Эрлен Вавилен : Воспоминания о Мексике (Recuerdos de la Mexica)

Багровое солнце садилось за горизонтом. Перед нами была пустыня с кустарниками и одиноко растущими кактусами. Неприкаянные перекати-поле путешествовали по песчаной долине, как будто стараясь найти пристанище. Раскаленный воздух поднимался от знойных песков Гвадалахары. Создавалось такое впечатление, что ты находишься на краю света, и горы, за которыми начинало прятаться солнце, служат некой стеной, чтобы какой-нибудь путешественник ненароком не упал с него. Однако это не было краем света, это была окраина Гвадалахары, величественного мексиканского города, города, где нас так негостеприимно обжигал знойный воздух.
— Смотрите, у мексиканцев текила все равно что у нас вода. Прервал молчание Лурдес и кивнул в сторону соседнего столика, где пара местных жителей, явно увлекшись употреблением золотистого напитка, горячо что-то обсуждала.
— Да здесь даже воздух ею пропитан. Ответил я, на что Лурдес и Азазоа лишь молча улыбнулись.
Я вращал в руке граненый стакан, в котором плескались остатки текилы, ловя блики уходящего солнца. За моей спиной находился мотель, где мы остановились. Это был большое деревянное двухэтажный строение, на первом этаже которого, находился бар со столиками «на свежем воздухе», где и перебывала сейчас наша честная компания, на втором этаже – двадцать номеров для постояльцев. Я переключил внимание на местных выпивох, все еще споривших за соседнем столике. Что-то выдавало в них футбольных болельщиков и что-то говорило мне о том, что причиной их спора являемся мы…
Финансовый кризис ударил по Латинской Америке сильнее чем по Европе и поэтому наш «Монтевидео» был вынужден остановиться в скромном мотеле на окраине Гвадалахары. Завтра нас ждал самый важный матч в истории команды, — полуфинал кубка Либертадорес против местного «Атласа». Первый матч дома мы сыграли вничью 0-0, и всё решалось в гостевом поединке, в такой, казавшейся нам недружелюбной, Мексике. Со мной сидели Папуа Лурдес и Патрик Азазоа, мои лучшие друзья в команде. Мы были знакомы еще со времен детско-юношеской школы «Монтевидео», где мы выросли и сформировались как игроки. Папуа Лурдес – одаренный левый полузащитник с сумасшедшей скоростью и нацеленной подачей в штрафную. Мы настолько хорошо чувствовали друг друга на поле, что я практически в любой момент мог не глядя отдать передачу на левый край, и точно знал что пас не пропадет даром. Патрик Азазоа – мой партнер по центральной зоне. «Монтевидео» тех времен играл по тактике 4-5-1, которая подразумевала двух полузащитников в опорной зоне. Этими полузащитниками были мы. Оборонительными мы были лишь на бумаге, на деле каждый из нас любил и умел поддерживать атаку из глубины. Мы чередовали атакующие действия и оборонительные, меняя между собой функции, тем самым запутывая и заставляя ошибаться соперника. Мы были, молоды, красивы, нас любили болельщики за нашу игру, к тому же мы являлись воспитанниками кантеры «Монтевидео»
Из дверей мотеля появился Жозимар.
— Эй, кантеранос, заканчивайте пить, игра завтра! Крикнул он.
Жозимар был наш нападающий, бразилец. Он был прекрасно сложен – под два метра ростом и, казалось, был сделан из одних только мышц, но несмотря на это был очень техничен. Он родился в бедных кварталах штата Парана, в молодости зарабатывал на жизнь мелким грабежом и торговлей наркотиками, но футбол исправил его. Сейчас это был добрый, открытый и где-то даже несколько застенчивый человек.
— Окей Жози, мы только по сто грамм, на сон грядущий! Ответил ему Азазоа. Жозимар подмигнул нам, вдохнул горячего мексиканского воздуха и скрылся в дверях.
— Ну что допиваем и на боковую, пока тут не начался концерт! Скомандовал я, видя что к месту нашего ночлега начинают подтягиваться болельщики «Атласа» с дудками и барабанами. Это старый трюк, когда фанаты на протяжении всей ночи устраивают какофонию перед окнами отеля гостевой команды, не давая футболистам выспаться. Ведь в футболе как на войне, а на войне, как говорится, все средства хороши.
Залпом допив оставшиеся пятьдесят грамм и закусив лаймом, мы быстро прошли в мотель и разбрелись по своим номерам.
