина нагнулась, схватила тапок и со всей дури кинула им мне в голову. Я загнулся.

-Псих какой-то, - прокомментировала она свои действия окружающим.

-Вот видишь, - сказал во мне голос, - вот видишь. Ты просто медленно сходишь с ума. Это надо же такое подумать. Загипнотизировал милиционера, купившего билет в одно купе со своей жертвой. А почему же он тогда не снял очки, ведь ты его все равно никогда раньше не видел. Зачем он привлек к себе внимание. Ты думаешь, они дураки, ты думаешь ты умнее их всех. Ха-ха-ха. Многие так думают. И всегда проигрывают. Ты ведь Сережа уже толком не понимаешь, где реальность, а где вымысел. Ты даже не помнишь - принимал ли ты наркотики или нет. Что это? Как ты с этим собрался жить? В чем ты сейчас уверен, обо что ты сейчас упираешься. Уверен ли ты в том, что поезд этот едет в Москву, уверен ли ты, что в твоем рюкзаке лежит неведомый тебе прибор. Уверен ли ты в этом.

-Куда едет этот поезд? - вскочил я в холодном поту. Мужчина с женщиной опешивши посмотрели сначала на меня, потом друг на друга. Женщина улыбнулась. Как будто все уже давно поняла. Как будто все уже знала. Сука, - подумал я про себя, - тварь. Может в Москве пойти за ней и выбить ей все до последнего зуба? Мной овладела неведомая злость. Нервы мои были не в порядке, чувства обострены. Я не мог их больше сдерживать. Будто я объелся мухоморов. Ел ли я сегодня мухоморы? Может одна из моих рук, левая например… Может, в неё вставлен датчик, управляемый дистанционно. Может как только я засыпаю она кладет мне что-нибудь в рот. Может, надо мной проводят эксперименты. Инопланетяне, система, тараканы.

Они мне так ничего и не ответили. А знают ли они сами? – пришла мне в голову мысль, - может быть и у них то же самое. Я рванулся к рюкзаку, открыл его и.… Увидел прибор, смотревший на меня красной блестящей кнопкой. И тут неожиданно мне захотелось дотронуться до него, подержать его в своих руках, убедиться в том, что все это реально.

Но как только я протянул к нему руку, в моем мозгу, будто что-то перегорело, перед глазами все поплыло и меня стошнило. Размазанная картина реальности, будто движение, снятое на плохой цифровой фотоаппарат. Я упал на спину и стал глубже дышать. В ушах появился звон такой высокой частоты, что мне показалось, будто кто-то втыкают в голову тысячи иголок. Такая же резкая невыносимая боль. Заполнившая все пространство черепной коробки. И среди этой боли, расплывчатости и шума я отчетливо увидел шесть глаз, по два от каждого из соседей. Они были разной формы, разного цвета и с различными размерами зрачков. Все они крутились вокруг меня, словно мухи, и в их взглядах был упрек. От них исходили крайне не дружелюбные флюиды, дополняющие в общий котел в качестве особой приправы призрение и сочувствие. Я опустил веки, но ничего не изменилось. Потом снова поднял, опустил.… И, в конце концов, запутался и перестал понимать, открыты ли у меня глаза или нет. Я видел мир не посредством их. Мир давал о себе знать непосредственно через мозг.

-Что это такое? Прекратите – закричал я уже чуть ли не из последних сил, загибаясь от боли, от образов и негативных флюидов.

Потом я увидел свет, яркий свет, смывший волною абсолютно все. В одно мгновение ушла боль, исчезли образы и шум. Я увидел белоснежную поверхность только что купленного кухонного стола. На неё с разных сторон начали выползать тараканы. Я снова попытался закричать, но ничего не получилось. У меня пропал голос. Мозг заполнило чувство похожее на эйфорию. Стало легко и приятно. Воцарилась нежная мягкая тишина.

-Успокойся, - произнес в этой тишине голос, он показался мне знакомым, но узнать я его не смог.

-Кто ты? - спросил я, а точнее просто подумал.

-Опять все сначала, - с сожалением воскликнул голос – Я таракан.

-Что ты со мной сделал? – я, будто лежал на резиновом матрасе, опустив руки в приятную колыхающуюся воду.

-Ничего просто подсоединился к твоему мозгу.

-Зачем? Зачем ты это сделал?

-Мера предосторожности. Ты чуть не провалил задание. Один из твоих соседей агент. Если бы он увидел прибор, все наши планы полетели бы коту под хвост. Он дезинсектор. Он не человек.

Таракан замолчал, ожидая, скорее всего, от меня вопросов, но так их и не дождавшись, спросил сам.

-Ты смотрел фильм “Люди в черном”?

-Да, - ответил я почти машинально. Мне показалось, что одно из моих полушарий как будто включилось и стало рационально размышлять. Оно говорило мне. “Это все дурман. Это действие дурмана. Неважно когда ты его принимал. Неважно, что ты об этом забыл. Главное что это есть. Ведь ты не веришь, тому, что происходит? Дезинсектор, люди в черном – это же отголоски, образы того, что ты ранее прочитал, того, что ты ранее видел. Они находились в твоем мозгу и вот неожиданно всплыли. Нет ни каких тараканов, все тараканы в твоем мозгу”

-Это верно, один точно в моем мозгу, хотя вполне может быть, что их там целый выводок - подумал кто-то иной внутри меня.

