Южанин : Перекрёсток трёх дорог

1.« Мясник»

Сквозь грязное стекло едва пробивается солнечный свет. На улице тяжелые серые тучи. Подоконник и пол заплёваны и засыпаны окурками. Противно. Но, приходится терпеть. Здесь, на площадке живёт семейка « колдырей», к ним постоянно шастают разные типы, и я не привлекаю внимания. Вот чего мне не нужно – так это внимания. Раньше, когда писал стихи и считал себя поэтом, его катастрофически не хватало. Хотелось признания и славы. Глупость. Нынешняя работа мне нравится гораздо больше. Даже имя почтового ящика на « мыле» выбрал – « ножницы». Я ножницы, которые перерезают тонкий волос чей – то судьбы. Ангел возмездия? Нет – именно ножницы. Холодные и бездушные кусочки металла. Нет у меня души. Пропала где – то в этом сером мире, среди грязи и равнодушия. Я не стал искать её. Жить проще. Хватит изводить себя – жить надо просто. Как живут волки или куницы какие, нашел добычу – удар! Сыт. Будет день – будет пища. А не будет дня – ну и хрен с ним.

Прежняя жизнь кажется дурным сном. Суета. Учеба в институте, занятия спортивной стрельбой. Хотя – нет. Именно стрелковый кружок и значок « кандидата в мастера спорта» — дал мне путёвку в жизнь. Тогда тоже шел серый дождь. Очередное издательство, в очередной раз послало меня и мою рукопись туда, где ей и место. Та, которую любил – сказала, что она устала. Ей нужна определённость, семья, дом. У неё уже нет сил терпеть непризнанного бумагомараку. И ушла. Я на тренировке бил навскидку, не целясь. Вместо мишеней я видел серые лица тех, кто отвернулся от меня. Промахов не было. Когда я отошел покурить, кто — то поднес зажигалку к моей сигарете. Так мы познакомились с Анзором. Мы долго сидели в маленьком кафе. Я говорил, он слушал. Потом он предложил мне работу. Я долго молчал и всё – же кивнул головой.

Когда моя пуля пробила голову первой моей мишени, никаких чувств не было. Та же самая пустота, что и царила в моей душе. Я наклонился над трупом и посмотрел в остывающие глаза. Так же пусто, что и у меня. Может быть мы все мертвы? Может жизнь это только иллюзия? Кто знает… На « фене» нас кличут « мясниками». В голове возникает образ тупого типа, с красной харей. С интеллектом, как у бультерьера. Зря. Я знаю пару своих коллег. Один без ума от восточной философии, другой фанат музыки Рахманинова. Я слушаю только русский рок. Вот, сейчас, в наушниках поёт Самойлов. Моя любимая песня « Вива, Кальман». Какой текст!
«Но в час, когда полночь погасит краски,
Бывший Пьеро поменяет маску
Новый из тех, кто над ним смеялся
Превратится в гной!
Клоун не зря помнит эти лица
Вечером — шут, а теперь — убийца
В душном трактире он отрешится
С пьяною ордой!
В кабаке с визгливой скрипкой
За столом от грязи липким
Будет хохотать он сатаной!»
Это очень даже понятно. Я, правда, по кабакам не гуляю. Сделал работу и на « дно». Лучше куда- нибудь за границу. Мне нравится Лондон. Сырой, мрачный и молчаливый. Так хорошо ходить по старым улицам, уткнув голову в воротник куртки.

Хватит воспоминаний. Открывается стальная дверь этажом ниже. Скоро появится « мишень». Я достаю из –за пазухи ТТ с глушаком и медленно спускаюсь по ступеням. Из открытой двери показывается крепкий мужик, лет сорока. Я плавно передёргиваю затвор. Глухой лязг, он поворачивает голову. В его глазах нет страха и удивления. Такое ощущение – будто он ждал меня. Я стреляю…

Теперь всё решает время. Прыгаю через труп, скорее вниз – на улицу. Надо уходить. Ствол выкину у подъезда. Твою мать!!! Мент в подъезд заходит. Увидел меня –застежку кобуры рвет непослушными пальцами. Ты сам выбрал себе судьбу – получай! Ё… патрон перекосило. Долбанные китаёзы! А мент свой « Макаров» уже достал. Вспышка… Нет боли, нет ничего. Серая пустота, я погружаюсь в неё. Только слышен вдалеке чей – то плач…
2. « Мишень»

…Утро сегодня какое –то странное. Всё из рук валится. Брился – порезал всю щёку. А надо спешить – сегодня в офис заказчики явятся. Контракт должен быть прибыльным, хватит — долги покрыть и на развитие фирмы будет. Только что – то не радостно мне. Сердце болит, аж выворачивается. Помню такое было – когда дом отчий покидал. На вокзале еще держался, а когда, мимо окна, поплыли в прошлое знакомые домики – не выдержал. Заперся в туалете и заревел по полной. Знал, что навсегда уезжаю. Так и вышло. Чужой город своим называю, горжусь — что живу в нём. Жена у меня – лучшая в мире, дочка красавицей растёт, бизнес свой имеется. Чего ж не радоваться то? А в душе… Будто предал я что то – то, что нельзя предавать никогда. Будто на родные могилы плюнул. И возмездие уже близко.