Выйдя из душа, я улегся в постель, и тут начался «концерт». Фанаты «Атласа» начали распевать свои песни, бить в барабаны, дудеть. Порой они даже скандировали оскорбительные речевки в адрес наш адрес. Меня посетила мысль, что я не усну. Мысли, как известно, материальны, и я проворочался под песни мексиканцев до 4-х утра. Тут я вспомнил жену и двухлетнюю дочку. Патриция, моя супруга, смотрела на меня своими карими глазами, ее черные волосы развевались на ветру, черты лица ее были идеальны, она улыбалась мне, мое сердце забилось сильнее, я осознал, что завтра буду играть за Уругвай, за свою семью, жену Патрицию и дочь Арэселис, за все что мне так близко и дорого. Я услышал зов дочери «Папа, папа» и наконец уснул.
…Шла 87 минута матча. «Атлас» перебивался редкими контратаками, Преимущество было на нашей стороне, но от Гуардадо все равно исходила опасность. В очередной раз он получил мяч на любимом левом фланге, пробросил нашего полузащитника, сместился в центр и пробил… Бешенный рев стадиона как будто усилил его и без того мощный выстрел. Мяч полетел по уходящей траектории от вратаря, и когда всем уже казалось что гола не избежать, наш вратарь, Кристиан Диого, совершил чудо. В кошачьем прыжке, он причудливо изогнувшись, перевел мяч на угловой. Стадион выдохнул вместе с нами. «Пронесло, но еще угловой» подумал я. Неугомонный Гуардадо пошел на подачу.
— Патрик — подбор! Крикнул я Азазоа и сам пошел в штрафную опекать полузащитника соперника. Андрес сильно подал верхом. Мяч летел прямо в меня, за спиной стоял соперник. «Играй!» — крикнул Диого. Оценив ситуацию, я сделал два шага навстречу мячу. Но горячий мексиканский воздух сыграл со мной злую шутку. То, что мяч летел ко мне, оказалось оптическим обманом, на самом деле мяч летел мне за спину и мои два шага вперед, облегчило задачу противнику, — он пробил без сопротивления. «ГООООООЛ!!!» закричал диктор на стадионе, все шестьдесят тысяч зрителей слились, казалось, в едином порыве ликования. Послышались крепкие ругательства, покрепче вчерашней текилы. Остальные минуты матча прошли для меня как в тумане. Я опомнился только после финального свистка, когда игроки «Атласа» подбежали все вместе взявшись за руки к трибунам и праздновали долгожданный выход в финал. Я чувствовал себя виновником этого праздника жизни и одновременно чужим здесь. Так оно и было…
Я проснулся в холодном поту, время было 8 часов, за окном все еще раздавались песни неугомонных фанатов. «Это сон, всего лишь сон» утешал я себя. До подъема оставалось полтора часа, но заснуть мне больше так и не удалось.
На утро у нас был запланирован завтрак и тренировка на домашнем стадионе «Атласа». Я чувствовал себя невыспавшимся, и холодный душ не сильно помог. Азазоа признался, что не спал совсем, в таком разбитом состоянии мы поплелись на завтрак.
Когда мы приехали на тренировку, были удивлены величием стадиона. «Халиско» вмещал шестьдесят три тысячи зрителей, его чаша надменно возвышалась над нашими головами. Сейчас он пустовал, но через несколько часов тысячи голосов погонят свою команду вперед.
Игра была назначена на 17:00 по местному времени, в самое пекло. К тому же нам предстояло сдержать Андреса Гуардадо. Высокий кудрявый молодой человек с лицом истинного индейца, бежал вперед, не замечая противников. Все было при нем. Техника, дриблинг, удар пас, он был одним из лучших в Мексике на данный момент.