-Замечательно, - произнес таракан и интенсивностью своего голоса заглушил все остальные источники, - Тогда ты лучше меня поймешь. Дезинсекторы это, как я уже сказал, не люди, это потомки птиц. У них зеленые светящиеся глаза и крылья.

Тут перед моими глазами на белом фоне предстал один из моих соседей (кот Базилио), он повернулся боком, и я увидел, что у него сзади из плаща что-то выпирает. Это место выделилось отдельным окном и увеличилось. Потом с одной из сторон подул ветер, и предательская материя плаща очертила все за ней скрытое. То, что я увидел, и вправду напоминало сложенные крылья, но только не птицы, а летучей мыши или птеррадактеля. Такие огромные обтянутые кожей крылья. Голос продолжал

-Еще когда существовала наша цивилизация, они нападали на нас. Тараканы пропадали целыми городами, целыми районами и областями. На улицах оставались лишь лужицы птичьих испражнений. Мы пытались бороться, пытались драться, воевать, но все было тщетным. Разные весовые категории. И уже когда совсем опустились руки, когда никто из нас уже не надеялся на победу, наши ученые придумали некое вещество, названное впоследствии Е. Оно дало возможность их отпугивать. Для них оно было ядом, настолько сильным, что малейшие дозы способны были уничтожить целые стаи. Вещество с необычайной скоростью распространилось на все материки и континенты. Тараканы брали его в свои норы, обмазывали им улицы, купали в нем своих детей. И все было хорошо. Дезинсекторы подыхали с голоду. На Земле стояла ужасная вонь. И казалось, что все кончилось. Эпохи мучений. Эпохи страданий. Всем грезилась победа.

Тут таракана вновь замолчал и глубоко вдохнул. Голос его стал каким-то неуверенным и в любой момент готов был сорваться и перейти в плач.

-Нашелся таракан.… Тот самый, который ввел препарат созданный нашими учеными и по сути своей дарованный нам богом в свою коричневую вену. Закатив глаза, он откинулся назад и произнес то, что буквально за несколько лет сразило, уничтожило все наши достижения, а именно – Как же это приятно. Будто волна по водной глади наркомания после этих слов захлестнула нашу цивилизацию. Проставляться стали абсолютно все. Заводы, предприятия, научные заведения опустели, на улице все меньше стало появляться улыбок и проявлений доброты. Только ненависть, злоба, чувство добычи. Е был страшным наркотиком, Е был сильным наркотиком. Слишком поздно мы поняли, что расплатой за наслаждение стали мозговые клетки. Расплатой за несколько месяцев счастья стали культурные ценности многих предшествующих эпох. Цивилизация рухнула, тараканы разучились даже разговаривать. Они стали обыкновенными насекомыми, такими же, как тупорылые бабочки…

Таракан замолчал, опустил глаза на стол и стоял так, наверное, минут пять, пока я не спросил его, что стало с дезинсекторами. Рассказанная тараканом история меня немного заинтересовала, и я решил, что, как только все это закончится, ее обязательно запишу.

-Ничего, - ответил он, - в результате охватившего их голода они практически все вымерли. Остался лишь один не многочисленный вид, но, безусловно, как это часто бывает самый приспособленный и опасный. У этого вида в отличие от других уже в то время стали проявляться зачатки разума. Они уже тогда научились делать из тараканов вытяжку. Именно они сейчас представляют для нас опасность. Только они могут помешать нашим планам. Но, - тут таракан как будто что-то вспомнил, настолько важное, что ему пришлось прекратить разговор. Я чувствовал, что он не хочет этого делать. Ему хотелось высказаться. Но к нему, скорее всего, пришел сигнал, скорее всего, и в его голову вставлен датчик.

Хватит болтовни, - сказал он довольно резко, - ты и так уже слишком много знаешь. Пора возвращаться в окружавшую твое тело реальность. Поезд уже подъезжает к Москве. Я начинаю отсоединяться.

Постепенно белый свет стал блекнуть. Тараканы начали расползаться за края стола. Все пространство наполнилось флюидами ожидания. Я почувствовал, как заколотилось мое сердце. Потом щелчок, резкое мимолетное движение, которое я не успел даже зафиксировать. Будто на кинопленке вместо одного кадра вставили совершенно другой, который, просматривая фильм, я не успел разглядеть. В один момент я ощутил невыносимую физическую боль. Я не был уверен, болят ли у меня руки или ноги, вполне возможно, что это болел сам мозг. Перед глазами всплыло что-то расплывчатое. Мне показалось, что это зубы. Больные кариесом и немного желтоватые от курения. Они двигались в моем направлении, и через какое-то время я ощутил их давление на свои глазные яблоки. Я почувствовал, как набухли зрачки, готовые в любой момент порваться и залить своей жидкостью хрусталик. Зубы с каждой последующим мгновением все больше и больше на них давали. Я закричал. Потом замолчал. Потом снова закричал. Потом снова замолчал. Через какое-то время зубы исчезли. Я увидел очертания купе, увидел свой рюкзак на полке, увидел кота Базилио…

-Ну, что дальше то было? – спросил снизу мужчина. Я посмотрел на него и понял, что он от меня что-то ждет. Что-то я ему рассказывал. Лицо его было красным от гулявшего в крови алкоголя, на нем ближе к подбородку была пристегнута глупая, ничего не выражающая улыбка.

Справившись со своими слипшимися губами, я сказал ему, чтобы он отвалил, после чего закрыл глаза и попытался успокоиться.

ТУ БИ КОНТИНУЕД….

2004 г. Сергей Трехглазый.