Жене сон снился. Не сказала ни слова. Только чёрные круги под заплаканными глазами. Любит она меня, переживает. Недавно смотрела на меня и говорит – « Лучше б ты простым инженером остался. Бог с этими деньгами. Зато жил бы спокойно и я по ночам не вздрагивала». Я промолчал. Инженером? В лучшем случае – комната в коммуналке и долги по ипотеке. Еда, протравленная насквозь, из дешевых магазинов. Никакого Парижа и Таиланда. Дочка училась бы в обычной школе и переживай за неё. Нет, выбор сделан. Я о нём не жалею. Пусть будет со мной – что будет. Я делаю то, что должен…

Контракт. Я к нему шёл всю жизнь. Это принципиально другой уровень. Я ворвусь в элиту бизнеса. Ох, и тяжело ж он мне доставался. Взятки, откаты… Кое – кому пришлось и намекнуть – мол, ребята такие есть – все проблемы решают по Сталинскому принципу –« Нет человека – нет проблемы». Это их проняло. Через пару часов поставлю точку в этой гонке за мечтой. Запущу производство, и рванем всей семьей, на какой – нибудь островок в Индийском океане. Что б никого вокруг. Только любимые лица. Хоть немного пожить в раю. Интересно, а есть рай на небе? Узнать бы, да не сейчас. Лет бы через тридцать. Обязательно проживу еще тридцать лет! Дочку замуж выдам, внуков дождусь. Обязательно…

… Лязг железа. Поворачиваюсь – по лестнице медленно спускается молодой мужик. На уровне потухших серых глаз пистолет. Дуло смотрит мне в лицо. Вот и вспомнил рай. Засмеяться б, да не могу. Не за себя страшно. За девочек моих, как они без меня выживут в этом волчьем мире? Удар, вспышка… Всполохи света и, заглушая чей – то плач, звучит невообразимо прекрасная музыка…

3. Мент

…Дождь. В этом городе дожди будто прописались. Может проверить у них прописку? Вот прикол будет – участковый у облаков паспорт требует. « Психушка» гарантирована. Да она и так реально светит. Пью много. А не пить – не смогу в ментовке работать. Как к людскому горю и ненависти привыкнуть? Не знаю… Дети в спину кричат то, что думают их родители – « Мусор! Мент!». А что делать? Мент я и есть. Зарплата не ахти, сапоги и пистолет дали – вот и крутись, как хочешь. Ежу понятно беру грошики у людей. « Белая ворона» — с меня никакая. Живу по законам стаи. Вот и терплю. Сына в школе только « ментёнком» и кличут. Жене в спину плюют.

А ей всего сорок лет. И больные ноги. Весь мой приработок на врачей и уходит. Люблю я жену. Даже на « субботники» к шлюхам не хожу. Противно. Вот и пью. Жена плачет. Нет, я её не обижаю. Просто ей противно, когда здоровенный мужик, прошедший Чечню, начинает размазывать пьяные сопли. Стараюсь « хватануть» с утра, что б домой трезвым приходить. Да разве её обманешь? Не могу я работу бросить. Присягу ж давал. Для меня это не пустые слова.

Сегодня « день дани». Собираю взносы с самогонщиков, которых прикрываю от коллег. Пусть гонят. За качество продукта они передо мной лично отвечают. Никакого карбида и сухого спирта. Гонят приличное пойло. На себе проверено. И сегодня с утра тоже. В этом подъезде Воропаевы живут. Свиньи, а не люди. Сегодня заставлю на площадке убрать. Разленились. Из дому и не выходят. Жрут, пьют и еще то, что с этими словами рифмуется. Котяра их и то — гад, наглый до ужаса. С другой стороны и жалко их. Сын у них на мопеде под « КАМАЗ» влетел. Соскребали с асфальта. С тех пор они и запили. Бог им судья. Но убирать – заставлю! Жизнь вообще странная штука. Нет у неё чётких определений кто — человек, а кто — гад. Недавно мужик из огня женщину с ребёнком вытащил. Кинулись к медали представлять и за голову схватились. Он десять лет в розыске за « особо тяжкие». Не нужна ему медаль теперь, в больнице от ожогов помер. Кто он? Злодей? Ты это скажи той девчонке с малышкой, что молятся за него неустанно. За то, что не дал им лютой смертью в огне погибнуть. С батюшкой из храма говорил. Он долго молчал, потом тихо сказал – « Не суди никого, сын мой. Со своей души грязь смой. Иначе – как в лицо Господу смотреть то?» Не получается у меня « помывка души». И на исповедь хожу, и причащаюсь… А потом – снова щедро душу грязью мажу.

Ну вот и последний подъезд. Сейчас к Воропаевым и в участок. Посижу, выпью немного. Сегодня пораньше уйду. Наш полковник мне доктора посоветовал – враз жену вылечит. Берёт, конечно, много. А что делать? Заплачу – сколько скажет. Дверь, зараза скрипучая, еле открывается. Твою мать! Господи! Антонова убили! Убийца вот он… Застёжка не открывается! Боже мой, не дай погибнуть от руки злодея! Меня жена и сын ждут! Боже! Пистолет у него заело. А я свой успел достать. Грохот, будто не из « Макарова» пальнул – а из корабельного орудия. Попал! Буду жить. Только вот радости в душе нет. Трясущимися руками сигарету из пачки достать не могу. И такое ощущение – будто плачет кто – то, там над облаками… Прости меня, Господи…

Таганрог

29.03.11