Вслед за судьями мы вышли на поле стадиона «Халиско». Стадион ревел тысячами голосов, приветствуя своих любимцев и ожесточенно освистывая нашу команду. Фанаты распевали песни и жгли петарды, по выражениям их лиц, читалось, что они не прочь сжечь и нас в своем пиротехническом аду. У меня, признаться честно, засосало под ложечкой, но я быстро привел свои нервы в порядок. Игра началась. Каждое касание мяча игроками «Атласа» сопровождалось гулом одобрения, но когда мяч переходил к «Монтевидео», тут же с трибун доносился свист, столь оглушительный, что казалось что ты попал в гущу диковинных насекомых, пролетавших над твоей головой. Поначалу мы терялись от такого, но минуте к десятой уже привыкли к «поддержке» нашей команды. Игра складывалась для нас успешно, мы быстро взяли мяч под свой контроль и, несмотря на свист болельщиков, регулярно угрожали воротам «Атласа». Соперник же играл на контратаках, где был привычно активен Гуардадо, но наш капитан, правый защитник Самуэль Бонилья, справлялся с ним, да и мы с Азазоа помогали ему при случае. Надо сказать, что мексиканцы не гнушались откровенно фолить, отчего-то судья был на их стороне и большинство нарушений просто не замечал или делал вид что не замечал. Гол назревал, активны были наши крайние полузащитники Папуа Лурдес и Лионель Пинтос, снабжавшие передачами Жозимара, но тому пока не везло, либо защита соперников и вратарь проявляли себя во всей красе. Пинтос не доиграл встречу до конца. После исхода часа игры, один из продолжающих отчаянно фолить, при полном попустительстве судьи, мексиканцев, грубо въехал Лионелю в ногу, беднягу унесли на носилках. Мы твердо решили наказывать за грубость голами, только вот забить никак не получалось…
…Шла 87 минута матча. «Атлас» перебивался редкими контратаками, Преимущество было на нашей стороне, но от Гуардадо все равно исходила опасность. В очередной раз он получил мяч на любимом левом фланге, пробросил нашего полузащитника, сместился в центр и пробил… Бешенный рев стадиона как будто усилил его и без того мощный выстрел. Мяч полетел по уходящей траектории от вратаря, и когда всем уже казалось что гола не избежать, наш вратарь, Кристиан Диого, совершил чудо. В кошачьем прыжке, он причудливо изогнувшись, перевел мяч на угловой. Стадион выдохнул вместе с нами. «Пронесло, но еще угловой» подумал я. Неугомонный Гуардадо пошел на подачу.
— Патрик — подбор! Крикнул я Азазоа и сам пошел в штрафную опекать полузащитника соперника. Андрес сильно подал верхом. Мяч летел прямо в меня, за спиной стоял соперник. «Играй!» — крикнул Диого. Оценив ситуацию я сделал два шага навстречу мячу. Но горячий мексиканский воздух сыграл со мной злую шутку. То, что мяч летел ко мне, оказалось оптическим обманом, на самом деле мяч летел мне за спину и мои два шага вперед, облегчило задачу противнику, — он пробил без сопротивления. «ГООООООЛ!!!» закричал диктор на стадионе, все шестьдесят тысяч зрителей слились, казалось, в едином порыве ликования. Послышались крепкие ругательства, покрепче вчерашней текилы. Весь игровой эпизод вновь пролетел у меня перед глазами и я почувствовал явное ощущение дежавю. Тут я вспомнил сон. «Этого не может быть» повторял я себе. Вдруг в моей голове прокрутилось то, что мне привиделось перед сном, вспомнил Патрицию и Арэселис, вспомнил улицы Монтевидео где я рос, и где сейчас сидящие перед телевизором болельщики проклинают меня. «Сон не должен сбыться!» приказал я себе и крепко сжал кулаки. После розыгрыша с центра мы всей командой бросились в атаку, но быстро потеряли мяч, который был доставлен на левый край неугомонному Андресу Гуардадо. В отчаянном подкате к нему прилетел Азазоа, выцарапав мяч и быстро отпасовал его мне. Перед приемом я краем глаза успел заметить рванувшего по краю Лурдеса и в касание, практически не глядя отдал мяч ему. Далее я увидел летящего в меня мексиканца, раздался хруст, я упал, в глазах потемнело от невыносимой боли, и последнее, что я увидел перед тем как впасть в беспамятство, как Лурдес навесил в штрафную и неодобрительный рев стадиона. «Забили!» подумал я. В глазах потемнело окончательно и я услышал зов Арэселис: «Папа, папа»…
— Папа, папа! Я открыл глаза. Я находился в помещении местной больницы. Передо мной стояла Патриция и держала на руках дочь. Они улыбались мне. Я открыл было рот, но боль и нервы отняли у меня много сил и все на что меня хватило, — это улыбнуться в ответ.
— Не говори ничего, тебе нужен отдых. Сказала Патриция и нежно погладила меня по щеке. Мой взгляд упал на загипсованную ногу.
— Доктор сказал всё будет хорошо. Перелом голеностопа, без смещения, слава Богу, и повреждение связок. Тебе еще предстоит операция, и если будешь умницей, то за полгода восстановишься. — Сказала она, наклонилась и поцеловала меня в лоб.
Из газет я узнал, что та передача Лурдеса все-таки нашла голову Жозимара, который оказался точен. А в серии пенальти мы оказались сильней, и вышли в финал. Правда, из-за травмы с профессиональным футболом пришлось завязать спустя некоторое время…

P.S. В финале «Монтевидео» все равно проиграл «Интернасионалю», бразильцев с Рафаэлем Собисом и Нилмаром в составе, остановить было просто невозможно.